Книга Стоиеновая певичка, или Райский ангел - Наоми Суэнага

Вот тут-то чешуя и напомнит о себе. Она станет искать цель. Любую. Итак, кто же он? Посетитель нашего заведения? Помощник хозяина? Нет, чем круче, тем интереснее.

Молодой хозяин!

Очень скоро наши с ним отношения заходят весьма далеко. Я уже не прислушиваюсь к пресловутому «тик-так». Мы оба счастливы. Ну а как со всем остальным? В делах — полный раздрай. Я хватаюсь то за одно, то за другое, в результате процветающее заведение превращается в руины… Конечно, возможен и другой поворот сюжета. Мы с молодым хозяином умело ведём дела и добиваемся блестящих успехов в бизнесе. Фишка может лечь и так и этак. У меня в ладони такое ощущение, словно я и вправду только что бросила фишку. Удивительное, ни на что не похожее чувство.

Я тщательно намыливаю тело. Поскольку я ношу кимоно, мне приходится сбривать пушок на открытой части шеи, и это всегда было обязанностью Дайки. Да и не только это. Он и волосы мне стриг, и причёсывал меня, и помогал накладывать косметику…

В объятой сумраком спальне на кровати горкой вздымается одеяло, принявшее форму тела спящего Дайки. Какой же он всё-таки великан! Лежит, отвернувшись к стене. Так бывает всегда, когда он мной недоволен. По комнате разносится его сонное дыхание. Прежнего ощущения колючей отчуждённости нет и в помине.

Я примостилась на кровати рядом с Дайки, как всегда удивляясь тому, каким тесным стало наше двуспальное ложе. Тишину погруженной во мрак комнаты по-прежнему нарушает лишь мерное дыхание Дайки.

Мне вдруг вспомнилась девица, набросившаяся на меня сегодня в кабаре.

Где-то я уже определённо слышала этот голос. Как, бишь, её зовут, эту джазовую певичку, которая ни с того ни с сего расплакалась? Кахо… Дзёдзима. Кажется, так. Не могу отделаться от чувства, что я виновата перед ней. Такого рода ощущения не берутся из воздуха, они каким-то образом связаны с реальностью, и отмахнуться от них невозможно.

Неожиданно сквозь тишину комнаты прорезалось треньканье телефона.

Кто бы это мог звонить в столь поздний час? С характерным механическим щелчком включился автоответчик, и тихо зазвучал записанный на него текст. Может быть, всё-таки снять трубку? Или не стоит? Пока я колебалась, из мрака явился ещё один ночной посетитель.

Это была рука Дайки, сквозь сон потянувшаяся к моей груди. Я чуточку отодвинулась, но его рука принялась снова бессознательно искать меня сквозь шёлк пижамы.

Наконец, выплыв из амниотического мира сновидений, Дайки горячечно задышал мне в ухо. И куда только подевалось его недружелюбие? Рядом со мной лежал совершенно другой человек. Его мозг пробудился лишь наполовину. Его рука требовательно тянется ко мне. Меня захлестнула волна нежности.

Прерывистое дыхание не человека, а зверя. Смутный отзвук недавней ярости. Сегодня он не шепчет мне ласковых слов, а сразу приступает к делу. Я ощущаю ладонью биение его сердца, ритм которого учащается в такт поскрипыванию кровати. Естественно, я тоже принимаю в этом участие. Мне легко себя разжечь. Несколько скользящих движений, и чувствуешь, что апогей уже близко.

В темноте я провожу пальцами по его налившейся отвагой плоти, — ну чем не крепыш Кинтаро из детской сказки? Каждый раз, осязая эту могучую силу, я возношусь, едва не теряя сознание. Теперь и Дайки охватывает волна нежности ко мне. Чего же нам ещё надо? Сейчас мы с ним оба — такие как есть, настоящие.

Действие третье

«БЕНЦ», «БЕНЦ», «БЕНЦ»

У этого парня, — говорит Кэндзиро, перекатывая во рту жевательную резинку, — такой вид, как-будто ему до смерти хочется по большому, но он терпит, да ещё и получает от этого кайф. Слова Кэндзиро относятся к певцу Хироси Ицуки, — его концерт как раз транслируют по телевизору.

— Точно, Ринка?

— Перестань. — Каждый раз, когда я вижусь с Кэндзиро, он огорошивает меня каким-нибудь таким высказыванием. Этот человек совершенно неисправим. — Послушай, Кэн-тян, избавь меня от подобных комментариев хотя бы за едой… Ну нельзя же так.

В ответ он только хохочет.

Ну неужели у него нет иных тем для разговора помимо денег и сортира? Возмутившись в очередной раз, я добираю остатки риса с соусом карри со своей тарелки.

— Спасибо за угощение.

— Тебе понравилось?

— Да, если бы не твоё последнее замечание.

Хохотнув, Кэндзиро порывисто затушил в пепельнице сигарету, встал и, взяв со стойки стакан с водой, одним махом осушил его.

— Эй, хозяюшка, принесите счёт.

— Сию минуточку, Кэн-тян.

Выйдя из столовой, мы оказались на одной из улочек знакомого квартала Угуисудани. Кэндзиро живёт где-то здесь, поблизости.

— А я звонил тебе домой вчера вечером.

— Что?

Я невольно залилась краской. Значит, это был Кэндзиро. Его звонок раздался как раз в ту минуту, когда рука Дайки кралась к моей груди.

Поразительно, как мужчинам удаётся угадать тот самый момент, — когда симпатичная им женщина оказывается в объятиях другого? В этом есть что-то мистическое. Не знаю уж, с помощью какого радара они просекают это мгновение, но и Кэндзиро, питающий ко мне нежные чувства, и прежний мой возлюбленной, с которым я рассталась, почему-то звонят мне именно тогда, когда Дайки собирается заключить меня в объятия; добро бы ещё они звонили по делу, а то ведь просто так. А может быть, это Дайки с его звериным чутьём распознаёт звонок неравнодушного ко мне мужчины и стремится заявить на меня свои права. Во всяком случае, это происходит всегда почти синхронно.

— Я подумала, у тебя ко мне какое-то срочное дело.

— Да нет. Извини, что с бухты-барахты вытащил тебя в Угуисудани.

Кэндзиро сказал, что почему-то вдруг забеспокоился обо мне. С тех пор как наше агентство лопнуло, оставив нам на память «полотенца за миллион иен», он сидит без работы и подумал, что такая же участь постигла и меня.

— А я-то надеялась, у тебя появились хорошие новости.

— Если бы! Но ты молодец, что завязала контакты с несколькими кабаре. Эх, везёт же вам, женщинам, для вас всегда находится работа.

Слова Кэндзиро немного задели меня, но вообще-то он прав. Кабаре с его интимной атмосферой — совсем не то место, где певец, выйдя на эстраду, может дёргать задом, — его попросту забросали бы камнями.

— И всё же, — попыталась возразить я, — не думай, что женщинам всё так просто даётся! В стране сейчас экономический спад, верно? По нынешним временам люди неохотно расстаются с деньгами, и далеко не всем певицам везёт на чаевые, как мне. А ведь надо ещё позаботиться о своём сценическом гардеробе…

Кэндзиро вдруг дико расхохотался и прямо посреди дороги опустился на корточки, преградив путь подъехавшему сзади автомобилю. Водитель с досадой затормозил. Почему же он не нажимает на клаксон? Видимо, его ввёл в ступор вид Кэндзиро: чёрная рубашка с люрексом, чёрные брюки, накинутая на плечи шуба из чернобурки.