Книга Последнее семейство в Англии - Мэтт Хейг

– Хорошо, – сказал Генри, к моему удивлению. – Ты должен пойти. Как бы ни было трудно, ты должен идти и наблюдать, Принц. Твой дар зависит от твоих ощущений. Ты должен вынюхать любую возможную беду. Твои глаза, уши, а главное, нос – вот твое оружие. Если ситуация ускользает из лап, ты должен, конечно, действовать решительно. Но ни в коем случае не рискуй тайной своей миссии. Помни, как бы это ни выглядело, все под твоим контролем. Лабрадоры обладают особым даром. Ты ведь знаешь об этом, Принц?

Я почувствовал себя увереннее. Благодаря его словам и улыбке на мудрой золотистой морде.

– Да, Генри. Знаю.

– Скажи, этот Фальстаф, какой он? Как думаешь, он надежный источник информации? Он кажется тебе ответственным парнем?

Я вспомнил Фальстафа при нашей первой встрече, когда он вырвался с поводка. И затем во второй вечер, когда он погрузил голову в вонючую кучу.

– Слишком рано делать выводы, – сказал я.

– Он ведь не спрингер?

– Нет, – солгал я. – Конечно, нет. Он помесь, но я не знаю кого с кем.

– Ладно, просто помни, что нелабрадоры часто не разделяют чувство долга, которое мы испытываем к нашим хозяевам. Вообще, они часто вовсю забавляются, стараясь сбить лабрадоров с пути. Будь осторожен, только и всего.

Звучит странно, когда я вспоминаю это теперь, но я никогда не сомневался в суждениях Генри. Ни на мгновение. Его мудрость была безбрежной, как и всегда. С самого первого раза, когда я пришел в парк, он уже был там, и, должно быть, увидел во мне новобранца. Мне казалось, что он был там с начала времен. Но в действительности он только закончил полицейскую службу и очевидно желал взяться за новую задачу. Он следовал Пакту неукоснительно и знал его лучше любого другого лабрадора. И, слушая его мудрые слова, усваивая его уроки, я мог сохранять и защищать Хантеров от любых угроз.

До сих пор. Теперь начиналось настоящее испытание.

Но Генри поможет мне, я был уверен.

письмо

Остаток дня я провел, мысленно готовясь. Мерил шагами кухонный пол, повторяя наизусть Пакт лабрадоров.

Долг превыше всего…

Предсказание равносильно защите…

Я прокручивал худшие сценарии. Что бы я сделал? Как бы их остановил? Помог бы мне Фальстаф?

Кейт пришла домой первая. Бедная Кейт. Я смотрел, как она совершала свои привычные ритуалы. Сняла пальто, включила радио, вынула посуду из посудомоечной машины, прибралась. Она казалась такой ранимой, совершенно не подозревающей о внешней угрозе, которая могла повлиять на будущее ее Семьи.

Кейт подобрала письмо, лежащее на полу кухни. Хэл прочитал его вслух утром, перед школой: университет делал ему предложение. Она села и перечитала его, гордая улыбка расплылась на ее лице.

Бабушка Маргарет была следующей. Она вернулась с пятничной автобусной экскурсии. Отлично провела день.

– Вот, Кэтрин, я поговорила с той женщиной в автобусе. Милая дама, никакого жеманства, она тоже потеряла мужа…

Пока бабушка Маргарет говорила, Кейт продолжала привычные дела. Она приготовила мне поесть – холодное мясо с печеньем, но я был не голоден. Я слишком нервничал из-за того, что предстояло сегодня вечером. Она подняла миску и порезала мясо мельче, но я все равно не мог есть.

– Ты здоров, Принц? – спросила она, озабоченно надув губки.

Я помахал хвостом и попыхтел утвердительно. Меньше всего я хотел, чтобы Кейт что-то заподозрила. Помни о Пакте, Принц. Помни о Пакте. Она присела на корточки и мягко поцеловала меня в щеку. Я лизнул ее в лицо в ответ.

– Принц, – хихикнула она. – Прекрати. – Но я знал, что ей это правда нравится.

Хэл и Шарлотта вернулись вместе. С того дня, как в новостях сообщили, что пропала девочка, зашедшая в магазинчик за углом, Кейт настаивала, чтобы Хэл сопровождал сестру в школу и из школы. Шарлотта, конечно, была этому не рада. Или, скорее, притворялась, что не рада.

– Мне так стыдно ходить с ним, – ворчала она, теребя кольцо в носу. – Он такой странный, читает на ходу наизусть Шекспира.

– У него экзамены, Шарлотта, ему нужно запомнить цитаты. Постарайся понять.

– Да, знаю, но больше никто не ходит по улицам, разговаривая так, будто сейчас шестнадцатый век, – она бросила тяжелый взгляд на брата, который принялся делать себе тройной бутерброд с арахисовым маслом и «Мармайтом», как всегда по вечерам.

– Я пытался объяснить ей, – объявил Хэл маме, хотя предназначались слова для сестры. – Я сказал: это всего лишь фаза, это совершенно нормально, ты перерастешь это. Ты должна пережить эти чувства неловкости и стыда. Это все из-за гормонов, потому что твое тело так быстро меняется. Я был само понимание.

– Хэл, – прикрикнула Кейт.

– Он такой мудак.

– Шар-лотта.

– Видишь, совершенно естественный ответ девушки ее возраста, которая постоянно живет в тени старшего, более мудрого, симпатичного, и, признаем это, более искушенного брата.

– Мудак! – Крикнув это, Шарлотта взлетела по ступенькам и хлопнула дверью спальни. Хэл выбросил вперед руку, словно Шарлотта только что доказала его точку зрения, а затем вновь заговорил по-шекспировски, покусывая свой сэндвич.

Хотя беспристрастный наблюдатель-человек мог быть слегка огорчен Семейными дрязгами, как лабрадор я понимал, что в действительности происходило. Я чуял любовь.

– «Пусть мы в тревоге, от забот больны, – сказал Хэл самому себе, – но все ж дадим затравленному миру передохнуть»[6]. Акт первый, Сцена, э… первая, Король.

Когда приехал Адам, в доме было предельно шумно. Хэл повторял цитаты. Кейт слушала радио, пока вытирала со стола в кухне. Шарлотта включила «Бешеных псов войны». А бабушка Маргарет все еще была занята тем, что пересказывала вымышленной аудитории свой день.

– Боже, – сказал он, бросив ключи на комод в холле. – Мыслей своих не расслышать.

Он переместился в кухню, отодвинул стул и упал на него. Я подошел к Адаму, и он тут же меня поприветствовал. Он играючи схватил меня за верхнюю челюсть и начал трепать.

– Кто хороший мальчик? Кто хороший мальчик? Кто хороший мальчик? – Спрашивал он меня. А затем обратился к Кейт. – Я обещал занести прошлогодние контрольные Полу Мортимеру, тому новому учителю, о котором рассказывал. Он живет на Фрайари-роуд, так что я загляну к нему попозже, во время прогулки с Принцем. Хорошо?

Я дернулся. Он перестал меня трепать. Я поверить не мог: он даже придумал оправдание, на случай если задержится у Эмили.

Я чуял тревогу, и неспроста. Кухня на краткий момент будто бы сжалась вокруг нас.