Книга Могила Ленина. Последние дни советской империи - Дэвид Ремник

Первые выстрелы раздались перед самой полуночью — далекие хлопки трассирующих пуль. Неужели начался штурм Белого дома?

Генерал Кобец знал, что, когда КГБ и спецчасти прорвутся через баррикады, Белый дом продержится “не меньше 15 минут”. Но в пользу россиян складывались многие обстоятельства. По распоряжению военных из ельцинского штаба защитники построили высокие и крепкие баррикады. Конечно, они вряд ли стали бы препятствием для любой серьезной техники, но само их наличие добавляло неуверенности заговорщикам и нарушало их план.

При звуках выстрелов десятки тысяч человек, которые со всех концов города съехались на защиту Белого дома, начали скандировать: “Позор! Позор!” А затем: “Россия! Россия!”

Только на следующее утро стало общеизвестно, что произошло. Трое протестующих были убиты при столкновении с танками возле баррикад на Садовом кольце. Некоторые демонстранты стали бросать в танки коктейли Молотова. Далеко разносившийся запах горящего бензина еще больше возбуждал наэлектризованную толпу вокруг Белого дома.

Так в истории путча появились три жертвы. Сколько их еще могло быть?

Швея Надежда Кудинова заняла позицию на баррикадах у Кутузовского проспекта. Она вымокла под дождем, и кто-то дал ей сухие носки и обувь. Обычно неприветливые администраторы гостиницы “Украина”, расположенной через дорогу, позволяли женщинам с баррикад приходить в номера поспать по очереди два-три часа. Все это время Надежда слушала “Эхо Москвы”, по которому Руцкой и Хасбулатов просили сохранять спокойствие — призывали к гражданскому неповиновению, но без агрессии. Каждые несколько минут звучали сводки о перемещении войск, оценивалась возможность того, что самолеты-разведчики дадут сигнал к атаке. “Мы все время чувствовали, что мы не одни, они были рядом с нами, — рассказывала Кудинова. — Они говорили с нами особенно, приподнято, так перед смертью люди говорят. Говорили искренне, совершенно открыто, и у нас у всех такое чувство общности было, это невозможно описать. Мы слышали их, а они нас”.

Женщины вывесили на южной баррикаде транспарант, написанный от руки: “Солдаты не стреляйте в матерей!” Они были готовы погибнуть геройской смертью. “Из Белого дома нас просили отходить, не бросаться под танки, если танки придут, — вспоминала Кудинова. — Но мы знали: если они придут, мы встанем у них на пути. Мы обсуждали, что делать с танками, чьи экипажи перейдут на нашу сторону. Поставить их перед баррикадами или позади? Мы решили, пусть машины стоят за нами: если танкистов захватят, путчисты их перестреляют. А они совсем еще молоденькие ребята”.

План штурма Белого дома был простейшим.

Днем 20 августа заместитель министра обороны Владислав Ачалов председательствовал на совещании по поводу операции “Гром”. Участвовали генералы Борис Громов, Павел Грачев, Александр Лебедь и главный военный советник Горбачева Сергей Ахромеев. Здесь же были руководители КГБ — Гений Агеев и Виктор Карпухин, командир элитного спецподразделения “Альфа”. С помощью десантников и войск КГБ “Альфа” должна была, снеся двери из гранатомета, ворваться в Белый дом, занять пятый этаж и арестовать или убить Ельцина. Группе “Б” поручалось подавление очагов сопротивления, а группе “Волна” вместе с другими подразделениями КГБ — арест прочих лидеров РСФСР. В целях оглушения и устрашения защитников танкам стрелять холостыми. Боевым вертолетам обеспечить поддержку с воздуха. Десантироваться на крышу и балконы.

У “Альфы” на счету уже были кровавые и эффективные операции. В 1979 году, перед советским вторжением в Афганистан, подразделение штурмовало дворец афганского диктатора Амина и убило его (все это советская пресса впоследствии назвала “братской помощью афганскому народу”). “Альфа” была головным отрядом и во время вильнюсского побоища в январе.

Хотя намерения самого Крючкова не вызывали сомнения, настроения и намерения других сотрудников КГБ были не столь ясны. Именно источники в КГБ первыми предупредили правительство России, что Ельцина собираются арестовать. Они же передавали российскому правительству важнейшую информацию о системах связи Министерства обороны и самого КГБ. Позже “Московские новости” писали, что именно КГБ предоставил команде Ельцина типографию для печатания листовок, а отставные офицеры, ушедшие в частный бизнес, собрали для фонда российской обороны больше миллиона рублей. В самом начале путча офицеры КГБ среднего звена подписали обращение против хунты.

Информаторы Ельцина из КГБ сообщили ему, что “Альфа” начнет штурм 19 августа в 18:00. Но среди путчистов возникли разногласия. Уже после путча мои источники в госбезопасности рассказывали, что в КГБ и в армии, “на среднем уровне” и на уровне “выше среднего”, не было доверия к верхушке. Эти люди казались динозаврами, и веры им не было. Раз за разом они заваривали кашу — войну в Афганистане, нападения в Тбилиси, Баку и Вильнюсе, — а потом уходили от ответственности. Александр Яковлев говорил мне, что даже такие высокопоставленные генералы, как Громов и Грачев, орденоносные ветераны-афганцы, “работали на тех и на других, поддерживали связь с Белым домом, даже сидя на заседаниях заговорщиков. Они не демократы, но они не хотели проливать кровь ради таких идиотов, как Крючков и Язов”.

На ачаловском совещании генерал Александр Лебедь сказал: “Там толпа. Они строят баррикады. Потерь будет очень много. И в Белом доме вооруженная охрана”.

В этот момент приехал Язов. Он спросил: “Ну, что у нас?”

Ачалов ответил, что у них недостаточно сил для успешного штурма Белого дома. Язов приказал своим людям вызвать подкрепление: “Нельзя терять инициативу”. Но потом к этому вопросу больше не вовращался.

А в это время на отдельном совещании бойцов “Альфы” старший офицер Анатолий Салаев заявил: “Нас хотят сделать виновниками пролитой крови. Пусть каждый из вас поступает в соответствии со своей совестью. Я лично Белый дом штурмовать не буду”. В Тбилиси, Баку и Вильнюсе не только офицеры, но и рядовые армейских частей и специальных подразделений госбезопасности уже поняли, что ответственность за пролитую кровь власть перекладывает на них. Больше они этого допускать не хотели — и уж тем более не собирались убивать своих соотечественников.

Агенты КГБ и сотрудники МВД в штатском тем временем продолжали фотографировать и снимать на видео происходящее в Белом доме и вокруг него. Карпухин подтвердил это позднее в интервью корреспондентам “Литературной газеты”:

— Мы все снимали. Наши люди постоянно находились и среди защитников на улице, и в самом здании. Ночью мы с генералом Лебедем обошли все баррикады. Они были игрушечными, взять их ничего не стоило.

“— Каков был план боевых действий?

— В три часа ночи подразделения ОМОНа очищают площадь, с помощью слезоточивого газа и водометов раскидывают толпу. Наше подразделение выходит за ними… С земли и с воздуха с использованием вертолетов, гранатометов и спецсредств мы занимаем Дом советов. Мои ребята практически неуязвимы. Все это длилось бы минут пятнадцать. В этой ситуации все зависело от меня. Слава богу, у меня не поднялась рука. Была бы бойня, кровавое месиво. Я отказался”.