Книга Короли океана - Гюстав Эмар

Так, Дэникан признался, что на дне колыбельки, где лежала Майская Фиалка, когда ему удалось спасти ее после кораблекрушения, он обнаружил бумаги, в которых было означено происхождение малютки и ее полные права на принятие в наследство огромного состояния одного из самых могущественных и богатых родов Бретани. Кроме того, вместе с бумагами нашел он и пачки ассигнаций на сумму больше двухсот тысяч ливров.

Таким образом, Майская Фиалка стала бесспорной наследницей поистине сказочного состояния под именем Мари де Кергорле.

Желание завладеть двумя сотнями тысяч ливров, а потом, быть может, и всем ее состоянием вынудило флибустьера держать рот на замке. Теперь же, на смертном одре, он каялся в совершенном грехе. Дэникан передал все бумаги Дрейфу и через час испустил дух.

Герцог де Ла Торре готовился отплыть во Францию, где собирался посвятить себя жизни уединенной в кругу семьи. Дрейф зашел проведать его и попросил забрать с собой девушку, а также сделать все возможное, чтобы восстановить ее во всех правах.

Их беседа, при которой присутствовали донья Виолента с матушкой, продолжалась долго и без свидетелей.

На другой день Олоне обсуждал с Майской Фиалкой необычайную перемену, чудесным образом изменившую ее будущее, и удивлялся тому, с каким равнодушием и грустью слушала его девушка: она только качала головой и украдкой утирала слезы, будучи не в силах их сдержать. И тут вошли герцогиня с дочерью.

После краткого обмена приветствиями герцогиня поспешила объявить:

– Я пришла проститься с вами.

– Проститься? – невольно вздрогнув, удивился Олоне.

– Да, брат, – загадочно и мягко прибавила донья Виолента. – Мы отплываем через два дня.

Молодой человек потупил глаза и вздохнул.

– Вот и конец моим мечтам, – проговорил он.

– Все мечты имеют свой конец, – чуть взволнованно продолжала девушка, с явным усилием пытаясь совладать со слезами. – Я дала обет и исполню его, но, прежде чем расстаться с вами, мне хотелось бы просить вас об одной милости, последней, – вы мне окажете ее? Речь идет о моем покое, ибо для меня он сродни счастью.

– Говорите же, сударыня! – взволнованно воскликнул молодой человек. – Или вы не знаете?..

– Знаю, – прервала его она, – вы были преданы мне всей душой, и я к тому же помню клятву, которую вы дали мне в церкви Пресвятой Дароносицы в Веракрусе.

– Все так, – промолвил он, – я поклялся.

– Ну что ж, – продолжала она невольно дрожащим голосом, – тогда дайте мне вашу руку.

– Мою руку?

– Да, – улыбнулась она.

– Вот, пожалуйста, сударыня.

Донья Виолента взяла руку Олоне, соединила ее с рукой Майской Фиалки и, взглянув на молодых людей с невыразимой радостью, уже совсем мягко проговорила:

– Любите друг друга, будьте счастливы и хоть иногда вспоминайте вашу сестру, а она до последнего своего вздоха будет молиться, чтобы вы не знали горя.

И, наклонясь к молодым людям, она нежно и добродушно поцеловала в лоб и того и другую.

Этим было все сказано.

Олоне признал себя побежденным…

Свадьбу сыграли на другой же день, а венчание проходило в церкви в Пор-Марго. Свидетелями у Майской Фиалки были господин д’Ожерон и герцог де Ла Торре, а у Олоне в этом качестве выступили Дрейф с Монбаром.

Свадьба превратилась в настоящий праздник, и участвовали в нем все предводители флибустьерской братии, в том числе Питриан, особенно выделявшийся среди остальных.

А спустя два дня герцог де Ла Торре с семейством покинул Санто-Доминго и через некоторое время прибыл в Гавр.

Прошел год, и Майская Фиалка стала матерью; она нежно убаюкивала на руках младенца, а Олоне одаривал его счастливой улыбкой.

– У меня к тебе новости, брат, – сказал как-то Дрейф, нежданно, впрочем как обычно, нагрянув в дом, вернее, в гнездышко к нашим влюбленным. – И к вам тоже, дорогая Майская Фиалка.

– Что еще за новости? – в один голос удивились муж с женой.

– Все ваши дела во Франции улажены. Вот письма от герцога де Ла Торре. Вы богаты. Отныне, брат, ты нареченный граф де Кергорле и к тому же назначен его величеством командующим эскадрой.

– Отрадно слышать! Но какая мне разница, – сказал Олоне, улыбнувшись младенцу и своей красавице-жене. – Ничего этого мне не нужно. Я и без того счастлив, ведь я флибустьер и хочу им остаться. А как там донья Виолента?

– Пошла в монастырь – подалась в монахини.

– Храни ее Бог, и пусть она будет счастлива!

Лицо у Олоне было омрачилось, но поцелуй младенца тут же вернул ему радостное выражение.

Молодые люди больше никогда не заговаривали о несчастной девушке.

Олоне сдержал слово: он жил и умер флибустьером.

Что же до нашего друга дона Педро Гарсиаса, налет Береговых братьев принес ему двойную выгоду: во-первых, Дрейф щедро отплатил ему за все, что он сделал для его друзей, а во-вторых, добрый селянин был слишком хорошо осведомлен о тайнах губернатора Веракруса, и тот был далек даже от мысли, чтобы чинить ему какие-либо неудобства…

Быть может, когда-нибудь мы расскажем и о том, сбылось ли зловещее проклятие Онциллы и как умер Дрейф.

Краткий словарь морских терминов

А

Арматор – судовладелец или его доверенное лицо, эксплуатирующее морское судно без права собственности.

Б

Бакштаг – курс парусного судна при попутно-боковом ветре, когда угол между продольной осью судна и направлением ветра составляет больше 90° и меньше 180°.

Банка – 1) отдельно расположенная мель ограниченных размеров, глубина которой значительно меньше глубины моря в данном районе; 2) скамья в шлюпке.

Барк – большое парусное судно с прямыми парусами на всех мачтах, кроме кормовой (бизань-мачта), несущей косое парусное вооружение.

Баркас – 1) большая многовесельная шлюпка; 2) самоходное судно небольших размеров для портовых перевозок.

Баталер – начальник службы продовольственного снабжения на корабле.

Бейдевинд – ход судна при встречно-боковом ветре.

Бейфут – толстая, обшитая кожей веревка, которая служит для прикрепления реи или гафеля к мачте.

Бизань – 1) кормовая мачта; 2) нижний косой парус, ставящийся на бизань-мачте.

Брамсели – самые верхние, прямые паруса.

Брандер – судно, нагруженное горючими и взрывчатыми веществами, предназначавшееся для сожжения неприятельских кораблей (имело приспособления для сцепления с вражескими судами). Подожженные брандеры пускались по ветру или течению на неприятельский флот.