Книга Фейри-таун - Влада Багрянцева

основание, вгоняя его до самого стопера. Мурашки пробежали по бедрам и втянутому животу, он провел пальцами по коже, следуя тем же путем, по груди, шее и губам, а потом они будто сами толкнулись в рот, и Вивьен застонал, откидывая голову. Он и не сомневался, что его слышно — в полной тишине, да еще и с таким превосходным, как у Армана, слухом. Пальцы другой руки сжали твердый сосок, оттянули его, отпустили, погладили успокаивающе, едва касаясь, и снова сжали. До члена он в такие моменты старался не дотрагиваться, нравилось само ощущение, как тот пульсирует и истекает предэякулятом. Нравилось оттягивать оргазм до момента, когда в легких ничего, кроме запаха своего же возбуждения, не оставалось, когда губы и соски горели, а тело выгибалось от истомы. Ему иногда делалось жаль людей, чьей участью было стыдливое самоудовлетворение — тихое, быстрое, пока есть время и возможность, ночами и под одеялом. Пока спят дети и жена или муж, пока никто не видит. Он бы так не смог.

Обычно одного себя было вполне достаточно для классного оргазма, но сейчас, когда за стенкой к его стонам чутко прислушивался — он был уверен, что так оно и есть, — господин полицейский, до полного кайфа не хватило совсем немного. К примеру, одного маленького поцелуя за ухо.

Вивьен сполз ниже, осторожно сдвигая ноги и сжимая в себе продолжающую вибрировать игрушку — иногда было приятно просто лежать еще некоторое время, чувствуя заполненность.

— Чем закончилась вчерашняя встреча? — спросил Вивьен, выходя утром на кухню, где уже пахло кофе.

— Ничем, — произнес Арман, стараясь не пересекаться с ним взглядом. — Финн точно ни при чем. Нужно составить план дальнейших действий и…

Он вскинул голову и прислушался. Вивьен хотел спросить, что его насторожило, но услышал неторопливые и мягкие шаги — кто-то вплотную подошел к входной двери и терпеливо ожидал, когда ему откроют, не утруждаясь звонком или стуком.

***

— Все из-за тупой стервы, которая не смогла решить проблему сразу, — ворчал Бес, покинув особняк на Прейри-авеню, в котором только что имел не слишком приятную беседу со старым кровососом — тот не хотел отдавать раритетный ключ, купленный на аукционе, и пришлось пудрить ему мозги, как Бес называл свое прирожденное умение сводить людей с ума. — А мне теперь за всех отдуваться. Бедный, бедный я! Я так грешен, что и монашка не пустит меня из жалости под свою юбку.

Буба тащился рядом, припадая иногда на передние лапы и нюхая землю — не так уж часто ему доводилось покидать пределы кладбища.

Корк отсыпал щедрые чаевые, сказав, что он должен выглядеть прилично. И хотя Бесу нравились потертые штаны и вечные мультяшные футболки, он все равно швырнул в мусорный бак бейсболку и толкнул дверь в бутик с зеркальной витриной, приказав псу ждать снаружи.

— Мне вот те белые джинсы с манекена, — кивнул он девушке-консультанту. — Ботинки тоже с него, любую черную футболку и полуспортивный пиджак.

— Примерим для начала? — улыбнулась та растерянно, видимо пытаясь соотнести его внешний вид с ценником любой из названных вещей.

Бес смахнул с лица волосы, усмехнулся, вытащил из кармана пачку купюр, свернул их и сунул в ее декольте.

— И носки.

Двух зайцев

Вошедший был того же розлива, что и Моро — фейри. От него даже пахло похоже, только более ярко, подавляюще.

— Я от вашего покойного отца, — произнес он, рассматривая по очереди то Армана, то хозяина дома. — В случае его смерти, что и случилось, я обязан передать вам письмо.

— Вы кто? — спросил Вивьен, выхватывая протянутый конверт.

— Бес. Меня так зовут.

Вивьен уже был в зале, стоя спиной к окну и разрывая бумагу, а Арман, не двигаясь, смотрел на гостя. Тот, так же не моргая, смотрел в ответ, и Арман кивнул в сторону кухни:

— Кофе?

— Холодное есть что?

Вивьен пришел спустя несколько минут, когда Бес устроился за столом со стаканом колы со льдом, протянул Арману письмо и замер, ожидая его комментария.

«Сын. Меня уже не будет, когда ты это прочтешь, поэтому считай, что это мой тебе привет с того света. Никто не знает точно, куда мы уходим после смерти, туда ли, куда и все люди, или у нас другой загробный мир, но я все равно буду помнить о тебе и по возможности оберегать, как не сумел при жизни. Я подтверждаю, что пишу эти слова по собственной воле и без чьего-либо давления. У меня осталось незавершенное дело, я прошу тебя закончить его — это дело всей моей жизни, и твоя собственная напрямую зависит от него. Человек, который принесет тебе это послание, объяснит, что нужно делать, пожалуйста, выполни его просьбу. Иначе все, чем я занимался, что нажил при жизни, вся твоя дальнейшая судьба станет прахом. И помни: что бы ни случилось и что бы ты ни узнал обо мне и нашей семье — мы тебя всегда любили как сына и как брата».

— Откуда у тебя это? — поднял глаза на так и не снявшего куртку парня Арман.

— Я получил его лично от покойного господина Моро еще до Рождества. У меня должок перед ним и его людьми, поэтому пришлось ввязаться, — ответил тот. — Почему именно мне доверили это? Потому что очень просто хранить секреты, если общаешься только с мертвецами. Они не отличаются болтливостью.

— Патологоанатом? — предположил Вивьен.

— Нет, как банально. Могильщик. Моя задача — отвезти тебя в самое ближайшее время в Луизиану, на болота Манчак, открыть дверь в построенный там в тысяча девятьсот десятом году дом и забрать то, что там находится. Не спрашивайте, что именно — я не знаю сам, мне скажут, когда прибудем. Предлагаю отправиться в аэропорт сегодня же и закончить это все. У меня на утро клиент.

— Один он не полетит, — сказал Арман, а Вивьен, забрав письмо, перечитывал его повторно.

— Хоть со всем вашим детективным отделом, только поскорее, — закатил свои необычные глаза Бес. — Жду вас через два часа, два места на самолет забронированы, а вы, — он флегматично дернул плечом и повернулся к Арману, — если