Книга Маска Арибеллы - Анна Хогтон

Одна из девушек прыснула. Она была одета в красивое изумрудно-зелёное платье. Её длинные тёмные волосы спадали до самой талии.

– Отличное знакомство! – провозгласила она.

– Не поощряй его, Джульетта, – сказала девочка помладше, сидевшая рядом с ней, с коротко остриженными колючими волосами и столь же колючим выражением лица. Одета она была в простые брюки и рубашку, застёгнутую до подбородка и скреплённую у горла старинной золотой брошью. – Использование дара без позволения…

– …противоречит правилам! – хором закончили все остальные и дружно рассмеялись.

Колючая девушка покраснела как помидор.

– Я знаю, Елена, – проговорил Фин. – Я ведь сделал это не нарочно. Старшие должны понимать. Никакой дар не поддаётся контролю с самого начала. Кроме твоего, конечно. Каков бы он ни был.

Елена нахмурилась.

– Мой дар – это моё личное дело. В любом случае, вы должны всё рассказать Розе.

– Если ты ей расскажешь, я велю Бруно тебя поколотить.

– Никого я не буду колотить! – возмутился второй парень. Хотя он был крупным и коренастым, его голос звучал мягко, и он выглядел безобидным.

– Да делайте что хотите. – Фин пожал плечами и снова уткнулся в книгу.

– Ну хватит, вы двое, – сказала Джульетта. – Арибелла решит, что мы странные.

– А мы и есть странные, – отозвался Фин из-за книги.

Джульетта закатила глаза и улыбнулась Арибелле.

– Добро пожаловать в сумасшедший дом. Присаживайся.

– Э-э, спасибо. – Арибелла застенчиво улыбнулась в ответ.

Бруно охнул. Когда он взял ложку, она согнулась в его руке.

– О, нет! Опять!

Что ж, Арибелла могла сделать некоторые выводы о даре Бруно. Интересно, что умеют Джульетта и Елена? И почему Елена не желает говорить о своих способностях?..

– Так как тебя нашли? – спросила Джульетта.

Арибелла слизнула сахар с губ.

– Моё имя вынули из «львиной пасти».

Глаза Елены расширились, и даже Фин поднял взгляд от книги.

– Ты первая, кого нашли таким образом, за многие годы, – сказал Фин. – Большинство имён, которые попадают в пасть, – просто розыгрыш. Целое поколение канноваччи появилось без неё.

Арибелла вспомнила прошлую ночь. Огромная львица, выплёвывающая бумагу. Это видение вернулось к ней как страшный сон.

Она потянулась к апельсиновому соку. Мысли Арибеллы были далеко, и когда она попыталась налить себе сок, кувшин выскользнул из руки. Сок разлился. Все отодвинули стулья, а Фин поспешно поднял книгу над головой.

У Арибеллы заполыхали щёки.

– Ох, простите…

Прежде чем она хотя бы сообразила, что происходит, с указательного пальца сорвалась искра и подожгла край скатерти. Ткань мгновенно вспыхнула. Арибелла отшатнулась от пламени.

Джульетта схватила с соседнего стола кувшин с водой и плеснула на скатерть. Она двигалась так быстро, что превратилась в размытое пятно. Огонь с шипением потух. Джульетта больше не выглядела размытой, и Арибелла увидела, что на ней изогнутая бронзовая полумаска с пятнами, как у гепарда, на щеках и бронзовыми крылышками по бокам. Должно быть, Джульетта открыла свою сумку, висевшую на спинке стула, вытащила из неё маску и надела – и всё так быстро, что Арибелла даже не успела ничего заметить.

Она ахнула.

– Спасибо!

Джульетта пожала плечами.

– Мой дар – скорость. Иногда бывает полезно.

Сеффи наклонилась, взяла с тарелки размокшую слоёную булочку и ухмыльнулась.

– Спасибо, Джульетта. Арибелла чуть не подожгла мою последнюю сфольятеллу, но ты успела раньше и утопила её.

Все рассмеялись – кроме Елены, – но сразу же умолкли, когда к их столу подошёл Джакапо.

– Что здесь происходит? – спросил он, разглядывая ребят своими маленькими глазками.

– Просто небольшой несчастный случай. Но всё уже под контролем, – бодро отрапортовала Сеффи. – У Арибеллы сегодня первый день в гостинице. Мы её поздравляли.

Джакапо перевёл взгляд на Арибеллу, но никаких приветственных слов не последовало.

– Разве у настоящего канноваччи первый день обойдётся без маленького происшествия? – раздался голос за её спиной.

Обернувшись, Арибелла увидела Розу. Сегодня на ней было платье лилового цвета, а шею обвивала нить жемчуга. Хранительница ключей хлопнула в ладоши, и из воздуха возник огромный шоколадный торт, уставленный свечами.

– С днём рожденья тебя!.. – запела она.

Подхватила вся столовая, и Арибелла тоже запела, размышляя, у кого ещё сегодня день рождения.

– С днём рожденья тебя, с днём рожденья, тебя! С днём рожденья, Арибелла… – пели все.

Арибелла заморгала. Этот торт – для неё?!

Роза жестом предложила ей задуть тринадцать свечей на торте, что она и сделала под бурные аплодисменты.

Сеффи хлопнула Арибеллу по спине с такой силой, что она чуть не поперхнулась. Роза резала торт и раздавала его.

– Как себя чувствуешь сегодня, Арибелла? – спросила она.

– Хорошо, спасибо.

– Отлично. Но когда расправишься с тортом, не могла бы ты пойти со мной? Будет собрание Старших, и Родольфо хочет, чтобы ты присоединилась к нам.

Другие новички замолкли и обменялись взглядами. Арибелла вдруг снова почувствовала себя чужой здесь. Она по-прежнему была иной. Вынутой из «львиной пасти».

Она заметила, что Старшие начали покидать столовую. Родольфо хочет, чтобы она рассказала им о прошлой ночи… Арибелла коротко кивнула. Пирожные неуютно ворочались в животе. Ей не хотелось снова говорить о призраке, но она знала, что должна. И если представится шанс – узнать новости об отце.

Она быстро покончила с тортом, вытерла губы и попрощалась с остальными. Сеффи слегка сжала ей руку: всё будет хорошо.

Арибелла кивнула, сожалея, что Сеффи не может пойти с ней. Но ощущение этого прикосновения осталось на коже.

Хорошо всё-таки иметь друга…

11

Арибелла последовала за Розой в вестибюль, где по-прежнему сладко спала Нимерия, и они вошли в дверь напротив ванной комнаты. Тут располагалась роскошная гостиная. Панели из тёмного дерева на стенах напоминали о корабельной каюте. По периметру комнаты были аккуратно расставлены фиолетовые и оранжевые кресла, между которыми помещались кофейные столики из красного дерева.

Все Старшие, кто ещё недавно сидел в столовой, казалось, перебрались сюда – в том числе белокурая дама с косой и её приятельница-брюнетка. Здесь же был и хмурый Джакапо. У Арибеллы свело живот.