Книга И тьма взойдёт - К. С. Пакат

Вайолет почувствовала, как ударилась о ящик, и только тогда поняла, что всё-таки шевельнулась. С силой она закрыла рот кулаком, чтобы удержаться от возгласа, и уставилась на отца, не веря собственным ушам.

– Мы продолжим поиски, – ответил капитан Максвелл. – Если она выжила, мы обнаружим её.

– Так давайте. И ради всего святого, не пугайте девчонку. Скажите, что брат звал её. Скажите, он жалеет, что говорил с ней так резко, и скучает. Ради одобрения Тома она сделает всё что угодно.

Не видя ничего перед собой, Вайолет отступала назад. Она едва осознавала, что происходило вокруг, и даже не думала о том, что её могут поймать. Она просто пыталась сбежать, но ноги подкашивались от ужаса.

Вайолет проталкивалась между штабелями пробкового дерева и не услышала приближавшиеся голоса и шаги, как вдруг чья-то рука схватила её и втащила в безопасное пространство за контейнерами.

Парой мгновений позже отец и капитан Максвелл завернули за угол и прошли как раз мимо того места, где только что стояла девушка.

В тускло освещённом пространстве между контейнерами она смотрела на потрясённое лицо Уилла.

– Отпусти меня! Отпусти! У тебя нет никакого права!

– Я всё слышал, – сказал он. – Я слышал, что они сказали.

Вайолет бросило в жар, потом в холод.

Значит, Уилл всё слышал – слышал слова, от которых её била дрожь и всё внутри сжималось. Осознание было ужасным.

– Тебе нельзя обратно к ним.

Уилл удерживал её за плечи, прижимая спиной к контейнеру. Вайолет могла бы с лёгкостью оттолкнуть юношу, но всё никак не могла унять дрожь. Сил у неё было предостаточно. Если б только…

– Зачем ты здесь? – хрипло спросила она. – Если они тебя найдут…

– Не найдут.

– Откуда тебе знать.

– Ты права, – согласился Уилл. – Они могут найти нас обоих.

– Тогда почему…

– Ты спасла мне жизнь, – просто ответил он.

Она вспомнила, что Саймон потратил годы, выслеживая его, а потом приковал к перекладине в трюме корабля, наполненного странным грузом. И всё же Уилл пошёл сюда, за ней.

– Все, кто мне помогал, мертвы, – сказал юноша. – Я не хотел, чтобы и ты тоже…

Вайолет уставилась на него. Он пошёл сюда за ней, вернулся прямо в средоточие сил Саймона. И всё слышал – слышал слова, обнажившие ложь, в которой она жила. «Том не сможет войти в полную силу, пока не убьёт себе подобного». Отец планировал принести собственную дочь в жертву. А Том? Знал ли Том? Знал ли он, что собирался сделать их отец?

– Пойдём со мной, – проговорил Уилл.

– Он – мой отец, – сказала Вайолет. Если бы только она могла унять дрожь… – А Том – мой брат. Лев.

Когда они были детьми, то всё делали вместе. Отец всегда поощрял их близость, как поощрял и то, что Вайолет жила в его доме, обосновывая тем, что она той же крови, что и Том. Ей стало тошно.

Девушка вспомнила, каким обычным и нормальным казался этот день до того, как привычный мир разрушили Хранители, Львы и меч, извергавший чёрное пламя.

Нет, этот день не был обычным и нормальным. Том получил клеймо Саймона, выжженное на коже. Вайолет помнила запах горелого мяса и помнила избитого юношу, прикованного в трюме.

– То, что рассказывал Джастис… – с усилием проговорила девушка. Зубы у неё стучали. – Как думаешь, это правда?

– Не знаю, – признался Уилл. – Но как бы там ни было, теперь мы оба – часть всего этого.

– Поэтому ты хочешь, чтобы я пошла с тобой?

– Я хочу получить ответы, как и ты. Раньше я уже пытался сбежать. Но всё, что происходит… Нельзя скрыться от того, что является частью тебя. И ты тоже не сумеешь.

– Но они – моя семья, – возразила Вайолет.

– Саймон и у меня забрал семью, – ответил Уилл.

Она его совсем не знала. Синяки на коже бывшего пленника побледнели, почти исчезли, и теперь он выглядел совсем иначе – как уважаемый конторский служащий. Впечатление портили только высокие скулы и пристальный взгляд, а ещё тёмные волосы и чересчур бледная кожа, полускрытые под кепи, и выцветшая, порванная на плече синяя куртка.

– Хранители ненавидят Львов. Ты не слышал, что они говорили там, на корабле, – покачала головой Вайолет и вспомнила, что затем Том убил их всех. – Кем бы я ни была, вряд ли мне обрадуются.

– Не обязательно говорить им, кто ты, – проговорил Уилл. – Мы не должны становиться заложниками своей судьбы. Никто, кроме тебя самой, не представляет, кто ты на самом деле.

В тот миг Вайолет со всей ясностью поняла: да, она пойдёт с этим юношей, которого едва знала.

– Он же здесь, да? Джастис. – Мужчина, который ненавидел Львов. Который сражался с её братом и едва не убил его. Который мог бы расправиться и с ней, если бы проведал, кто она такая. – Ты идёшь с ним к Хранителям, да?

Джастис, который получил пулю вместо Вайолет там, на тонущем корабле.

Который думал, что она была пленницей Саймона и подругой Уилла.

Юноша коротко кивнул.

Он ведь солгал Джастису – ради неё, – а теперь вернулся за ней, чтобы помочь. Они оказались втянуты во всё это вместе. И да, ей очень нужны были ответы.

Вайолет прикрыла глаза и проговорила:

– Тогда я с вами.

* * *

Стемнело, но на берегу, где продолжались спасательные работы, горели фонари и факелы. Тени и темнота позволили беглецам скрыться, незаметно ускользнуть.

Уилл здорово умел прятаться. Этот его навык был порождён необходимостью. Если обнаружат Вайолет, ей просто надают оплеух. Но если схватят пленника – его убьют. Он ловко скользил в тенях, зная, когда нужно замереть, а когда – двигаться дальше.

Следовало добраться до противоположной стороны причала, минуя груды ящиков, набитые чем-то мешки и длинные ряды брёвен. Отца не было видно, но дважды Вайолет слышала голоса, отчего сердце уходило в пятки. В какой-то момент беглецам пришлось втиснуться между мусорными баками, пока мимо в опасной близости проходил патруль Саймона.

Джастис ждал неподалёку – фигура в плаще, неотличимая от теней. Вайолет разглядела Хранителя, только когда Уилл чуть кивнул в его сторону. Должно быть, мужчина остался здесь, чтобы разобраться с охранниками Саймона, пока юноша искал её. Видимо, поэтому им встретилось так мало патрулей – Джастис избавился от них.

Когда мужчина приблизился к ним, Вайолет бросило в дрожь из-за воспоминаний о драке на судне. Хранитель откинул Тома так, словно тот ничего не весил, а потом пережил страшный удар по голове, хотя плавал в воде лицом вниз словно мёртвый.

Даже сейчас ладонь Джастиса лежала на рукояти меча – оружии настолько же старинном, как и всё облачение, и сама манера говорить.