Книга Снайпера вызывали? - Марина Серова

Судя по тому, что Ксюша нарушила мирную обстановку за обедом, она либо была изрядной стервочкой, либо наивной дурочкой, которая представления не имеет о том, чем занимается ее отец.

Наверно, она полагала, что такие замки можно строить на деньги, которые получены от честной торговли пирожками на проспекте…

Пауза несколько затянулась. Джон Беннет сидел с дурацкой улыбкой на лице и ждал, что ему сейчас ответит будущий тесть.

Роберт Иванович Фомичев в раздражении бросил недоеденное крыло на фарфоровую тарелку, вытер пальцы и углы рта салфеткой и усмехнулся.

— Проблема существует, что и говорить. Но ведь вспомните мировую историю. Потомки пиратов — Морганы, да, теперь одни из самых богатых и уважаемых людей в мире! Да и в Америке с этой проблемой разобрались. Теперь эти деньги работают на благосостояние всей страны. Вот и у нас будет то же самое.

Похоже, Роберта Ивановича не очень удовлетворил собственный ответ. Он скомкал салфетку, бросил ее на стол и приказал своему соратнику:

— Кент, объясни-ка ему популярно, что я имел в виду! У тебя это лучше получится.

— Видите ли, — мгновенно затараторил лысый, положив нож и вилку, — в России существуют условия, отличающиеся на данный исторический период от условий так называемых цивилизованных стран. Экономика страны в развале, кризис власти очевиден. И, как это ни парадоксально, некоторые наиболее прогрессивные… э-э… теневые бизнесмены берут на себя роль стабилизационного фактора. Вот посмотрите сами…

И дальше все в том же духе. Подобные теории мне не раз приходилось слышать от самых разных людей — от бандитов до пенсионеров на лавочках. И те и другие говорили с пылкой убежденностью, демонстрируя подозрительную подкованность в социологии.

Джон Беннет выслушал его, молча кивая, а потом вдруг спросил:

— Скажите, господин Кент, а ваши предки родом случайно не из Британии?

Фомичев хрипло рассмеялся.

— Его предки родом из Бердичева, — ответил он за Кента. — Их имена-отчества русскому человеку ни в жизнь не выговорить. А Кент — это у него кли… то есть дружеское прозвище в нашем коллективе.

— О'кей, Кент, — воскликнул Джон Беннет. — Можно я тоже буду вас так звать?

— Без проблем, — позволил лысый. — Я уже привык. Хоть горшком назови, только в печку не ставь. Это у нас пословица такая…

— И я еще вот что скажу, — неожиданно заявил Рифмач, хотя тема уже казалась исчерпанной, — насчет этих «мочиловок» в нашем городке. Ты переводи ему, доченька, переводи, как ты умеешь, помягче. Дело тут в людях. Менять надо верхушку руководства, это козлу понятно. Коррупция, разумеешь, англичанин? Вот когда нужных людей посадим, все будет за… замечательно.

— Кадры решают все, — меланхолически поддакнул Кент. — Русская народная мудрость.

Обед завершился фруктовыми желе и пирожными, испеченными в виде маленьких драконов.

— Моя эмблема, — похвастался Фомичев, откусывая дракону голову. — Решил завести герб, нанял тут одного, чтоб родословную мне выкопал, а он говорит — ни в какую, не пропирает, мол, за любые бабки не пропирает. Ну и я решил — чего мне копаться в предках, лучше я свой герб закажу. Разве плохо?

— Оч-чень хорошо, — невразумительно произнес Пастухов. — По-моему, в-водка к-кончилась. Нельзя ли еще принести немножко?

— О нет, милый, — захлопнула самоучитель Алия. — Тебе пора бай-бай.

— Бай-бай, — решив, что с ним прощаются, отозвался Беннет.

Все, кроме Пастухова, которого уводила в спальню супруга, перешли в курилку, как выразился Рифмач, — огромную комнату, где стояли четыре кожаных дивана, несколько глубоких кресел и круглые мраморные пепельницы на высоких подставках.

— Вот нализался! — шепнула мне на ухо девица Рифмача. — Вечно так — напьется и в отвал, а его жена мне потом на жизнь жалуется. Изводит разговорами, как будто у меня других дел нет!

— Да у нее по лицу видно, что муж у нее… — и я скривила углы рта, намекая на сексуальную несостоятельность Пастухова (хотя откуда же взяться здоровым человеческим отношениям при таком нервном образе жизни?). — Я бы на ее месте давно себе дружка завела. Либо молоденького, либо «папу» постарше.

Я решила подыграть подружке Рифмача, изобразив из себя птицу ее же полета. Джильда — так звали мою собеседницу, наверно, тоже «дружеское прозвище в этом коллективе» — охотно разговорилась.

— Лучше постарше, — решительно сказала она. — Молодые только о себе и думают, как бы побыстрее кончить. Раз-два и все. А те, которые уже что-то в жизни понимают, о, те сначала тебя ублажат, а потом уже сами заканчивают. Все капельки из тебя выжмут.

И она с нескрываемым вожделением поглядела на Роберта Ивановича.

— И правда, — поддакнула я. — С этим алкоголиком, который бай-бай, не сравнишь. И как его только на работе держат! Вмиг бы вылетел, если бы не… Ну ты понимаешь. Прав был Роберт Иванович — надо менять кадры, а то с ними каши не сваришь.

— Так папа… ну, то есть Робик, этим и занимается, — согласилась Джильда. — У них постоянно разговоры ведутся о том, кого куда определить. Ой нет, определить — это когда того… в ящик. Я имела в виду назначить. Робик говорит, что скоро…

В это мгновение послышался тонюсенький писк, и Кент снял с пояса пейджер.

Прочитав сообщение, он закусил губу и посмотрел сначала на Беннета, а потом перевел взгляд на Рифмача. Его лицо выражало полную растерянность.

Роберт Иванович понял: что-то стряслось. Он жестом подозвал к себе Кента, и тот, склонившись к Рифмачу, начал шептать ему на ухо.

— …С ним была одна из наших… — долетали до меня обрывки фраз. — …кто же знал, что так получится… Мы ведь всех обслуживаем…

Судя по жесткому взгляду, который Рифмач сразу же устремил на жениха своей дочери, я поняла, что Джон Беннет воспользовался услугами секс-туризма, которые предлагала иностранцам фирма Фомичева.

Сложившаяся ситуация оказалась довольно двусмысленной. С одной стороны, Роберт Иванович был крайне недоволен поведением англичанина, с другой — Рифмач не мог позволить себе упустить такую выгодную партию для своей дочери, и надо полагать, он также рассчитывал что-то поиметь и с английского бизнеса своего будущего зятя, и с его положения в деловых кругах Соединенного Королевства Великобритании и Северной Ирландии.

— …имеется в наличии звукозапись… — заканчивал свой доклад Кент.

Рифмач задумался.

— Значит, так, — тихо произнес он (впрочем, сиплые люди, насколько бы тихо они ни говорили, все равно говорят достаточно громко, иначе у них вообще не получится исторгнуть из себя ни звука), — девку ко мне завтра с утра. Пусть расскажет, как он и что. Куда и сколько раз. Надеюсь, без извращений?

— Ну что вы, Роберт Иванович, как можно, — ужаснулся Кент.

— Ну и ладно, — проговорил Рифмач. — Будем считать, что замяли. На всякий случай контакта не прерывать, а очередной секс заснять во всех подробностях. Пусть в моем архиве полежит, вдруг да сгодится. Уяснил? А теперь давай покалякай с гостьей.