Книга Мой друг – Евгений Евтушенко. Когда поэзия собирала стадионы… - Феликс Медведев

Одни из самых известных поэтов-шестидесятников Евгений Евтушенко (слева) и Андрей Вознесенский. 1980 г.

Евгений Евтушенко

Любимая, спи!

Соленые брызги блестят на заборе.Калитка уже на запоре.И море,дымясь, и вздымаясь, и дамбы долбя,соленое солнце всосало в себя.Любимая, спи…Мою душу не мучай,Уже засыпают и горы, и степь,И пес наш хромучий,лохмато-дремучий,Ложится и лижет соленую цепь.И море – всем топотом,и ветви – всем ропотом,И всем своим опытом —пес на цепи,а я тебе – шепотом,потом – полушепотом,Потом – уже молча:«Любимая, спи…»Любимая, спи…Позабудь, что мы в ссоре.Представь:просыпаемся.Свежесть во всем.Мы в сене.Мы сони.И дышит мацониоткуда-то снизу,из погреба, —в сон.О, как мне заставитьвсе это представитьтебя, недоверу?Любимая, спи…Во сне улыбайся.(все слезы отставить!),цветы собирайи гадай, где поставить,и множество платьев красивых купи.Бормочется?Видно, устала ворочаться?Ты в сон завернисьи окутайся им.Во сне можно делать все то,что захочется,все то,что бормочется,если не спим.Не спать безрассудно,и даже подсудно, —ведь все,что подспудно,кричит в глубине.Глазам твоим трудно.В них так многолюдно.Под веками легче им будет во сне.Любимая, спи…Что причина бессоницы?Ревущее море?Деревьев мольба?Дурные предчувствия?Чья-то бессовестность?А может, не чья-то,а просто моя?Любимая, спи…Ничего не попишешь,но знай,что невинен я в этой вине.Прости меня – слышишь? —люби меня – слышишь? —хотя бы во сне,хотя бы во сне!Любимая, спи…Мы – на шаре земном,свирепо летящем,грозящем взорваться, —и надо обняться,чтоб вниз не сорваться,а если сорваться —сорваться вдвоем.Любимая, спи…Ты обид не копи.Пусть соники тихо в глаза заселяются,Так тяжко на шаре земном засыпается,и все-таки —слышишь, любимая? —спи…И море – всем топотом,и ветви – всем ропотом,И всем своим опытом —пес на цепи,а я тебе – шепотом,потом – полушепотом,Потом – уже молча:«Любимая, спи…»

1964 г.

Евгений Евтушенко со своей первой женой Беллой Ахмадулиной. 1950-е гг.

Евгений Евтушенко

Со мною вот что происходит…

Белле Ахмадулиной

Со мною вот что происходит:ко мне мой старый друг не ходит,а ходят в мелкой суетеразнообразные не те.И онне с теми ходит где-тои тоже понимает это,и наш раздор необъясним,и оба мучимся мы с ним.Со мною вот что происходит:совсем не та ко мне приходит,мне руки на плечи кладети у другой меня крадет.А той —скажите, бога ради,кому на плечи руки класть?Та,у которой я украден,в отместку тоже станет красть.Не сразу этим же ответит,а будет жить с собой в борьбеи неосознанно наметиткого-то дальнего себе.О, скольконервныхи недужных,ненужных связей,дружб ненужных!Куда от этого я денусь?!О, кто-нибудь,приди,нарушьчужих людей соединенностьи разобщенностьблизких душ!

1957 г.

Евгений Евтушенко

Одной знакомой

Белле Ахмадулиной

А собственно, кто ты такая,С какою такою судьбой,Что падаешь, водку лакая,А все же гордишься собой?

А собственно, кто ты такая,Когда, как последняя мразь,Пластмассою клипсов сверкая,Играть в самородок взялась?

А собственно, кто ты такая,Сомнительной славы раба,По трусости рты затыкаяПоследним, кто верит в тебя?

А собственно, кто ты такая?И, собственно, кто я такой,Что вою, тебя попрекая,К тебе прикандален тоской?

1974 г.

Евгений Евтушенко

Шестидесятники

Роберту Рождественскому

Кто были мы,шестидесятники?На гребне вала пенногов двадцатом векекак десантникииз двадцать первого.И мыбез лестниц,и без робостина штурм отчаянно полезли,вернувотобранный при обыскехрустальный башмачокпоэзии.Давая звонкие пощечины,чтобы не дрыхнул,современнику,мы пробурили,зарешеченноеокноВ Европуи в Америку.Мы для кого-то были «модными»,кого-то славой мы обидели,но васмы сделали свободными,сегодняшние оскорбители.Пугали наши вкусы,склонностии то, что слишком забываемся,а мы не умерли от скромностии умирать не собираемся.Пускай шипят, что мы бездарные,продажные и лицемерные,но все равно мы —легендарные,оплеванные,но бессмертные!

1993 г.

Евгений Евтушенко

Heужто больше не будет Беллы…

Heужто больше не будет Беллы —высокопарности нараспев,а лишь плебейские децибелысоревнования на раздев?

Как Белла нервно ломала пальцыи как рыдала, совсем юна,когда тогдашние неандертальцытоптали гения, как спьяна.

На стольких собраниях постоянныхроман, не читая, клеймили они,изобретали слова: «пастернакипь»и «Доктор Мертваго» в те стыдные дни.

С поэтом столкнувшись в лесу на тропинке,она двух слов связать не смогла,но в робости этой ребячьей запинки,наверно, сокрытая мудрость была.

Но смелость свою собрала наудачуи, в общем, Ахматову напроломона пригласила на мужнину дачу,да только, к несчастью, была за рулем.Ахматовой было не надо к ней ездить.Мотор зачихал, и она поняла —из разных плеяд не составить созвездья.Поездка небогоугодна была.

Но в Белле нам слышались Анна, Марина,и Пушкин, конечно, и Пастернак,все было старинно, чуть – чуть стеаринно:само по себе получалось все так.

Как женщина, может, была и капризна.Скажите – а кто не капризен из нас?Но было в ней чудо слиянья лиризмас гражданской совестью – не напоказ.

Какую я чувствую, Боже, пропажу —как после елабужского гвоздя.Незнанья истории я не уважу…Ну, – кто раздвигал хризантемами стражу,так царственно к Сахарову входя?!

2010 г.