Книга Пан. Наследница дракона - Сандра Ренье

— Может быть, ты и права насчет теории о спасении короля Ричарда.

Как это?

— Ричард Львиное Сердце томится в плену в Австрии, — объяснил Ли.

— Но мы-то в Англии, — возразила я, — что же нам теперь, тащиться через всю Европу в Австрию?

— Да нет, мы уже на месте. Принц Джон хочет, чтобы лесные разбойники украли деньги, собранные для выкупа Ричарда из плена. Тот рыцарь — это сын герцога Глостера. Герцог Глостер — тесть принца Джона. Старик на все готов, чтобы его зять стал королем Англии. Если выкуп украдут, Ричард останется в плену, тогда Джон будет править дальше. И однажды, весьма вероятно, взойдет на трон.

— Но принц Джон и так станет королем. Эту историю я хорошо знаю.

— Но принц-то не знает. Ему ждать еще шесть лет. До тех пор Ричард обязательно должен вернуться. Англия еще не готова к революции.

Революция?

— Да. Принц Джон собирается править железной рукой и настроит против себя аристократию. Его нельзя допускать до трона и короны. Сейчас еще слишком много рыцарей не вернулись из Крестовых походов, некому оказать принцу сопротивление. Через шесть лет все изменится.

Ох, как много информации сразу!

— Значит, мы просто-напросто должны предотвратить кражу выкупа лесными изгоями, так?

— Именно, — кивнул Ли, — мать Ричарда, королева Элеонора Аквитанская,[5] наскребла эти деньги на выкуп сына. Угадай, где проедет обоз с сундуком денег?

Понятно где. Герцог Глостер уже договорился об этом с рыжим Джоном.

— И как мы предотвратим нападение?

— Поздравляю, Фей, — Ли сверкнул глазами, — с этого момента мы покидаем общество изгоев и превращаемся в английских аристократов. Тебе полагаются настоящие дамские сапоги, какие носят дворянки. И твои любимые штаны с начесом.

ПЕЩЕРЫ НОТТИНГЕМА

Ли раздобыл нам в Ноттингеме пару лошадей, купил у местного кузнеца. Одежду и деньги принесла Милдред. И все это втайне от лесных парней. Милдред намекнула в разговоре, что Дейрдре была наказана за скверное поведение. Высочайшей волей ей запрещено вообще вступать в контакт с Ли и приближаться ко мне. И вот наконец я впервые в жизни сижу верхом на лошади. Как высоко и страшно! Ли держался в седле, как будто ежедневно занимался одним только конным спортом. Он, кажется, вообще довольно вольготно ощущал себя в этом времени и пространстве. Для него это было просто увлекательное приключение. По его утверждению, он всегда мечтал оказаться в этом веке. И вот благодаря мне он сюда попал. За одно это он меня любит! О как! Ну, чем бы дитя ни тешилось, даже такое, почти трехсотлетнее. А про любовь не стоит.

На этот раз наш въезд в средневековый город не привлек ничьего внимания. Почти никто даже головы не повернул в нашу сторону. Никто нигде не стал задерживать. Ли выдал себя за внебрачного сына герцога Пемброка. Якобы мы привезли важные вести. Имя герцога Пемброка было мне смутно знакомо. Наша прежняя учительница истории миссис Кробб его упоминала, но уроки миссис Кробб были такой скучищей, что никто, конечно, не запомнил, чем именно знаменит герцог. Однако, судя по тому, с каким подобострастием забегали вокруг Ли в замке, Пемброк был не простой герцог, а какой-то особенный.

Мальчик-конюх увел наших лошадей. Ли помог мне спуститься на землю, оберегая мое плечо. В замке толпилось множество народу. Сновали слуги. Мальчик-конюх объяснил, что сегодня празднуется большой церковный праздник — Вознесение Богоматери.

— Это католический праздник. Значит, сегодня 15 августа, — вычислил Ли.

К нам подошел какой-то человек и обратился к Ли:

— Это вы сын герцога Пемброка?

Ли кивнул.

— Следуйте за мной, — с поклоном пригласил мужчина.

Ли бросил на меня предупреждающий взгляд:

— Что бы ни случилось, подыгрывай мне!

Я кивнула в ответ.

Этот замок был гораздо комфортабельнее, чем императорский в Германии восьмого века.

Наш провожатый остановился на втором этаже перед искусно украшенной дверью. По пути сюда я насчитала не меньше десяти охранников-часовых в переходах и коридорах замка. Перед этой украшенной дверью стояли одиннадцатый и двенадцатый. Наш провожатый постучал, и мы вошли в уютный каминный зал, где сидели за шитьем несколько дам, тихо переговариваясь и смеясь. Мизансцена из голливудского исторического фильма 50-х. Полная гармония и идиллия. Только почему-то Ли вдруг вздрогнул всем телом рядом со мной. Дамы подняли головы. Ли тут же включил свою дежурную, безотказно действующую улыбку.

— Ваше Величество, Леандер Фитцмор просит принять его, — доложил часовой.

Старшая из дам поднялась с места.

— А почему я должна принимать Леандера Фитцмора? — спросила она с легким французским акцентом, не сводя глаз с незнакомого молодого человека.

— Он — незаконнорожденный сын сэра Уильяма Маршала, герцога Пемброка. У него важные новости…

— …которые мне необходимо обсудить с Вашим Величеством наедине, — добавил Ли с поклоном.

У дамы заблестели глаза. В молодости она, несомненно, была чрезвычайно хороша собой. Даже теперь, уже в годах, она еще сохранила красоту. Возраст выдавали ее тонкие губы и глубоко посаженные глаза. Это была сама Элеонора Аквитанская, мать Ричарда Львиное Сердце, женщина несгибаемой воли и стального характера. Но и у нее блестели глаза при виде красавца-полуэльфа.

— Оставьте нас, — приказала королева.

Дамы тут же удалились. А мне куда же? Ли не обращал на меня внимания и глядел только на королеву. Ну, ладно, тогда и я пошла. И я вышла вслед за фрейлинами. Дверь за нами заперли на засов. Придворные дамы обозревали меня с нескрываемым любопытством.

— У Пемброка исключительно породистое потомство, — заметила одна из дам с огромным крючковатым носом, — а вы кто, милая?

— По виду уж точно не сестра этого незаконного отпрыска, — решила другая, с красивыми карими глазами.

Прочие тут же захихикали.

Прежде чем я успела ответить, у меня в голове прозвучал голос Ли:

— Здесь хранится одна из регалий Пана.

Да ты что?!

— Так кто же вы? — повторила вопрос кареглазая фрейлина.

— Кузина из обедневшего рода, что шьет кузену белье, — услышала я вдруг в голове голос горбоносой фрейлины.

Я что, прочла ее мысли?!

От изумления я так растерялась, что тупо повторила услышанное вслух.