Книга Мадлен. Пропавшая дочь - Кейт Мак-Канн

Мы удивились. «Плакали, когда купались или когда уже легли?» — спросили мы. Дети часто капризничают, когда ложатся спать, хотя я не припомню, чтобы Мадлен или Шон плакали перед сном в тот вечер. Не могли они плакать и ночью, потому что я была в их комнате, даже ближе к ним, чем обычно.

Мадлен не ответила и не стала уточнять, а заговорила о чем-то другом. Она явно не придавала этому значения и тогда не выглядела ни расстроенной, ни взволнованной. Она никогда не держала мысли в себе. Случись что-то такое, из-за чего она могла заплакать, она бы рассказала об этом нам, если бы, конечно, помнила о том, что произошло.

Мы с Джерри не знали, что и думать. Может быть, Мадлен и Шон просыпались, когда мы были в ресторане? Тогда это нехорошо, но такое предположение не показалось нам вероятным. Как я уже говорила, они всегда крепко спали и лежали на кроватях очень тихо и неподвижно. Если и шевелились, то, я подчеркиваю, только под утро. Если все же что-то случилось, это означает, что они проснулись, поплакали и снова заснули в течение получаса. Или сорока пяти минут, если это произошло после того, как мы в последний раз приходили их проверять. Проснувшись, маленькие дети обычно не сразу засыпают сами, тем более если двое из них в одно и то же время проснулись и из-за чего-то расстроились. И немыслимо, чтобы все это не наложилось по времени на один из наших приходов. Конечно, нельзя исключать такую возможность, но подобное казалось маловероятным.

Нам и в голову не пришло увидеть в том, что произошло, — если что-то и в самом деле произошло, — какой-то зловещий знак. Ах, если б мы могли заглядывать в будущее так же легко, как оглядываться на прошлое! Спустя несколько часов ее слова приобрели громадное значение. Я до сих пор не могу простить себе то, что не расспросила ее обо всех подробностях.

Почему это не заставило меня насторожиться? И на каком основании я пришла к выводу, пусть даже подсознательно, что, если она проснулась, на то была какая-то самая обычная причина — плохой сон или что-нибудь в этом роде? Ее вопрос просто завис в воздухе и остался без ответа. Ведь это могло быть единственным шансом предотвратить то, что случилось потом, и я им не воспользовалась! В те редкие минуты, когда я бываю к себе снисходительна, я пытаюсь убедить себя в том, что у меня не было ни единого повода для подозрений и что все мы крепки задним умом. И все же я не сомневаюсь, что в тот вечер кто-то проник в их спальню или попытался это сделать, что их и потревожило.

Единственная не имеющая объяснения деталь того вечера — большое коричневое пятно, которое я заметила на ее розовой пижамке с осликом Иа. Я не могла припомнить, чтобы видела это пятно накануне вечером, и понятия не имела, как оно могло там оказаться. Больше всего оно было похоже на пятно от чая. Мы с Джерри пьем много чая, и Мэдин тоже была не прочь выпить чашечку. Поэтому я тогда решила, что это обычное пятно, которое мы просто не заметили раньше, не более. Но теперь, конечно же, мы не можем отмахиваться от того, что не имеет объяснения.

День продолжился как обычно: дети пошли в клубы, мы с Джерри — на занятия по теннису. После своей тренировки я какое-то время прогуливалась по игровой площадке, наблюдая за Джерри и разговаривая с Расселом, которого встретила там. Потом появился еще один отдыхающий с видеокамерой, который хотел заснять, как его трехлетняя дочь играет в мини-теннис. Он выглядел несколько смущенным и со смехом заметил, что со стороны, наверное, его можно принять за старого извращенца. Завязался разговор. Мы заговорили о педофилах. Помню, как Рассел говорил о том, что мир впал в паранойю, что в наши дни люди уже боятся заговорить с незнакомым ребенком. Он сказал, что хочет, чтобы его дочь доверяла людям и росла с ощущением свободы. Мы с другим отцом высказали свое мнение (я упомянула о запрете фотографировать детей в бассейнах), и все мы согласились с тем, что такое положение вещей ужасно и что больше всего от этого страдают дети. Если бы мы знали, при каких обстоятельствах нам придется вспоминать этот разговор!

Чуть позже, расположившись на шезлонгах у бассейна, ближе к «Тапасу», несколько наших друзей стали решать, не отменить ли сегодняшний ужин здесь, чтобы сходить вместе с детьми в «Миллениум». Мы услышали, что одна знакомая нам пара безуспешно пыталась заказать столик в. «Тапасе», и подумали, что с нашей стороны, наверное, нехорошо оккупировать это заведение. Хоть ресторан резервировал столики не только для нас, наша компания в девять человек занимала почти все места. Не знаю, как остальные, но я чувствовала себя очень виноватой. Впрочем, когда кто-то сказал, что мы в субботу уезжаем, а эта пара остается еще на неделю, нам этот довод показался разумным, и мы решили не менять планов. Еще одно из тех решений, которые кажутся несущественными, но на самом деле определяют судьбу…

В номер я вернулась до того, как закончилась тренировка Джерри, постирала пижаму Мадлен и повесила ее сушиться на веранде. Потом приготовила обед, встретила Фиону, и мы вместе пошли забирать Мадлен и Скарлетт. Их клубы располагались рядом. Я повела свою подругу короткой дорогой, о которой она не знала. В то утро Фиона с Дэвидом занимались виндсерфингом и видели группу Мадлен, которая пришла на пляж на «мини-плавание». Потом мы узнали, что они плавали на катере и на ялике. Фиона сказала, что видела среди детей Эллу, но Мадлен не заметила.

Некоторые образы навсегда врезались мне в память. Встреча с Мадлен в тот день — один из них. Она была в одежде, которую я купила ей специально для этой поездки: свободная персикового цвета рубашка «Gap» и широкие кружевные шорты «Monsoon». Несколько необычное сочетание, но мне показалось, что ей в них будет хорошо, и не ошиблась. Она шагала ко мне с Фионой, размахивая голыми ручками. Тогда было довольно прохладно, и я, помню, пожалела, что не захватила для нее кардиган, хотя она, казалось, не замечала погоды, была веселой и беззаботной. Я смотрела на нее не отрывая глаз и не могла налюбоваться. Сейчас у меня комок подступает к горлу, когда я думаю, что в ту минуту за ней наблюдала не только я.

Фиона забрала Лили из Клуба для малышей, находящегося рядом с рестораном «Тапас», и они пошли домой. Мы с Мадлен, встретив Шона, Амели и Джерри, тоже пошли к себе обедать. Поскольку дети никак не могли угомониться в номере, мы решили вывести их на время на улицу. Пошли мы на игровую площадку, которая так нравилась детям, что они, похоже, готовы были жить на ней. Потом мы уселись вокруг детского бассейна, опустили ноги в воду, и я сфотографировала Мадлен. Это оказалась последняя на сегодняшний день сделанная мною фотография нашей доченьки. У меня разрывается сердце, когда теперь я смотрю на этот снимок, но в нем схвачена ее сущность: такая красивая и такая счастливая девочка!

Шона и Амели мы отвели обратно в Клуб для малышей примерно в 14:40, а через десять минут оставили Мадлен в ее Миниклубе. Элла была уже там. Джерри и я заказали парную часовую тренировку с профессиональным тренером по теннису, и она должна была начаться в три тридцать, но поскольку корты были свободны, мы решили пока погонять мячик. Ближе к концу занятия, когда я отчаянно пыталась поставить удар слева, пришел еще кто-то из отдыхающих, и они с Джерри решили сыграть гейм.