Книга История Великобритании - Кеннет О. Морган

Четыре страшных военных года практически не разрушили это общее согласие по поводу справедливости войны. Хотя, конечно, со временем многое изменилось, особенно после принятия в мае 1916 г. непопулярного решения о всеобщей воинской повинности. Фактически к 1917 г. дала себя знать усталость от войны, что проявилось в растущей активности организованного рабочего класса и во влиянии мессианского призыва большевистской революции в России. Конечно, общее согласие в обществе достигалось теперь с помощью иногда тонких, а иногда грубых манипуляций со стороны прессы, цензурных запретов и распространения легенд о «злодействах гуннов» (все это, разумеется, при одобрении со стороны правительства). Радикальные или антивоенные критики подвергались преследованиям. Но, несмотря на это, такие организации, как христианское пацифистское «Братство против всеобщей воинской повинности» и Союз демократического контроля, целью которого было добиться мира путем переговоров, к 1917 г. начали оказывать некоторое влияние на общественное мнение. Призыв к миру лорда Лансдауна (29 ноября 1917 г.) также произвел сильное впечатление на британцев. Тем не менее свидетельства тех лет говорят о том, что широкие массы продолжали верить в необходимость и справедливость войны и в то, что ее нужно вести до полной победы над немцами, невзирая на имевшиеся потери. Набор добровольцев в армию проходил с энтузиазмом; более того, он куда успешнее пополнял ряды войск, направлявшихся во Францию в 1914–1916 гг., чем позднее это делал обязательный призыв. Длительное военное противостояние на суше и на море, начавшееся с безнадежной ситуации на Западном фронте осенью 1914 г. и окончившееся прорывом объединенных сил союзников в августе-сентябре 1918 г., народ переносил с выдержкой и вынужденным смирением.

Эти тяжелые годы оказали глубокое психологическое и моральное воздействие на память и мировоззрение британцев. Они запечатлелись в литературе целого поколения. Но кроме того, они способствовали формированию острой реакции населения на угрозу извне, давшую себя знать даже через двадцать лет после окончания этой Великой войны (Great War). Военные действия на Западном фронте представляли собой долгую и изнурительную схватку между хорошо укрепившимися противниками, засевшими в противоположных окопах и лишенными возможности применить тактику ударов мобильными силами, столь драматично использованную во время Франко-прусской войны 1870 г. Все четыре года во Франции как будто бы мало что происходило. Время от времени британские войска пытались перехватить инициативу, что неизменно заканчивалось огромными потерями. Нация, жившая около ста лет в состоянии почти непрерывного мира, с трудом осознавала объем этих потерь. Наступление при Лоосе в сентябре 1915 г. было отбито. Еще более неудачным оказалось наступление на Сомме, которое завершилось тяжелым поражением: 60 тыс. солдат погибли только в первый день, а всего британские войска потеряли около 420 тыс. человек. Но самым ужасным стало поражение при Пашендале в августе-сентябре 1917 г., когда были ранены или погибли 300 тыс. английских солдат, многие из которых утонули в болотах Фландрии под проливными дождями. Ни кавалерия, ни механические изобретения, получившие известность как «танки», не играли никакой роли в той военной кампании. То же можно сказать и о только что появившихся военных аэропланах. Как и во многих других случаях, фатальными оказались и классовые предрассудки, разделявшие командный состав и рядовых солдат, что мешало им понимать друг друга. В результате всего этого в течение нескольких месяцев ударные силы британцев потеряли всякую жизнеспособность. В марте и апреле 1918 г. английские войска отчаянно старались остановить наступление немцев на амьенском секторе фронта. И только после того, как главнокомандующий сэр Дуглас Хейг в августе добился окончательного прорыва фронта, стало ясно, что война постепенно идет к завершению. Тем временем попытки развязать узел на Западном фронте путем стратегических передвижений на востоке, на периферии войны, поддержанные среди прочих Ллойд Джорджем и Уинстоном Черчиллем, также привели к очередным поражениям. Военный поход на Дарданеллы летом 1915 г., без сомнения, стал примером плохого командования и обернулся огромными потерями. Годом позже подобным же провалом завершились боевые действия в районе Салоник. Операция на Дарданеллах, в частности, нанесла значительный ущерб политической репутации Уинстона Черчилля, и прошли годы, прежде чем он смог ее восстановить. Даже на море, где по традиции считалось, что Британия превосходит всех, в главном сражении, происшедшем в июне 1916 г. недалеко от полуострова Ютландия между немецким и английским флотами, последнему не удалось нанести германским военно-морским силам решительного поражения; это была в лучшем случае ничья. В результате неумело проведенного боя британский флот потерял три линейных крейсера, три обычных крейсера и восемь эсминцев.

