Книга Практическое демоноводство - Кристофер Мур

Роберт снова вошел в штопор, когда жил в Санта-Барбаре, и спасение ему принесла женщина.

Он прикатил в Калифорнию со всеми пожитками, уместившимися в “жук-фольксваген”, – следом за мечтой, которая, как он рассчитывал, настигнет его, стоит пересечь границу штата, – вместе с музыкой “Бич Бойз” и огромным белым пляжем, где блондинки с чудесными фигурами тоскуют по компании молодого фотографа из Огайо. Нашел он лишь отчуждение и нищету.

Роберт выбрал престижную фотошколу в Санта-Барбаре, поскольку она считалась самой лучшей. После снимков для выпускного альбома он завоевал репутацию лучшего фотографа в городе, а в Санта-Барбаре оказался просто еще одним щеглом среди сотен студентов – причем, все они, как минимум, умели обращаться с камерой гораздо лучше.

Он устроился на работу в супермаркет – с полуночи до восьми утра раскладывать товар по полкам. Приходилось работать полную смену, чтобы платить непомерную цену за обучение и жилье, и вскоре он начал отставать в учебе. Через два месяца он бросил школу, чтобы не провалиться на экзаменах.

Роберт оказался в незнакомом городе, без друзей, а денег едва хватало, чтобы не умереть с голоду. Он начал каждое утро пить пиво на автостоянке с парнями из своей бригады. Домой приезжал в ступоре и весь день до начала смены спал. Выпивка требовала дополнительных расходов, и Роберту пришлось заложить фотоаппараты, чтобы платить за жилье, а с ними – и последнюю надежду на какое-либо будущее за пределами полок супермаркета.

Однажды утром менеджер вызвал его в кабинет:

– Ты что-нибудь об этом знаешь? – Менеджер показал на четыре открытые банки арахисового масла. – Вчера их вернули покупатели. – На гладкой поверхности массы в каждой банке были выцарапаны слова: “Помогите, я попал в ад супермаркета!”

Эти полки комплектовал Роберт – отрицать не было смысла. Однажды ночью он написал эти слова, выпив несколько пузырьков лекарства от кашля, которые спер с других полок.

– Расчет в пятницу, – сказал менеджер.

Роберт побрел прочь – сломленный, безработный, за две тысячи миль от дома, девятнадцать лет, а уже неудачник. У выхода его окликнула кассирша – рыжая и хорошенькая, примерно его возраста.

– Тебя Роберт зовут, правда?

– Да.

– И ты фотограф, да?

– Был. – У Роберта не было настроения болтать.

– Не обижайся, пожалуйста, – сказала она. – Но ты как-то оставил папку со своими работами в комнате отдыха, я не удержалась и посмотрела. Мне очень понравилось.

– Я больше этим не занимаюсь.

– Ой, как жалко. У меня есть подруга, она в субботу выходит замуж, и ей нужен фотограф.

– Послушай, – сказал Роберт. – Я ценю твое участие, но меня только что уволили, и сейчас я еду домой, чтобы надраться. А кроме того, мои камеры – в ломбарде.

Девушка улыбнулась. У нее были невероятные голубые глаза.

– Ты здесь впустую тратил свой талант. Сколько нужно, чтобы выкупить твои камеры?

Ее звали Дженнифер. Она заплатила за его фотоаппараты и осыпала комплиментами. С ее поддержкой Роберт начал зарабатывать, снимая свадьбы и бар-мицвы, но на жилье все равно не хватало. В Санта-Барбаре развелось слишком много фотографов.

Он переехал в ее крохотную студию.

Прожив несколько месяцев вместе, они поженились и перебрались на север – в Хвойную Бухту, где конкурентов у Роберта было меньше.

Снова Роберт опустился на самое дно, и снова Леди Судьба одарила его чудесным спасением. Острые грани его мира теперь сглаживались любовью и преданностью Дженнифер. До сих пор жизнь была прекрасна.

А сейчас даже этот мир проваливался под ногами, точно люк в погреб. Роберт падал, падал, сам не зная, куда. Если событиями управлять намеренно, неминуемое спасение может и не прийти. Чем скорее он достигнет дна, тем быстрее улучшится его жизнь.

Когда такое случалось раньше, все становилось хуже только затем, чтобы потом стать лучше. Настанут же когда-нибудь счастливые времена, и весь навоз этого мира превратится в цирк. Роберт верил, что так и будет. Но чтобы восстать из пепла, сначала нужно сгореть дотла. С этой мыслью Роберт положил в карман последнюю десятку и побрел в салун “Пена дна”.

9“Пена дна”

Хозяйка салуна “Пена дна” Мэвис Сэнд так долго прожила на этом свете с Призраком Смерти за плечами, что он казался ей просто старым удобным свитером. Со Смертью она примирилась очень давно, а Смерть в обмен согласилась отщипывать от нее по кусочку, а не забирать всю целиком и сразу.

За семьдесят лет Смерть забрала у Мэвис правое легкое, желчный пузырь, аппендикс и оба хрусталика вместе с катарактами. Смерть уже владела ее правым аортальным клапаном – вместо него Мэвис поставила себе агрегат из стали и пластика, который открывался и закрывался, как автоматические двери в супермаркете. У Смерти осталась большая часть волос Мэвис, а у Мэвис – парик из полиэфира, от которого чесался череп.

Слух свой она тоже по большей части утратила, а с ним – зубы и полную коллекцию десятицентовых монет со Статуей Свободы. (Хотя в пропаже коллекции она скорее подозревала шалопая-племянника, а не Косую.)

Тридцать лет назад она потеряла матку, но в то время врачи выдергивали их из женщин с такой скоростью, точно за количество давали приз, поэтому здесь Смерть тоже была ни при чем.

С потерей матки у Мэвис начали расти усы. Она сбривала их каждое утро перед открытием салуна. В баре она перемещалась вдоль стойки на стальных шарнирах, поскольку суставы Смерть тоже забрала себе. Правда, Мэвис успела-таки предложить свои бедра целому легиону ковбоев и строительных рабочих.

За много лет Смерть отняла у Мэвис так много деталей, что та чувствовала: когда настанет время перейти в мир иной, она словно погрузится в очень горячую ванну. Она уже ничего не боялась.

Когда в “Пену дна” вошел Роберт, Мэвис восседала на табурете за стойкой, курила экстра-длинную сигарету “Тэритон” и командовала салуном, как ожившее чучело королевы ящеров, измазанное гримом. После нескольких затяжек она накладывала на рот толстый слой помады цвета пожарной машины, попутно проглатывая изрядную долю того, что предназначалось к наружному применению. Воткнув в пепельницу окурок, она орошала провал своего декольте и заушные пространства “Полночным соблазном” из пульверизатора, который всегда держала под рукой. Время от времени, когда от обилия принятых внутрь стаканчиков “Бушмиллз” рука утрачивала твердость, Мэвис попадала струей духов в один из слуховых аппаратов, что вызывало короткое замыкание и превращало заказ выпивки в пытку для голосовых связок клиентов. Чтобы такой проблемы никогда не возникало, кто-то подарил ей пару сережек, сделанных из картонного освежителя воздуха в форме новогодних елочек – теперь Мэвис всегда могла благоухать, как новенький автомобиль. Но она настаивала на своем – “Полночный соблазн” или ничего, поэтому сережки болтались на почетном месте над баром вместе со списком победителей ежегодного турнира “Пены дна” по карамболю и поеданию чили, среди местных известного как “Чемпенонат”.