Книга Я вам не Сталин… Я хуже! Часть третья: Текущая реальность. - Сергей Николаевич Зеленин

«Эмку»?

- Тех уже не оказалось на месте. Видимо, кто-то помог им выбраться.

С понимающим видом резюмирую:

- Мир не без добрых людей! Особенно в нашей стране, где каждый человек готов прийти на помощь другому - попавшему в беду, или просто в затруднительную ситуацию.

Приглашающий жест на свободный стул:

- Садитесь, товарищ генерал - перекусите с нами, да почаёвничайте.

 

Попутно, выяснились предварительные сведения об теракте на Пионерско-Патриашьих прудах. Старушками-террористками оказались две освобождённые по амнистии на 8 марта политзаключённые - Мария Спиридонова и Ирина Каховская.

Удивлённо приподнимаю брови:

- А разве всех подобных не расстреляли ещё в тридцать седьмом, а то и ранее?

- Видимо не всех, товарищ Сталин.

Естественно, был раздосадован и возмущён:

- Взбесились на старость лет?! Недаром говорят: «Не делай добра – зла в ответ не познаешь»!

Видимо не только на меня весна так возбуждающе действует, но ещё и на старушек.

Судя по виду, Косынкин полностью был согласен со мной.

 

Напрягши «Послезнание», вспоминаю кто такие:

- Первую знаю – известная террористка, член партии социалистов-революционеров. А кто такая Каховская?

Одного Каховского я знаю, но тот был не Ириной, а Петром - генералом, декабристом и повешен за шею ещё при Николае Первом.

Отвечает:

- Эта особа также являлась видным членом партии эсэров. Известна как организатор покушения на германского фельдмаршала Эйхгорна в Киеве в восемнадцатом году…

Помолчав, Косынкин не глядя на меня:

- …Удачного покушения.

Мда… Как и алкоголики, террористы «бывшими» не бывают.

Только мёртвыми!

Осталось только развести руками и процитировать Черномырдина:

- «Хотели как лучше, а получилось как всегда!».

На 1-е мая мной планируется ещё одна амнистия политзаключённых – уже мужчин, которых среди этой категории «зэка» не в пример больше женщин. Пожалуй, надо будет подойти к ней более выборочно…

А то и вовсе отменить.

 

Женщиной «похожей на известную артистку кино» оказалось некая Зоя Фёдорова, про которую тоже - в моём «Послезнаии» информации абсолютный ноль.

Вечно занятый службой, генерал Косынкин тоже про неё ничего не знал и лишь капитан Славин смог прояснить личность:

- Стала известной после фильма «Подруги», где играла Зою – главную героиню. Я его в тридцать седьмом году смотрел, ещё в Горьком. Когда таксистом работал.

Удивляюсь:

- А эта чего вдруг? Весеннее обострение, что ли? И куда только наша «карательная психотерапия» смотрит…

- Её отец в тридцать восьмом был арестован за контрреволюционную деятельность. Неоднократно обращалась к товарищу Берии с просьбой о пересмотре дела и тот даже вроде бы обещал помочь, но… Сами понимаете, товарищ Сталин!

 

Что тут понимать?

Как говорится, «картина маслом»!

Не стало выдающегося менеджера, но «слабого на передок» Лаврентия Павловича – не стало и надежды на освобождение отца. После этого Фёдорова видимо обратилась к Гризодубовой – известной заступнице за «невинно осуждённых». Ну а та видимо: так и так, мол – сама одной ногой на Колыме. Слово за слово и был организован заговор.

Остаётся только выяснить, как они познакомились с двумя освобождёнными по моей собственной дурости эсэровками – профессиональными террористками (у которых был свой счёт к товарищу Сталину!) и откуда у них взрывчатка и оружие.

Хотя, насчёт последнего…

Должно быть ещё со времён борьбы с Самодержавием, имелся какой-то тайный схрон.