Позднее антивоенная пропаганда описывала, как простой народ выражал свое возмущение по отношению к тем сухопутным и морским командирам, на которых лежала ответственность за ужасные катастрофы на всех театрах военных действий. Такие «поэты военного времени», как Уилфред Оуэн и Исаак Розенберг (погибшие в сражениях) и Зигфрид Сэссун и Роберт Грейвс (оставшиеся в живых), особенно сильно потрясенные бойней при Пашендале, были убеждены, что после происходящего все люди должны отвергнуть саму идею войны. Ведь в результате была уничтожена добрая половина целого поколения молодых людей. Одна только статистика военных лет: 750 тыс. убитых, 2,5 млн раненых, многие из которых остались калеками, — заставляла верить, что народ отвернется от милитаризма. В известной степени так и было, но большая часть людей того времени воспринимали происходящее иначе. Действительно, главнокомандующий Западным фронтом сэр Джон Френч в конце 1915 г. был отстранен от должности, но его преемник, угрюмый и неразговорчивый шотландец Хейг, постепенно приобрел в глазах британцев репутацию смелого и прямого человека и стал чрезвычайно популярной фигурой. Внушительный военный мемориал, созданный сэром Эдвином Латьенсом и посвященный британцам, погибшим при Типвале, вполне соответствует духу тех лет. Другие флотские и сухопутные командующие, например адмирал Битти и генерал Алленби (который в 1917–1918 гг. блестяще провел военный рейд из Египта через Палестину в Сирию, чтобы уничтожить турок, бывших тогда верными союзниками немцев), стали почти народными героями. Окопы воспринимались как символ суровой, но неизбежной доли военных. Знаменитая карикатура Брюса Барнфазера, изображавшая его героя, «старика Билла», который говорит своему товарищу: «Если ты знаешь дыру получше, отправляйся туда», воплощала народное отношение к ужасам окопной войны — терпение, окрашенное легким юмором. Когда же после отчаянных усилий и благодаря огромной военной и финансовой помощи со стороны Соединенных Штатов британские и французские войска прорвали немецкие оборонительные рубежи и дошли до границ самой Германии, накануне заключения перемирия от 11 ноября 1918 г. массовый военный энтузиазм достиг своего апогея. Казалось, в Британии скоро может возникнуть новый милитаристский культ, неведомый жителям Британских островов со времен герцога Мальборо и королевы Анны.

Главным фактором популярности войны — впоследствии этот же фактор стал причиной ее сильнейшей непопулярности — было вовлечение в нее всего населения, а также всей социальной и экономической структуры общества. В 1915–1916 гг., после затянувшегося осознания реальности, произошла промышленная и социальная трансформация государства, возник беспрецедентный механизм государственного и коллективистского контроля. Все силы производства и распределения в промышленности и сельском хозяйстве были брошены на удовлетворение нужд огромной военной машины. Центром стало новое Министерство военного снабжения, контроль за которым с мая 1915 г. осуществлял Ллойд Джордж. Данное ведомство создавалось для бесперебойного обеспечения армии оружием и боеприпасами и стало главным двигателем гигантской машины, которая через энергичных посредников («толкачей») вносила воодушевление в работу всей промышленности. Оно оказало огромное влияние на такие разные сферы, как социальное обеспечение, жилищная политика и положение женщин. Угольные шахты, железные дороги, торговые и иные морские перевозки были взяты под государственный контроль. Прежние довоенные установки неограниченной свободы (laissez-faire), включая и священный принцип свободы торговли — отброшены или на время забыты. Традиционная система отношений в промышленности в равной степени пересмотрена. Так называемое Казначейское соглашение от марта 1915 г., заключенное между правительством и тред-юнионами (горняки не принимали в нем участия), запрещало проведение забастовок, но гарантировало соблюдение коллективных договоров между предпринимателями и профсоюзами, а также, негласно, предоставляло профсоюзным лидерам право доступа к правительству.