Книга Мантикора и Дракон. Вернуться и вернуть. Эпизод 1 - Анна Кувайкова

– Не страшно. – Развернув пряник, я понюхала его и попыталась надкусить, чудом не сломав себе зуб. После чего смущённо улыбнулась, болтая угощением в кружке с напитком.

Мы молчали, думая каждый о своём. Я всё так же смотрела на заходящее солнце, окрасившее небо оранжевым цветом, и слушала стихающее пение птиц. Где-то там, внизу, по двору академии бродили адепты, разглагольствуя о своих учебных успехах или проклиная магистров и профессоров за очередное громоздкое задание. Чуть в стороне заканчивались тренировочные бои под бормотание местных целителей, проклинавших излишнее усердие вплоть до пятого колена пострадавшего. Со стороны кладбищ тянуло магией смерти, заставляя меня ёжиться и неприятно морщиться. Моя стихия была противоположна стезе некромантов и некромагов. И хотя особого дискомфорта, находясь здесь, в логове самой тёмной гильдии, я не испытывала, всё равно приходилось нелегко. Да, Земля тоже могла нести разрушения и смерть, но всё же была больше созидательной, чем уничтожающей.

Задумавшись, я слишком сильно наклонилась вперёд и чуть не соскользнула с края. Рик успел ухватить за локоть, удержав от падения. Только кружка выпала из ослабевших от испуга пальцев и рухнула вниз, явно приложив кого-то по темечку. Но на это я уже не обратила внимания, пытаясь отдышаться и прижимаясь к своему спасителю.

– Спа… Спасибо… Снова, – тихо выдохнула я, спрятав лицо на груди у мужчины.

Рядом с ним было тепло и комфортно. И сердце, зашедшееся заполошной птицей от короткого мгновения свободного падения, замедляло свой бег, успокаиваясь. Рядом с Риком я чувствовала себя… спокойно. Мямлила и запиналась, смущаясь и прячась за книгой или же котлом. И спорила до хрипоты по поводу очередного зелья, эксперимента или просто чьей-то теории, найденной в старинном фолианте.

Чуткие пальцы прошлись по затылку, зарываясь в собранные в косу волосы. Вздохнув, полуэльф легко коснулся губами моего виска, твёрдо и веско заявив:

– Не стоит больше сюда ходить, Аэрис. Она не вернётся.

Уверенность, прозвучавшая в его словах, неприятно кольнула. Но выскользнуть из его объятий не получилось, Рик только крепче обнял меня, прижимая к себе. И, снова уткнувшись носом в его грудь, я упрямо пробормотала:

– Ты не знаешь. Ты её не знаешь. Она сильная! И она обещала… Такие, как она, всегда выполняют свои обещания.

Мужчина вздохнул. В этом вздохе было столько обречённости, что я в который уже раз ощутила себя маленьким неразумным ребёнком, пытающимся доказать взрослым, что он лучше знает. Моя наивная вера, когда все уже отступили, и слепая надежда, когда все уже предпочли забыть и жить дальше… не красят. И становятся только очередным поводом для насмешек. Вот только что-то в глубине души не давало и шанса смириться с потерей. Я на каком-то животном инстинкте ощущала – моя маэре жива! И пока это ощущение не исчезло, сдаваться в мои планы не входило.

– Аэрис, это не имеет смысла, – снова заговорил Рик, опираясь подбородком на мою макушку. – Её не чувствуют ни муж, ни сын. И это может означать только одно: она ушла за Грань. Отпусти её… Пожалуйста. Не мучай себя.

