Книга Королева в ракушке. Книга вторая. Восход и закат. Часть вторая - Ципора Кохави-Рейни
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
«Я вообще была вне политики. Нацисты меня не интересовали. Но когда Гитлер пришел к власти, я стала пламенной нацисткой, ибо он заботился о народе, как отец. Я освободилась от личных забот. Гитлер создал сеть домов престарелых для членов его партии. Я перестала поддерживать финансово мою мать. За детьми следили в школе. Их кормили весь учебный год, а летом брали в лагеря. Да, заработные платы были небольшие, никто не богател. Но все работали. Ели мало, но нам объясняли, что это во имя народа. Я никогда этого не забуду», – искренне призналась она.
Израиль настаивал на ее поездке в Германию:
«Возвращайся домой. Ты не можешь писать о Германии издалека. Ты должна создать динамику. Образам следует развиваться».
Теперь она должна наполнить каждый образ иным содержанием, чем в первом томе. Персонажи должны находиться в беспрерывном движении. Перед тем как приступить к написанию новой главы, она должна тщательно пересмотреть материалы: книгу доктора Иосифа Гирша, записи бесед с Пинхасом Розеном, касающиеся истории семьи Гирш и биографии семьи Розенблит. Семьи эти неразрывно связаны. Картины природы, звуки музыки, строки поэзии, пески, леса, широкая реку, несущая воды через всю страну встают перед ней. Леса обрамляют страну со всех сторон. В шестнадцатом веке в этих лесах добывали медь, создавали медную посуду, кастрюли и сковородки, художественную чеканку для крестьян, живущих вдоль реки.
В начале семнадцатого века, кайзер Пруссии отправился на охоту в леса. Он пригласил с собой министра, сочинителя веселых комедий. Добродушный министра замечтался у лесного озерца. И тут чувствительная душа наткнулась на каких-то темных людей, добывающих и обрабатывающих медь. Он и предложил кайзеру Пруссии создать здесь предприятие по выплавке меди. Кайзер принял его предложение, и между лесом и рекой была построена государственная фабрика, руководителем которой стал веселый сочинитель комедий. Довольно скоро ему надоело жить в лесу, в пламени и саже, и он вернулся во дворец кайзера. Руководители предприятия сменялись, а потом производство меди и вовсе заглохло.
Тем временем, металлурги научились к расплавленной меди прибавлять мягкий металл – олово, и этот сплав родил твердую латунь, из которой начали создавать красивую посуду. Металлургический завод привлекал людей, и на желтом песке начали возникать новые села. Ленивые воды реки несли множество лодок. Был построен мост через реку, который с двух сторон охраняли стражники. Евреи, желающие перейти мост, платили налог с головы в казну кайзера, и потому мост называли «еврейским мостом». Через много лет, в 1822, через мост проехала карета, на которой, выпрямив спину, сидел важный еврей. По обеим сторонам моста стояли плавильщики меди кланялись господину Густаву Гиршу. Семья Гирш торговала металлами в стране с времен зарождения металлургической промышленности. И Густав Гирш был новым владельцем самого большого латунного производства в Пруссии. На этом предприятии в 1887 году родился Феликс Розенблит, он же – Пинхас Розен.
Завод располагался на одной улице, вдоль которой росли каштаны и липы, возвышающиеся над крышами одноэтажных домов, тянущихся по прямой. Дом касался соседнего дома, впритык, а чердаки были связаны один с другим. Вдоль стены, окружающей промышленный поселок, как отдельно стоящий мирок, росли кусты сирени. Это был мир небольшой еврейской общины, живущей по своим законам. Обычно господин Гирш вставал очень рано и объезжал поселок на своем белом коне. Он будил своих подчиненных, созывая их на утреннюю молитву в синагогу. Перед закатом он провозглашал: «Господа, отложите ваши ручки. Сейчас начнем вечернюю молитву». Все чиновники латунного предприятия были евреями, и записи в учетных книгах велись на иврите.
Отец Пинхаса Розена, еврей из Венгрии, был чиновником на предприятии господина Гирша. Так как Феликс, будущий Пинхас, был лучшим учеником религиозной школы, его взяли работать на латунную фабрику, чтобы он в школе этого предприятия преподавал главы из Гемары. Для выдающихся учеников ешивы был отведен отдельный класс. На фабрике отец Пинхаса Розена познакомился с его будущей матерью, которая овдовела молодой, и как старшая дочь добропорядочной семьи, пошла учиться на воспитательницу детских садов. Она приехала в город металлургов, став воспитательницей детей семьи Гирш. И привила им любовь к германской культуре, литературе, музыке. Отец Пинхаса Розена взял воспитательницу в жены, и она родила ему семерых детей.
Два мира стояли у колыбели Пинхаса Розена: традиционная еврейская и либеральная германская культуры. Две разные акушерки и воспитательницы вместе создали маленькому Феликсу Розенблиту гармоничный мир, который от остального мира отделяла высокая стена. Но каждое утро приезжал на своей карете извозчик Мадель и вывозил детей работников латунной фабрики за пределы стены. Карета покачивалась на пружинах, крыша и стены тонко повизгивали, кнут Маделя свистел. Девочки постукивали нетерпеливо ногами, ожидая Феликса, который всегда приходил последним, ибо накладывал тфилин с большой педантичностью и серьезностью, характерной для юношей. Он врывался в карету и начинал пробираться между ногами сидящих подростков, и всегда находил себе наилучшее место в карете, у окна, чтобы видеть все, что происходит снаружи, по пути.
Это был большой, открытый, новый мир, куда они сбегали из-за стены религии и строго исполняемых заповедей. Мир гуманистической гимназии. Не все дети работников латунной фабрики, вышедшие за стену на скрипящей и позванивающей карете, потом вернулись в еврейство. Но они всегда хранили верность корням, из которых выросли.
На фабрике, под старым орехом, заскорузлые корни которого торчали из-под земли, сидела могучая женщина, жена извозчика Маделя госпожа Цванцер. Она была хозяйкой единственного магазина в поселке. Все свободное время она просиживала под орехом, а напротив, за низеньким забором, болтали ногами и языком парни и девушки.
Со своей скамьи христианка Цванцер следила за еврейскими молодыми людьми. И, упаси Боже, если кто-нибудь из парней легкомысленно нарушал хотя бы одну из множества заповедей. Она тотчас же являлась перед уважаемым господином Гиршем и требовала тяжкого наказания грешнику. Она досконально разбиралась во всех законах Бога Израиля, и ни один нарушитель не избегал наказания.
Однажды прибыл на латунную фабрику молодой человек по имени Лазарус Барт и принес в закрытую ортодоксальную общину весть о сионизме. Тогда Бениамин Гирш управлял латунной фабрикой и был председателем союза евреев Германии. Союз боролся против сионизма, и никому не позволял нарушать заповеди Торы, даже ужесточив строгость их исполнения. Родители боялись, что сионизм приведет молодое поколение к отрицанию веры. Потому сионистское движение в общине возникло подпольно, и первым в него был вовлечен юноша Феликс.
Вместе с Лазарусом он гулял
