Книга Ярчайшая мечта - Кэтрин Кингсли

– Али, я еще не видел тебя таким серьезным, – заметил Джозеф-Жан. – Тебя что-то беспокоит?

– Нет-нет, – поспешно ответила Али, тотчас сообразив, что сказала слишком много. Ведь если бы Хандрей хоть что-то заподозрил… О, тогда бы он учинил ей допрос и в конце концов вытащил бы из нее всю правду.

– Али!.. – Андре пристально посмотрел на нее. – Али, что случилось?

– Я просто вспомнила про того кошмарного Брута, который страстно мечтал стать богатым и поэтому решил разграбить Ксанфос, а его жителей сделать своими рабами. И посмотрите, что произошло! Они все погибли! Погибли из-за его жадности!

– Но они сами выбрали свой путь, – заметил Андре. – К тому же… Не думаю, что у Брута могла возникнуть мысль, что они устроят коллективное самоубийство. Обычно люди, на которых идут войной, так не поступают. И говорят, что Брут плакал, когда слышал крики горожан. Так что он не был совсем уж бесчувственным.

– Ну, не знаю… – со вздохом пробормотала Али. – Все равно ужасно жалко тех бедных детей, их матерей с отцами, а также теток и дядьев…

– Не забудь о дедах и бабках, – ухмыльнулся Джозеф-Жан.

– Да, конечно. Их тоже жалко. Все они погибли мучительной смертью, потому что кому-то хотелось заработать денег на этой войне.

– Верно, Али. Но не забывай: Брут ужасно переживал и даже заплатил своим солдатам за каждого жителя Ксанфоса, найденного живым. И таких набралось сто пятьдесят человек, так что не все они погибли. – Андре протянул ей носовой платок, но Али, нахмурившись, резко отстранила его руку. Как Хандрей мог быть таким черствым? Неужели он совершенно бесчувственный?!

– Мне не нужен платок. Хандрей, как вы можете защищать такого негодяя? – Вскочив на ноги, Али в ярости посмотрела на хозяина. – Брут, конечно, был очень важным человеком, но это вовсе не означает, что он всегда поступал правильно.

– Али, я совсем не то хотел сказать, – пробормотал Андре.

– Фу! – воскликнула она с отвращением. – Вас беспокоит лишь ваша глупая наука!

– Что ж, Али, ты прав. Для меня действительно нет ничего важнее науки, – согласился Андре. – Так что если ты своими словами хотел меня обидеть, тебе это не удалось.

– Вас совершенно не интересует реальная жизнь, – с жаром продолжала Али. – Жизнь для вас – просто игра, головоломка, которую вы решаете. Вас не интересуют живые люди и то, что они чувствуют. И это делает вас настоящим глупцом – с вашей-то умной головой!

– Малыш, ради бога, что ты…

– О, Хандрей, не беспокойтесь! – Али поняла: еще мгновение – и из глаз ее хлынут слезы. А ей ужасно не хотелось плакать перед хозяином. – Вы не поймете этого, Хандрей, ни за что не поймете, потому что у вас нет сердца. – С этими словами Али выскочила из палатки.

Андре с изумлением посмотрел на приятеля.

– Что это было?.. – пробормотал он.

– Понятия не имею, – ответил Джозеф-Жан. – На Али что-то нашло. Ты рассказывал ему эту историю бесчисленное множество раз, но никогда не было такой реакции…

– Да, знаю. Но, как бы там ни было… Думаю, это у него пройдет. А я отправляюсь спать. Завтра собираюсь работать в некрополе, а при такой жаре следует начинать как можно раньше.

Забрав свернутую в скатку постель, Андре вышел из палатки; из-за духоты спать внутри было невозможно. Устроившись на ночь, он в раздражении пробурчал:

– Куда же отправился Али?

Прошел час, и Андре еще больше разозлился.

«Неблагодарный мальчишка… – думал он. – Что ж, если Али больше не хочет слушать истории на ночь – его дело».

Три дня Али почти не разговаривала с хозяином. И продолжала злиться на него. Когда же выхода не было, она говорила с ним короткими отрывистыми фразами, но Андре, казалось, этого не замечал. Более того, занимаясь своими обычными делами, он вел себя так, словно ее вообще не существовало. И это еще больше распаляло Али.

«Хандрей – бесчувственный монстр… Как и его друг Брут», – говорила она себе, помешивая потрясающе вкусный рыбный суп, который готовила на ужин.

Андре держался с ней необычайно холодно. Он был словно… Али на мгновение вскинула голову, замерла. И тотчас же уловила какое-то движение вдали. Поднимая облака пыли, в направлении их лагеря мчались два всадника, а верблюды и коровы, мирно щипавшие траву неподалеку, в тревоге бросились в разные стороны. Но кто же это позволил себе ехать напрямую через пастбища, нарушая тем самым неотъемлемые права юруков на свои территории?

Вскоре одетый по-европейски мужчина резко остановил своего коня и тут же спешился.

– Где лорд Бейнзбери? – спросил он и добавил фразу, которую Али вообще не поняла.

Она почтительно поклонилась и ответила:

– Я не говорю на вашем языке, эфенди. Прошу простить меня.

Второй мужчина, одетый по-арабски, с силой ткнул ее в плечо рукоятью кнута и сказал:

– Ему нужен твой хозяин, дурачина. – Он говорил по-турецки с чудовищным акцентом. – Где твой хозяин?

– В развалинах. – Али проглотила внезапно подступившие слезы. Ее так давно не били, что уже она забыла, как это может быть больно. – Если желаете, я схожу за ним. Выпьете прохладительного?

Араб кивнул.

– Но сначала предложи лорду. Он великий человек в Англии. Сейчас прибыл с Родоса со срочным поручением королевы.

Али взглянула на англичанина. Он не показался ей великим, в отличие от ее хозяина. Тем не менее она вежливо поклонилась и сказала:

– Эфенди, назовите ваше имя. – Али налила ему айрана и, взглянув на араба, добавила: – Я ведь должна сообщить его имя хозяину, верно?

– Передай, что сюда пожаловал лорд Уэзли, – ответил араб. – А как меня зовут – не твое дело.

Али снова поклонилась и быстро зашагала к развалинам. Потом, перейдя на бег, промчалась мимо акрополя, мимо базилики и направилась к некрополю, где, как ей было известно, сегодня должен был работать Андре.

– Хандрей!.. – Остановившись между могилами и саркофагами, она никак не могла восстановить дыхание после быстрого бега.

– Итак, маленький негодник, ты снова решил заговорить со мной? – Андре посмотрел на нее, оторвавшись от какой-то надписи, которую копировал. – Может, теперь ты соизволишь сказать, что так разозлило тебя?

– Это не важно, – пробормотала Али, все еще тяжело дыша. – У вас визитеры – важный англичанин. Его зовут лорд Уэзли. Это срочно, что-то насчет вашей королевы.

Андре нахмурился и проворчал:

– О господи, ведь Томас Уэзли – самый несносный из людей. И он, наверное, притащил с собой своего ненормального сирийца, верно?

– Да, его сопровождает какой-то араб.

Услышав, как Андре выругался вполголоса, Али вздохнула. Она начинала думать, что никогда не заставит его избавиться от своих привычек.