Книга Судьба: Дитя Неба - Элизабет Хэйдон

«Довольно, — звонили они, звонили без языка, разбуженные силой голоса Дающей Имя. — Довольно».

Рапсодию захлестнула волна пламени. Она чувствовала, как едкий огонь обжигает ресницы; злые голоса что-то шептали, кричали, ревели от неутоленной ненависти и ярости.

И тогда Рапсодия усилила мощь своей единой ноты, услышала, как все новые и новые колокола присоединяются к ее зову. Сила поднималась из глубин ее существа, она мощным движением взметнула меч ввысь, направляя вдоль его клинка одну-единственную чистую ноту. Когда черное пламя преисподней разбилось, она услышала, как запел самый большой колокол, запел без языка и наполнил огромный зал своей гармоничной музыкой, мгновенно исцелив базилику от демонической скверны.

Рапсодия убрала меч в ножны. Ветер дул из башни, развевая ее волосы, — черный огонь исчез.

Благословенный стоял, погруженный в исполненное ярости молчание, его тело терзала боль, сто сорок шесть колоколов пели ноту «эла». Оскверненная земля вокруг него начала проходить освящение, Орландо терял силу.

Он открыл рот, чтобы произнести слова проклятия.

Но не сумел найти их в своей памяти.

Ланакан закрыл глаза и сосредоточился. Послышался другой звук, куда более древний и страшный. Меч вернулся в ножны, колокола на башне замолчали, и в этот миг еще яснее зазвучал чуждый, но такой знакомый древний мотив. Шуршание, которого демону не доводилось слышать в этой жизни, в этом мире, вызывало воспоминания, щекотало кожу. Голос становился громче, в голове ф’дора начала пульсировать боль, словно его мозг разрастался в соответствии с ускоряющимся ритмом и больше не умещался в черепе. Голос шептал о смерти.

Холодный пот выступил на коже Ланакана Орландо. Должно быть, звон колоколов каким-то образом расколол череп старого священника; девушка нашла ноту, способную убить тело, в котором находился ф’дор. Он бросил на нее злобный взгляд: Рапсодия стояла в темноте, напротив нефа, опустив руки вдоль тела. В тусклом свете она выглядела как существо из легенды о Дитя Ветра, золотые пряди волос разметал бушующий ураган. Он должен ее запомнить, чтобы найти и уничтожить, после того как возьмет себе новое тело.

А потом ему в голову пришла отличная мысль.

Ему прекрасно подойдет ее тело.

Мучительный приступ головной боли на мгновение ослепил его, однако он продолжал отчаянно цепляться за эту мысль. Если он сумеет захватить ее тело, Рапсодия станет идеальным инструментом для его последнего восхождения.

Он планировал поработить ее во время коронации и сделал бы это, если бы старый глупец не умер в самый неподходящий момент. Но теперь, когда тело, служившее ему несколько десятилетий, неожиданно отказало, демон представил себе, какую получит власть, став лиринской королевой, илиаченва’ар, женщиной, наделенной поразительной красотой, ослепляющей целые народы. Он и раньше бывал в телах женщин, но всякий раз испытывал разочарование, поскольку первые роли всегда играли мужчины. Однако эта женщина сильнее всех тех, в чьи тела ему удавалось вселиться. Демона охватило возбуждение, и он приготовился имитировать смерть, чтобы Рапсодия подошла поближе — удостовериться в его гибели. Он поднял руку, подготавливая свой дух к расставанию с бесполезным телом.

Скребущий звук вдруг превратился в мелодию из шести нот, монотонно повторяющуюся где-то справа от алтаря. Ланакан ощутил, как давит на него окружающий воздух, словно кто-то сжал его в огромном кулаке и его сердце, легкие и грудь сминаются, точно вата, в клещах мертвой хватки. С огромным трудом он повернулся в сторону источника звука.

И увидел высокого человека в черном плаще, который терзал его своей ужасной песнью. Язык прищелкивал, из горла исходило жужжание, звук слетал с губ, кривящихся в злорадной улыбке. Тонкая правая рука в перчатке медленно поднялась и застыла, развернувшись в его сторону ладонью. И в тот же миг процесс освобождения от тела Ланакана приостановился — сколько раз демон с легкостью покидал ставшие ненужными тела!

Левая рука страшного существа, в такой же перчатке, вытянулась вперед, изящные пальцы подрагивали в ритме биений сердца демона-человека. И каждое их движение вызывало чудовищную боль. Затем рука начала наматывать метафизические узы вокруг ладони, словно бечевку воздушного змея. Существо потянуло, впустив четыре ветра в удушающую сеть, безжалостно и неуклонно сжимающую демона.

Благословенный закричал, не в силах пошевелиться, неспособный бежать. Он попал в ловушку.

— Давай я угадаю: ты слышал о дракианах, но никогда их не встречал, верно? — отвратительно ухмыльнулся человек в плаще.

Глаза Ланакана Орландо, единственные сохранившие подвижность, метались из стороны в сторону. Сбоку, отбрасывая тень, закрывавшую весь алтарь, замер огромный болг в кольчуге и доспехах, из-за спины у него торчали рукояти многочисленных мечей. Он стоял в почетном карауле королевы, подхватил умирающего Патриарха и помешал Орландо отыскать исчезнувшее Кольцо, символ высокой власти.

В два шага болг преодолел разделявшее их расстояние, заломил Ланакану руки за спину. Великан поднял его в воздух, и боль пронзила человеческое тело, в плену которого оказался демон.

— Знаешь, мой обширный опыт подсказывает, что дракиане считают подлых демонов самым подходящим блюдом для разогрева аппетита, — весело заявил болг. — Но я тебя скушаю на десерт.

Ярость наполнила сердце Благословенного. Уличная девчонка по имени Джо, некоторое время находившаяся в его власти, рассказала Ракшасу о великане и короле, но назвала обоих фирболгами. Очевидно, она попросту не слышала о существовании расы дракиан, не говоря уже о том, чтобы узнать ее представителя, тем более смешанной крови. Кроме того, в этом дракианине было что-то знакомое, какая-то сила, более мощная, чем обычное неповиновение.

Ланакан знал, что сопротивление бесполезно, но он принялся быстро перебирать в уме варианты, пытаясь найти слабое место в позициях противника. Он посмотрел на маленькую женщину, которая к нему приближалась. Благословенный внутренне улыбнулся.

Пришло время использовать последний козырь.

— Ну а теперь, мисси, — сказал огромный болг лиринской королеве, — вырежи его сердце. Ой ужасно проголодался.

Рапсодия откинула капюшон плаща. Ворвавшийся в базилику ветер подхватил крошечные звезды лиринской короны, прятавшиеся под капюшоном, и они закружились у нее над головой. И хотя она все еще находилась на некотором расстоянии от Орландо, она видела, как блестящие бриллиантовые осколки отражаются в его глазах. Она знала, ф’дор боится бриллиантов, однако ей все равно не удавалось убедить себя, что его глаза сверкают от ужаса. Ей показалось, будто Орландо чем-то возбужден.

Рапсодия медленно приближалась к апсиде, ее сердце стучало так громко, что она не сомневалась: все трое мужчин слышат его удары.

Благословенный смотрел на нее сверху вниз. Его руки демона остались поднятыми вверх: Орландо намеревался обрушить на нее черный огонь, когда Акмед начал ритуал Порабощения. И теперь демон едва заметно указал пальцем в ее сторону.