Книга Лавандовое утро - Джуд Деверо

Глава 4

— О, как красиво! — воскликнула Джоселин, увидев то, что приготовил Рамзи.

Он приложил массу усилий, чтобы устроить этот обед, и она не могла не оценить их. На полу холла лежало старое лоскутное одеяло, а с обеих сторон две огромные подушки. На обед была тончайшая паста под соусом из помидоров и базилика, хлеб и большое блюдо с салатом.

— Эти овощи от матушки Сары? — спросила Джос.

— Конечно. Если бы я купил помидоры не у нее, я думаю, она выставила бы у моего офиса пикет.

На импровизированном столе красовался лиможский фарфор, с тем самым рисунком, который больше всего любила Джоселин, а бокалы, относящиеся к лучшим образцам XVIII века, были явно из Уильямсберга.

Рамзи расположился на подушке напротив Джос и в зыбком свете свечей казался даже красивее, чем в первый момент. И честно говоря, его абсолютное совершенство заставляло ее немножко нервничать.

— Почему в доме так мало мебели? — поинтересовалась Джос. — Не хочу показаться жадной, но это выглядит странно, ведь в доме за все время его существования жили представители стольких поколений, и так мало мебели осталось… Если не ошибаюсь, отсюда вывезено несколько ящиков викторианских безделушек?

— К слову, о Бертране, — заметил Рамзи. Он доел макароны и не спеша потягивал белое вино. — Мой дед всегда ворчал, упоминая имя Бертрана. Я думаю, у него были проблемы с лошадьми.

— У вашего деда? — спросила Джос.

Рамзи взглянул на нее и понял, что она шутит.

— Извините. Это все мое чувство юмора, — улыбнулась она. — Значит, у Бертрана была страсть к скачкам?

— В некотором роде. По крайней мере я так думаю. Я никогда не был знаком с мисс Эди, но меня всегда удивляло, что она позволила ему продать большую часть всего того, что было в доме. Я помню, как огромный грузовик останавливался около дома, я тогда был еще мальчишкой.

— Он мог проезжать через эти узкие ворота?

— Какой у вас острый глаз! Нет, нет, грузовик останавливался у колонн.

Рамзи поднес бокал к губам, глотнул, затем поднялся и начал убирать блюдо с остатками пасты и салата. Когда Джос приподнялась, намереваясь помочь ему, он жестом остановил ее. Она подождала, пока Рамзи отнесет грязную посуду на кухню и принесет фондю.

— Моя сестра заверила меня, что эта штуковина подходит для мягкого шоколада. Она сказала, что они зачали ребенка в тот вечер, когда купили ее. — Он посмотрел на Джос. — О, извините, эта история не для первого свидания.

— Вы прощены, — сказала она, — но только если расскажете мне о грузовике.

— О да. Они вынуждены были припарковать его на дороге, а грузовичок поменьше подвозил к ним мебель из дома. Это было в субботу, и дети не давали покоя грузчикам. Мы залезали в грузовик, пробирались в дом, даже умудрялись прятаться внутри мебели, которую они выносили из дома. Мы так докучали им, что они готовы были бросить нас в пруд.

— А что же говорили ваши родители?

— Они тоже были там, наблюдали за происходящим, а взрослые, которые не могли прийти, платили нам, чтобы мы бегали и рассказывали, что происходит. Сара была быстрее всех на своем велосипеде и первая доставляла сообщения. Вы знаете, я до сих пор думаю, что она утаила часть денег, вернее, взяла себе большую часть.

— Кузены, — усмехнулась Джоселин. — Один за всех, и все за одного.

Он разломал плитку шоколада на кусочки и бросил их в маленькую тарелочку фондю.

— Наверное, это забавляло нас, потому что мы были детьми, но сейчас мне кажется, что все это было просто глупо. Как, например, сегодня, эта горчица… Я готов извиниться за…

Джос больше не хотела слышать ни слова о Люке и горчице.

— И что же они увозили в грузовике?

— Хорошие вещи.

— Желтая кушетка, столы, большой шкаф, четыре стула из столовой, — сказала Джос. — Все это я видела в доме мисс Эди во Флориде. А то, что она не смогла переслать, было продано на аукционе.

— Я знаю, что продано.

— А деньги?..

— Нет, — сказал Рамзи, — сегодня ни слова о делах. В понедельник утром вы придете ко мне в офис, и тогда я введу вас в курс дела.

— Могу поспорить, что имеются непредвиденные обстоятельства, касающиеся дома…

В ответ на ее слова Рамзи покачал головой:

— Не пытайтесь обмануть меня. Я не скажу ни слова.

— Хорошо, — согласилась Джос, потягивая вино. — Значит, мисс Эди забрала хорошую мебель, а ту, что похуже, оставила брату, чтобы он продал ее и заплатил долги?

— Моя мать говорила, что мисс Эди поручала брату устраивать большие распродажи. Это спасало ее деньги и занимало его хотя бы на время.

— Это похоже на нее.

— Так! — сказал Рамзи. — Шоколад готов. Возьмите себе. — Он протянул ей маленькую коробку, полную длинных вилочек. — И наколите одну из них. — Он открыл контейнер с крупной спелой клубникой. — Теперь макайте в шоколад.

Она сделала все, как он велел.

— Восхитительно! Правда, чудесно! Я уже ощущаю себя беременной. — Он не ответил, и она смущенно посмотрела на него. — О, черт. Опять дурацкие шутки.

— Нет, почему же? Мне нравится. Просто я не привык, что красивые девушки умеют шутить.

— Они и не должны. Они должны просто сидеть, этого вполне достаточно.

— По-моему… — пробормотал он, затем улыбнулся. — Мне повезло, как идиоту. Просто я очень хотел, чтобы мне сегодня повезло.

Джоселин вытерла шоколад с подбородка.

— Это мне повезло. Эй! Спасибо, что вы обустроили для меня спальню.

— Спальню?

— Ну да, чистое белье, мыло… Не знаю, где бы я провела ночь, если бы не вы. Ведь это вы сделали, да?

— Боюсь, что нет. Возможно, кто-то из женщин-прихожанок.

— Кстати, я видела церковь, когда ехала сюда. Мы с мисс Эди ходили в церковь каждое воскресенье. — Она вздохнула. — А без нее я не хожу.

— Церковь, — сказал Рамзи, словно никогда ничего не слышал об этом. — Если вы появитесь в церкви в воскресенье, моя матушка решит, что вы само совершенство, и поспешит купить для нас кольца.

— Это плохо, да?

— Вы шутите? Мне тридцать два, и я еще не произвел на свет ни одного ребенка.

— А как насчет вашей сестры? А ваши другие братья и…

— Нас только двое, — перебил ее Рамзи. — И моя матушка не довольствуется потомством Вив. Она хочет внуков и от меня.

По тому, как он смотрел на нее, Джоселин не знала, упасть ли ей в его объятия или выставить его в шею и запереть дверь.

— Я ношу кольцо пятого размера, хотела бы четыре карата, изумрудную огранку и розовый бриллиант.