Я не стала отвечать. Такой разговор происходил не в первый раз и вряд ли в последний. Каждый раз он начинался с травяного настоя в деревянной кружке, сунутого в озябшие руки, и заканчивался молчаливым неодобрением со стороны полуэльфа, когда я отказывалась слышать его аргументы и доводы. Искушение согласиться было велико, заставляя сомневаться в собственной правоте. Ведь если я откажусь от своей веры, тогда меня перестанут считать за местную юродивую и начнут относиться теплее. Вот только…

Я закрыла глаза и бездумно потёрлась щекой о рубашку мужчины. Мне не нужно было расположение местных адептов и жителей. И друзья мне не нужны. Я просто хочу снова почувствовать прикосновение тёплых ласковых рук. Получить возможность крепче сжать в объятиях и вдохнуть полной грудью знакомый полюбившийся запах. Услышать тихий хрипловатый голос, что-то нашёптывающий в тишине, и раствориться в нём, понимая: меня любят, ценят и никогда не оттолкнут, не бросят. И больше не будет этой проклятой звенящей пустоты внутри, отдающей студёным холодом. Никогда.

– Отпусти, – попросила я шёпотом и отстранилась, вновь уставившись вдаль. После недолго молчания опустила голову, глядя на то, как большая мужская ладонь сжимает мои замёрзшие пальцы, согревая их. – Ты не понимаешь, Рик… не понимаешь, что я чувствую, и не знаешь, почему я так отчаянно в это верю.

– Аэрис…

– Не надо… Пожалуйста, – бросила я на него умоляющий взгляд, робко улыбнувшись и сжав его руку в ответ.

Мужчина недовольно проворчал что-то себе под нос, а я не стала прислушиваться, вновь посмотрев на темнеющее небо. Он ведь действительно не понимал, что меня никак не отпускала стойкая уверенность, что маэре где-то рядом. Вот тут, протяни руку и коснёшься мягкой ткани юбки, где обязательно спрятано что-то опасное. Или, может, она где-то за спиной, обернись, и увидишь смеющиеся глаза цвета топлёного шоколада, в глубине которых таятся золотистые искры веселья. И улыбку. Чудесную улыбку, с лёгкой ноткой насмешки, тепла и понимания. От которой и саму тянуло улыбаться и смеяться без причины. А ещё я могла бы тайком коснуться того маленького комочка жизни, яркой звёздочки, что пока ещё совсем слаба. Но я-то знаю, как сильно и ровно бьётся его пульс, звонким эхом отдаваясь по связывавшим нас когда-то нитям.

Я очередной раз вздохнула, склонив голову набок и чуть щурясь. Я не перестану верить и не перестану ждать ни за что. И обязательно подарю этому ещё не появившемуся малышу всю свою заботу. Такую же, как когда-то дарила мне моя старшая сестра…

– Ты ещё такой ребёнок, Аэрис. – Его пальцы осторожно коснулись моей щеки и ласково вычертили странный, незнакомый мне знак. От этого жеста стало чуточку щекотно и неудобно. И я смутилась, вновь пряча взгляд. – И цепляешься за призрачную надежду, причиняя боль не только себе, но и тем, кто тебя окружает. – Рик чему-то усмехнулся и добавил, поднимаясь: – Не засиживайся допоздна. Директор за тебя переживает… Как и я.

– Хорошо, – едва заметно кивнула я.

Мужчина насмешливо и скептически фыркнул и оставил меня одну. Украдкой оглянувшись и убедившись, что на крыше действительно больше никого нет, я отодвинулась подальше от края и, согнув ноги, подтянула колени к груди, кутаясь в великоватую куртку.

– Возвращайся, слышишь? Возвращайся скорее, маэре… Нам так тебя хватает.

Особо яркий блик, отразившись от одного из флюгеров, на миг ослепил меня, заставив зажмуриться. И пока я тёрла глаза, в шуме ветра мне почудился лёгкий, с мягкой насмешкой ответ:

«Ещё немного, найдёныш… Ещё немного…»

Вздрогнув, я ойкнула, чувствуя, что снова начинаю съезжать. Свято веря, что мне эти слова действительно послышались. И не знаю, чем это могло закончиться, если бы меня снова не ухватили за руку, дёрнув вверх, и тут же подхватили на руки, крепко прижимая к широкой груди. Закрыв глаза, я уткнулась носом в уже хорошо знакомый шёлк, пахший чабрецом и ванилью, поинтересовавшись: