Книга Тупой Амур - Арабелла Вейр

– Мне бы не хотелось, чтобы ты обо мне плохо подумала, Хэт, но, может, лучше к тебе приедет Миш?

– Нет! Она не может, ее сейчас нет. Я бы не стала тебя беспокоить, если бы она… – И Хэт в отчаянии заплакала.

Это подействовало. Джимми обещал приехать.

– Мисс Грант? А мы вас везде ищем, – сказала медсестра, похлопав Хэт по плечу, когда та повесила трубку.

Хэт не была уверена, что сделала лучший шаг в жизни, но какое, черт возьми, это имеет теперь значение? Желаемый результат достигнут. Она увидит наконец Джимми, и это привело ее в восторг.

– Хорошие новости. Доктор посмотрел снимки, перелома нет, только небольшая опухлость, но через день-другой она спадет. Вы и сами почувствуете, что вам лучше. Если вы сообщите в регистратуре, как связаться с вашим врачом, мы перешлем ему рентгеновские снимки, и вы посмотрите их у него.

– Нет-нет, я должна остаться здесь! – чуть не закричала Хэт.

– Простите?

– Мне нужно остаться здесь! Мне не очень хорошо. Совсем не чувствую руку. Мне стало хуже. Не выписывайте меня, пожалуйста! – умоляюще проговорила она.

– Успокойтесь, с вами будет все хорошо. Возможно, у вас какие-то неприятные ощущения, но через пару дней они пройдут. На вашей работе это никак не скажется.

– Нет-нет, сделайте мне хотя бы перевязку. Рука должна выглядеть ужасно. Будто травма смертельная.

– Смертельная травма? – повторила сестра. – Я работаю сестрой уже двенадцать лет, мисс Грант, но не помню, чтобы травма, даже очень серьезная, привела к смерти, – продолжала она, улыбнувшись.

– Я не это имею в виду. Я хочу, чтобы моя рука выглядела так, будто она серьезно повреждена, будто началась гангрена.

– Гангрена?

– Ну да, это когда конечность становится такого смешного цвета и вроде как мертвая.

– Я знакома с гангренозным состоянием, однако…

– Послушайте, я не могу вам объяснить, зачем мне все это нужно, но нельзя ли попросить врача, чтобы он притворился, будто бы собирается ампутировать мне руку? Это очень важно, – перебила ее Хэт.

Она чувствовала, что не может упускать такую возможность, чего бы ей это ни стоило.

– Просить врача, чтобы он притворился, будто бы собирается ампутировать вам руку? – медленно переспросила сестра.

– Дело в том, что я собираюсь замуж, а мой жених как бы передумал. И мне пришло в голову, что можно заставить его еще раз передумать, если он узнает, что мне ампутируют руку, – пояснила Хэт.

– Понятно.

Сестра заговорила более ласково и нежно, чем прежде.

– Я понимаю, что это звучит глупо, но я сказала ему, что, возможно, у меня отнимут руку. И потому он приедет сейчас в больницу, и это очень здорово, потому что я надеюсь, что он вернется ко мне, – тараторила Хэт.

– По-моему, вам лучше пойти со мной. Полежите немного, а я найду врача, который с вами поговорит, ладно?

– Отлично. Вообще-то я не хочу, чтобы у меня отрезали руку. Я садовод, мне без рук не обойтись. Просто я хочу, чтобы он подумал, что я могу ее потерять, понимаете?

– Вполне, – ответила сестра, бережно ведя Хэт по коридору.

– Я уже варила кроликов в его квартире, но это не помогло. Думала, что это покажется ему смешным, но вместо того, чтобы плавать в кастрюле, как в фильме, мои кролики разварились и потеряли форму. И к тому же провоняли всю квартиру, но я этого не знала, потому что спряталась в шкафу. Вы видели этот фильм?

Сестра велела Хэт лечь на кушетку за занавеской.

– Я понимаю, о чем вы. А теперь проглотите вот это и полежите немного, а я схожу за врачом и объясню ему ситуацию… – сказала сестра, протягивая Хэт две бледно-розовые таблетки.

Хэт проглотила их.

– Обязательно перевяжите мне руку потолще, как будто у меня там что-то ужасное. Кстати, что это за таблетки? У меня рука почти не болит… просто мне нужно…

11

Затишье перед бурей

Хэт просыпалась после глубокого сна. Она и не помнила, как уснула. Попробовала открыть глаза, но не смогла. Попробовала еще раз – и опять ничего не вышло. Такая обычная и простая процедура оказалась невыполнимой. Ей казалось, что веки сшиты шпагатом. С большим напряжением она все-таки разомкнула веки и увидела, что мир вокруг нее бел как снег, как будто все вокруг залито неоновым светом. Хэт издала глубокий стон. В ее голове крестьяне складывали сено в стога.

– Наконец-то проснулась… – услышала она голос Миш, по которому поняла, что Миш не в лучшем расположении духа.

– Как ты себя чувствуешь? Можешь встать? – продолжала Миш.

Не успела Хэт ответить, как ее подруга наклонилась и прошептала:

– Надо бы смыться отсюда поскорее, а то как бы тебя не упекли в психушку. Когда оказывали первую помощь, вроде бы не собирались. Все равно пришлось чертовски потрудиться, убеждая их, что ты не свихнулась, но это было не просто.

– Надеюсь, руку мне не ампутировали? – устало спросила Хэт.

Где-то в ее подсознании теплилось, что она просила отрезать руку.

– Нет, не ампутировали, а зря. Надо было бы обе отрезать, чтобы не звонила больше Джимми. Если честно, то я в жизни своей не слышала, чтобы у медсестры просили о таком ради возвращения жениха!

– О боже, Джимми Мэк! Где Джимми Мэк? – закричала Хэт, немедленно возвращаясь к жизни.

– Он ушел.

– Ушел? Ты хочешь сказать, что он был здесь и ушел? Был здесь, и я его не видела? Боже мой, я не могу поверить! Как это вышло? Что случилось?

Миш улыбнулась подруге выстраданной, но сочувственной улыбкой и начала объяснять, что случилось.

– Сестра решила, что ты чокнулась, не знаю, с чего она это взяла, и, цитирую, «представила классические симптомы человека, потенциально опасного для себя и окружающих». Она дала тебе успокоительное, потому что, по ее словам, ты хотела нанести себе увечья и таким образом вернуть кого-то, кто снова тебя полюбит. Тут приехал Джимми, заявил, что ты ему звонила и сказала, что меня нет в городе… – Миш искоса взглянула на Хэт, дав ей понять, что не одобряет ее ложь, – но благодаря таблеткам ты уже спала. Когда он понял, что ты вне опасности, он решил, что ты наверняка солгала насчет моего отсутствия, и позвонил мне. Я приехала и по дороге купила тебе билет в один конец в психбольницу, который, если ты не прекратишь всю эту чушь, тебе явно понадобится.

– Опять все получилось как-то не так, Миш. Я не должна была уснуть, и тогда Джимми застал бы меня с перевязанной рукой, а вид у меня был бы потерянный и безнадежный.

– Очень на тебя похоже, – саркастически протянула Миш.