Книга Дети Владимировской набережной (сборник) - Сергей Надькин

– Подсказывает нам противник – готовиться усиленно к наступлению. Высылает разведку, – дрогнул по комнате сухой голос Василия.

– Почему мы медлим, надо действовать! – высказалась боевым товарищам, поднимаясь с места, Люда.

Видя, как Люда чувствует себя лидером, тоже поднялся с места, схватился правой рукой за саблю. Оба вышли на улицу, оседлав коней, скакали в темень в тишине за линию фронта. В спешке, на скаку пролетела деревня, дома, огороды, показалась лесополоса. За ней место, где проходило сражение. Низкая поляна была покрыта валунами и камнями. Здесь лежали молодые тела убитых в бою белогвардейцев, трупов около двухсот, брошенных в темень по полю. Люда остановила коня окриком «тпру». Спустилась с лошади ногами на землю, стала тормошить тела убитых.

– Покойники – юнкера Челябинского офицерского училища, – сообщила девушка своему боевому товарищу, просматривая в карманах документы.

– Знаешь, о чем я подумал? К чему эти юноши против нас воевали?

– Худо дело у Колчака, резервы на нет пошли.

– Выдыхаются, – покрутил возле виска мозгами Игорь.

– Вот и думаю, глядя на них – какой ценой они старую власть вернуть пытаются. Мертвого царя Николашку кровавого из убитых воскресить.

– Мы их всех порубили, сволочей, – говорил Игорь Людмиле.

– Да и пес с ним, гадом проклятым, Колчаком! Лучше мы о ласке подумаем, не все время воевать. Война длинная, долгая. Не навоюемся, на наш век хватит, – сказала девушка, шлепнула жениха теплой ладонью руки. И вдруг потащила в поросший на земле багульник. Целовала, миловала до упаду возле лежащих на земле мертвых врагов. – Люблю! Люблю! Тем и живу, – нашептывала в порыве счастья Людмила. Вскрикивала и вздыхала от первых касаний любви. Вольготно было в багульнике целоваться среди убитых колчаковских юнкеров.

А на вторые и трети сутки – новые бои, от 12-й Симбирской дивизии Колчака остались ножки да рожки. На четвертые сутки комиссар Денисов поднял бойцов в атаку. Вражеские фугасы рвались под ногами, долетая до командного пункта. Новые цепи врага напористо ползли на флаг влево. Игорь лежал за пулеметом на земле рядом со своей боевой подругой, ведя шквальный огонь по юнкерам. Люда подносила патроны, заливала пулемет водой.

– Мой, мой! Еще мой! – отвечал Игорь, кричал тогда, когда убивал. Первого убил, второго, третьего.

– Дай попробую, у меня лучше выйдет. – потребовала пулемет Люда, вырывав из рук жениха адскую машинку. – Тра та та, упс, теперь хорошо, теперь, мой голубчик! – удовлетворенная первым попаданием, заговорила Люда.

Долго девушка вела стрельбу в то время, когда Вася Чуйков лежал раненый за кустом в левую ногу. На брюках командира протекала багряная кровь.

– Отмстим за нашего боевого товарища! – слышались призывы Люды вместе с тресканьем «тра-та-та»…

* * *

Лунная ночь. Темень поздней осени попадает в глаза. Октябрьская опавшая листва желтым ковром лежала под ногами. Лес с левой стороны уснул вдоль большой дороги густой стеной. Ели, сосны-богатыри выросли над головой. Мокрая от дождя трава доживала стеблями в земле. Отряд мчался на маяки, во втором часу ночи пробегая развилку дорог. Конный конвой рысью, о сорока саблях, отставая на два километра в хвосте, догоняла роту товарища Волгина. В четыре часа утра Игорь ворвался с отрядом в березовую рощу. В общей тишине ночи свет луны показывал дорогу на командный пункт товарища Чуйкова. Туда бойцы товарища Волгина привели конвоем двух взятых в плен ими батарейцев. Их сотни – солдат противника.

– Кто такие, почему поторопились сорвать погоны? – задал вопрос двум юношам Василий Чуйков.

– Нас мобилизовали насильно, надоело воевать против своих, русских К Ленину хотим.

– Кто такие, какого полка?

– Артдивизион 11-й пехотной дивизии, – ответил юноша на вопрос Чуйкова.

– Зачем протянули провод в рощу?

– Точно не знаю, слышал от командира, что к рассвету на опушку леса придут два орудия и станут на позиции.

– Будете воевать за Ленина?

– Будем! – в один голос заверили оба юноши.

– Ну, тогда пойдем, – приказал пленным следовать на восточную опушку леса.

На рассвете переодетый в белогвардейскую форму Игорь вместе с Якубовым и Яковым Бердниковым по свисту Вол гена кричали на сопку: «Стой!». Остановили вражескую батарею. Рядовые батарейцы подчинились, принимая красных бойцов за своих.

– Давай его сюда! – гнал пытавшегося увернуться от облавы офицера Игорь. – Один, два, три, семь, – по очереди стрелял с паузами из нагана Игорь. – Сейчас догоню! – крикнул Игорь.

Конь бурый подпрыгнул от земли. Сравнялся с беглецом, занес над головой саблю. Взмахом ударил по воздуху, разрубил буйну голову противника. Голова поверженного противника упала в темень в кусты. Конь офицера остался возле убитого тела. Игорь спустился с коня на землю. Забрал у убитого документы и оружие. Взял на уздечку его коня. Вел скакунов за уздечку, возвращаясь назад к захваченной батареи, где ждал его товарищ Чуйков.

С утра перешедшие на сторону Ленина юноши открыли огонь. Стреляли по находящемуся в здании церкви наблюдательному пункту белогвардейцев. «Бух, бух, бух, бух» – орудийным громом говорила батарея.

– Товарищ Чуйков, вас к телефону, – позвал Василия громкий голос адъютанта Петра Якушева.

Василий поднес к проводу ухо, в трубку спрашивали:

– Почему стреляете по нашему командному пункту? Позовите поручика!

– Значит, снаряды легли хорошо, спасибо за корректировку, – ответил на вопрос собеседника голос Василия. – Получите дополнительно порцию!

Огонь ухнул выстрел. Снаряды полетели в сторону цели. Скоро Игорь рубился в составе конного отряда с белогвардейцами в кровь. Гнал врага в рощу. В явной суматохе событий он нагнал убегавшего с нагайкой Колчаковского полковника. Как и поручику, срубил голову.

В первых числах ноября его 43-й полк далеко вышел за Тобол. Вечером 3 ноября красные кавалеристы с западной стороны ворвались в Красный лог. В темени разрубили караул, взяв в плен офицера. Ворвались с боем в дом, пленили одетого в черную рясу с большим крестом на груди попа, сидевшего за самоваром в окружении белых офицеров.

– Руки вверх, полковники! Стой, ни с места! – выкрикнул зло Игорь. Дал команду. – Полковники – на выход!

Всю ночь на улицах поселка гремела перестрелка. Утром Игорь с бойцами отряда Гурьянова ворвался на восточную окраину поселка. Выбивая двери горящей школы, освобождая закрытых внутри колчаковцами жителей, окончил бой к полудню.

Вечером молодожены сыграли свадьбу. Гуляли в большом крестьянском доме. Сели рядком по десять человек на стороне. На столе – вареная картошка, крыжовник, яблоки, огурцы. Старая и добрая горилка, разлитая с бутылей по стаканам. Со стреляной бутылки.

– За наших молодоженов, за будущую их светлую жизнь в новой коммунистической семье! – Поднял тост, первый тост за жениха и невесту.