Впрочем, надо будет своей «кровавой гэбне» дать наказ особенно по этому делу не рыть, чтобы не дорыться до моей агентесы в Штатах Гризодубовой. Да и с Мехлисом надо будет побеседовать, чтоб в прессе правильно освещали это событие. Мол, не было никого теракта, а был взрыв - произошедший в результате халатного обращения с новым видом боеприпаса, при его транспортировке в непредназначенном для этого автомобиле. Виновный… Ээээ…

Как там его, этого генерала?

…Виновный погиб на месте, есть случайно пострадавшие среди случайных прохожих.

Не хватало мне ещё прямо буквально накануне Советско-финской продолженной войне - психоза вроде такого, что был после убийства Кирова.

 

Наконец допив чай, поехали домой – в Кунцево, на Ближнюю дачу.

 

***

ИНТЕРМЕДИЯ:

«Примерно в это же время, когда сидя в сто первом ЗИСе, товарищ Сталин мечтал об женских гигиенических прокладках и финансируемых за счёт их «агентах влияния» среди американского истэблишмента, за столиком в одной непримечательном и почти пустом заведении московского общепита, сидело и наливалось водкой четверо мужчин в военной форме.

Судя по петлицам – это полковник, два подполковника и майор. Судя по физиономиям лицевой части черепа – наши хорошо знакомые по ресторану «Арагви».

 

После очередного возлияния, со стуком поставив гранённый стакан ап стол, полковник мрачно и с нескрываемой досадой, подытожил итоги уходящего дня:

- Заговорщики из нас, товарищи – как из говна пуля.

Мельком глянув на висевший на стене портрет, Первый подполковник:

- А что это вообще было? Он(!) три раза(!) проехал мимо нас – как будто уговаривая стрелять в него… А мы стояли как столбы и три раза пропустили такую возможность!

Также предварительно посмотрев в том же направлении, Второй подполковник - у которого кроме «ромбов» в чёрных петлицах были скрещённые пушки, виновато:

- «Максим» в «Эмке» был нацелен в довольно ограниченном секторе, рассчитанном на неподвижную цель.

Первый подполковник, скептически:

- «На неподвижную цель…». А это был точно Он(!)?

Все трое посмотрели на самого молодого – и по званию и по возрасту. А стало быть и самого глаззастого.

Майор, уклончиво:

- В ЗИСе я видел чью-то морду в шляпе и очках, сидевшую на заднем сиденье. Но так как в Академии я преподавал маскировку, то осмелюсь предположить, что это Он(!) и был. Но предпринявший меры предосторожности.

Полковник, знаком показав майору, чтоб наливал ещё по одной:

- Никого кроме Него(!), не сопровождал бы «Паккард» с людьми из «Службы охраны первых лиц государства». И ни у кого бы другого, на переднем сиденье не сидел бы сам(!) её начальник - генерал-майор Косынкин…

Усмехнулся:

- …Так что вся его эта «маскировка» - липовая.

Выпили, закусили и Первый подполковник, продолжая недоумевать:

- И же всё, что же означают все эти «маневры»? Ведь по нашему плану, Он(!) должен был остановиться и приказать своим охранникам помочь нам.

Полковник, вертя в руках и внимательно рассматривая пустой стакан:

- Как говорил Наполеон: «Любой план летит к чёрту после первого же выстрела».

Майор воскликнул:

- Так ведь мы же не стреляли!

Первый подполковник, насмешливо:

- Быть может - Он(!) почувствовал, что в нашей «Эмке» имеется пулемёт?

Второй подполковник:

- На который раз «почувствовал»? На третий раз, или ещё на первый?

Майор, не скрывая раздражения:

- Товарищи! По-моему, мы не о том спорим. То что было – уже «быльём поросло» и его не вернёшь, чтоб переделать… Надо думать, что делать дальше! Я например, уже две недели - как должен быть на новом месте службы, как и вы впрочем. Пока симулирую болезнь, но доктор уже начинает смотреть косо.

Первый подполковник, вымученно улыбаясь:

- А я уже «выехал». Жена на вокзале провожала, друзья, знакомые. Мыслил «отстать»