Книга Столичная штучка - Галина Гордиенко

«Вру себе, – грустно усмехнулась Рита. – Нечего портить. Богдан на меня и не смотрит. Хорошо, если парой слов перебросились. И на костюм мой внимания не обратил, зря старалась. То есть, обратил, конечно, но совсем не так. Высмеял! Мол, на бал я собралась или на работу, и чем думала, когда одевалась…»

Рита оглядела брюки и растроенно засопела: осталось лишь выбросить. Ладно бы она только испачкала их, но вот порвала… Не заметила гвоздь в косяке, откуда он там взялся?!

«Послушалась бы Леську, сейчас бы горя не знала, – раздраженно размышляла девочка. – Переоделась бы тут и все. Пусть даже в Леськины жалкие тряпки».

Богдан присел на крыльце, и Рита поспешила вниз. Нельзя было терять времени. Ну, если она хотела приручить Богдана.

Богдан увидел девушку и улыбнулся ей. Вынул из ушей кнопки наушников, выключил плеер и сочувственно спросил:

– Устала?

«Вежливый, – хмуро отметила про себя Рита. – Наши мальчишки в лучшем случае одно ухо освобождают. А чаще орать приходится, чтоб услышали».

Она только сейчас почувствовала, насколько устала. Плюнула окончательно на костюм – все равно выбрасывать! – и буквально упала на ступеньку рядом с Богданом. Горестно пощупала треугольную дыру на бедре и буркнула:

– А ты как думал? Дома я уборщицей не подрабатывала, нужды не было.

Богдан хмыкнул, но ничего не сказал. Рита выругала себя: нужно следовать намеченному плану, а не пороть горячку. Посмотрела на испорченные ногти – три сломанных! – и со вздохом призналась:

– Если б не подарок Анатолию Федоровичу, видел бы ты меня тут! Да и Леську жалко…

Богдан прислонился к перилам, лицо его показалось Рите мягким, расслабленным, он смотрел вниз, на море. Синее, неподвижное, оно светлело к горизонту и сливалось там с небом.

– Теперь я понимаю, почему она брала с меня деньги за фрукты, – рассеянно продолжила Рита. – Ей на протез деду не хватало…

– Леся брала с тебя деньги за фрукты? – перебил Богдан. – Не может быть!

– Почему это? – оскорблено воскликнула Рита.

– Да Леська скорее последнее отдаст, чем с гостьи хоть копейку возьмет!

– Получается – я вру?

– Получается.

– Да честное слово, только вчера заплатила ей десять гривен за клубнику!

– Десять гривен?!

– Ну да. Я целую миску взяла. На пляж. Друзей угостить. Я, знаешь, тут познакомилась с двумя – Оксанкой и Олегом…

Богдан потрясенно смотрел на нее. Рита покраснела и бессвязно пояснила:

– Она из Киева, он – москвич. Олег частенько меня угощал черешней, вот и я решила – клубникой. Она у тети Шуры крупная, сочная, сладкая-сладкая… Им понравилась!

Богдан помрачнел. Отвернулся и угрюмо бросил:

– Ты не обижайся. Она для дела. Леська вообще-то не жадная. Мне до сих пор не верится… Десять гривен!

– Подумаешь, – легкомысленно воскликнула Рита. – Мама дала мне деньги на карманные расходы! Так что ничего страшного. Для Анатолия Федоровича мне совсем не жалко.

Рита мысленно поздравила себя: пока неплохо. Все близко к правде, ПОЧТИ правда. Самой Леське к ее словам не придраться. И все-таки… Нужно добавить меда! Она ведь собиралась говорить о Леське только «хорошее».

– Зря ты так, – Рита осторожно тронула Богдана за руку. – Леська правильно все делает. На ее руках, считай, семья. Тетя Шура на заводе копейки получает, знаешь же. Вот Леське и приходится изворачиваться. На рынке торговать, например. И с меня она правильно деньги за клубнику взяла. Мне не слишком накладно, а ее они выручат.

Богдан тяжело поднялся и пробормотал:

– Отдыхай. А мне пора. Там рулонов линолеума как грязи. Наверное, не то вначале взяли. Или передумали стелить, на втором этаже паркет.

– На первом – линолеум, – заверила Рита.

Она проводила Богдана взглядом и удовлетворенно улыбнулась: кажется, получилось. А если и нет – ничего страшного. Первая капля!

* * *

Маша с Дашей восторженно носились по пустым комнатам. Вытаскивали к мусорным бакам старые газеты, обрезки легких пластиковых труб и деревянные бруски. Забрасывали, пыхтя, в баки, и весело кричали Лесе:

– Смотри, как мы здорово работаем!

– Молодцы мы? – требовала признания настырная Маша.

– Ты возьмешь нас сюда завтра? – шептала раскрасневшаяся Даша.

Леся улыбалась и отвечала на все вопросы сразу: она видит – они классно работают. Как взрослые. Конечно же – молодцы. Возьмет обязательно, как иначе?

Маша с Дашей с удвоенной энергией набрасывались на мусор, от их визга дрожали стекла. Леся грустно смотрела на окна второго этажа и пыталась понять, что случилось.

Богдан даже не вышел к ней. Сухо поздоровался, проходя мимо с очередным рулоном на спине, и все. Больше не обращал внимания. Работал где-то наверху, Леся слышала, как он насвистывал.

Зато Рита приятно удивила. Леся никогда бы не подумала, что эта холеная девчонка умеет держать в руках веник. И может хоть на время забыть о длиннющих ногтях. Или наплевать на костюм.

Если честно, брючный костюм Лесе было жаль до слез. Она ругала себя, что не смогла убедить троюродную сестру переодеться. Или хотя бы взять с собой что попроще.

Леся попыталась сказать это Рите, но та махнула рукой:

– Не мелочись, Леська! Ну, выброшу его, и что? За собственную дурость нужно платить, согласись!

Богдан посмотрел на девочку одобрительно и немного удивленно. Рита рассмеялась:

– Завтра надену шорты и футболку. А ногти обрежу. Мешают!

Леся отметила, что не только Богдан стал относиться к Рите по-другому. Машка тоже прекратила к ней цепляться. И даже помогла вынести мусорное ведро. А Даша бежала рядом и причитала:

– Не тяжело, нет? Дайте, я тоже схвачусь. Вот тут, сбоку! Ну, да-айте…

Леся чувствовала себя ненужной. Все дружно занимались делом, о ней просто не помнили. И правильно: она лишь путалась под ногами.

Изредка Леся ловила на себе Ритин взгляд и непроизвольно ежилась: он казался странным. Словно… торжествующим.

«Глупости, – одернула себя девочка. – Скорее – радостный. Рита, наверное, первый раз вот так работает…»

* * *

– Все, баста! – заявил в четыре часа Богдан.

Рита выпустила из рук полное ведро. Сползла по стене на пол и подумала: «Еще десять минут, и я бы вырубилась. Нет – умерла! Превратилась бы в хладный труп».

Маша с размаха шлепнулась на выгоревшую траву у крыльца. Разбросала руки в стороны и прохрипела:

– Братцы, а на мороженое я заработала?

– На мороженое, пирожное по выбору, молочный коктейль и на два круга на колесе обозрения, – абсолютно серьезно сказал Богдан.