Книга Швея-чародейка - Ровенна Миллер

– Что случилось? – смягчившись, спросила я.

– Не знаю, – огрызнулась моя помощница. – Ладно, извините. Думаю, я отвлеклась на посторонние вещи.

– На этой неделе ты должна быть крайне сосредоточенной. У нас полная доска заказов, плюс прибавилась работа над придворным платьем. – Я посмотрела на Пенни. После полученного нагоняя стоило оказать ей доверие. – Я хочу, чтобы ты взялась за вышивку платья. Тебе это по силам?

Она обрадовалась.

– Конечно!

Я знала, на что она была способна. Когда Пенни сосредотачивалась на работе, ее труд становился не только дотошным, но и творческим.

Она торопливо убежала переделывать оборки. Алиса в это время теребила в руках многослойную затейливую шапочку. Я вытащила с верхней полки рулон тонкого льна и, используя измерительную ленту, отрезала три куска для нижнего белья Виолы.

– Мы давно уже не использовали этот лен, – сказала Алиса, указывая на рулон.

Она была права. Многие из нас носили под платьями простое белье из грубого льна, и наше ателье почти их не продавало. Мы производили сложную одежду, которую люди не могли шить сами. А белье могла сметать любая женщина, умевшая вставить нитку в иголку.

– Леди Сноумонт придумала новую модель, – ответила я. – Зачарованное нижнее белье.

– И это все, что она хотела? – спросила явно разочарованная Алиса.

– Плюс повседневное платье.

Я аккуратно сложила лен. Конечно, белье было в приоритете, но платье для такой знатной дамы, как Виола Сноумонт, могло оживить клиентуру ателье и послужить противовесом унылому дождю, который замедлил сезон.

– Я сделаю наброски этим вечером. Она хочет розовое платье. Принеси мне образцы всех оттенков розового шелка. Главное, чтобы рулоны были большими.

Алиса бросилась выполнять задание. Пенни занималась оборками. Я же большую часть утра проработала в своем углу за ширмой, а потом вышла в главный зал, чтобы проверить счета и денежные поступления.

К тому времени Алиса пришивала ленту на шапочку, с которой работала. Вторая помощница отсутствовала.

– Где Пенни? – спросила я.

Алиса с усмешкой посмотрела на меня.

– Наверное, ушла на ланч. Она заявила, что на улице снова тепло и что пора устроить полуденный перерыв.

Было действительно не по сезону тепло, но время ланча еще не наступило. Стопка счетов, которые Пенни полагалось разобрать, лежала нетронутой на стойке. Я тяжело вздохнула. Девушка и в самом деле отвлеклась от дел.

Я осмотрела маленький каменный двор. Никого. Однако с соседней аллеи между моим ателье и следующим магазином донеслось характерное хихиканье. Я прикусила губу. Как отругать Пенни и ее благоверного, не производя впечатления сварливой матроны? Наверное, не получится. Но я не могла терпеть халатность в работе.

– Пенни! – заглянув в аллею, крикнула я начальническим тоном. – Ты ушла из ателье без разрешения.

При этом я видела ее лицо, уютно расположенное на плече высокого мужчины с волнистыми темными волосами.

– И я не потерплю любовных ласк в рабочее время! Ах! – Друг Пенни повернулся. – Кристос! Чертов развратник!

– Любовные ласки? Тебе исполнилось восемьдесят лет, Софи?

Кристос засмеялся, и я покраснела.

– Любовные ласки! Это круто!

– Пенни, – процедила я сквозь стиснутые зубы. – Ступай в ателье и начни сортировку счетов. Ты должна была разобраться с ними еще утром.

Она прошептала что-то похожее на «да, хозяйка», но слова прозвучали неразборчиво. Услышав щелчок дверного замка, я повернулась к Кристосу.

– О чем ты только думаешь, братец?

Он пожал плечами.

– Тебя не касается, с кем ласкаются твои помощницы.

– А если они отлынивают от работы, которую им нужно сделать? Кроме того, Пенни – моя лучшая помощница. Знаешь, как мне трудно держать хороших работниц?.. Они находят другие ателье. Элли, Грета, Флоренс – только за два года.

Уши Кристоса начали краснеть, а по всему его лицу разлилось выражение неловкости.

– Ты паразит! Ты… дурачишься с моими помощницами. А они потом уходят! Я шкуру с тебя спущу, пока ты спишь.

– Пожалуй, я проснусь во время твоих действий, – пошутил Кристос. – Да, я барахтался с Элли и Гретой. Но не с Флоренс. Она была слишком маленькой и толстой на мой вкус.

– А почему же они ушли из моего ателье? Потому что ты разбил их сердца? Ты, грубое и мерзкое животное!

– Эй, эй, подожди. Я не разбивал им сердца. Возможно, Элли принимала ситуацию слишком серьезно. Но нет… Они тоже забавлялись, а ушли, чтобы добавить еще один магазин в свой послужной список.

– Прекрасно. – Я обиделась на него. – Но Пенни… она такая юная!

– Ей шестнадцать. Она достаточно взрослая, чтобы принимать решения самостоятельно. – Брат поднял брови. – Достаточно взрослая, чтобы выйти замуж. Если захочет, конечно. По закону.

– Ах, красавчик! Тебе надо поговорить с твоим другом Джеком.

– Это твоя заслуга, что он там лепечет. Джек был добрейшим парнем, а получил полнейший отказ. Он не заслужил такого. – Кристос провел рукой по взъерошенным волосам. – Зачем ты так, Софи? У тебя почти не осталось выбора.

– Выбора? А кто сказал, что мне нужен этот выбор?

– Любой парень, у которого имеется хотя бы немного мозгов. Я тревожусь о тебе. Двадцать семь лет…

– Мне двадцать шесть.

– Двадцать шесть. Кого ты ждешь? Ты собираешься откладывать свадьбу до старости?

– Таков мой план, – сказала я.

Но его слова жалили. Я никого не ждала и не была о себе столь высокого мнения.

– Мне не хочется терять ателье ради мужа. Или его семьи. Или чего-либо вообще.

Интересно, почему он не рассматривал в своих памфлетах, с их вычурной печатью и академическим языком, права нормальных женщин? Да и вряд ли он когда-нибудь займется этим делом. В моей груди разгорался уголек гнева.

– Просто… Если со мной что-то случится, я не хочу, чтобы ты оставалась одна.

– Если тебе нравится брак, кончай дурачиться с хорошенькими поденщицами и женись на одной из них.

– Я не дурачусь.

Лицо Кристоса изменило выражение, став более честным и доступным. Его обычная ухмылка и развязность исчезли.

– Не дурачишься?

– Я запал на эту девушку. – Он прочистил горло. – Пенни прекрасное существо.

– Угу, прекрасное.

Я отмахнулась. Ах, любовь – потерянное чувство… Пенни была юной, но не настолько, как многие галатианские девушки, выходившие замуж. Прежде всего она законно могла подписать ежегодный договор о найме. Я с улыбкой вспомнила, что в шестнадцать лет была убеждена в своей зрелости. Ну а Пенни верила в свой опыт.