Книга Зеркало загадок - Юстейн Гордер

Как раз то, о чём говорил ангел, и происходило сейчас. Странные слова, произнесённые им, растворились в мозгу Сесилии и превратились в её собственные мысли. Она так долго лежала и размышляла, что Ариэль снова взял слово:

— И не менее удивительно, как вам удаётся формировать слова во рту. Иногда это происходит молниеносно. Тогда кажется, что слова текут сами по себе. А бывает так, что вы сами не знаете точно, что говорите, пока не скажете?

Она опустила взгляд.

— Мы не всегда обдумываем всё, что делаем. Когда мне надо бежать в школу, я просто бегу. У меня нет времени задумываться над тем, как я переставляю ноги. Иначе я бы просто споткнулась. Точно так же случается, когда мы разговариваем. Иногда мы спотыкаемся о слова.

— И ещё вам всё время надо втягивать воздух для вдоха — и снова выпускать его. Это происходит само по себе?

— Думаю, да.

— Звучит немного пугающе. Потому что если вы один-единственный раз забудете сделать вдох, то сердце перестанет биться. А если сердце перестанет биться…

— Хватит! — прервала его Сесилия. — К счастью, нам не обо всём надо думать.

Он прикрыл рот рукой:

— Ой, извини! Мы говорили о том, как вы формируете во рту невидимые слова, прежде чем они начинают порхать между ртами и ушами. Это правда, что у всех людей разные голоса?

Сесилия кивнула:

— Когда мама спрашивает: «Ты хорошо спала?», это звучит совсем по-другому, чем когда то же самое спрашивают папа или бабушка. Я могу забраться с головой под одеяло, и всё равно пойму, кто со мной разговаривает. Каждое словечко разными людьми произносится по-разному. У музыкальных инструментов, кстати, то же самое.

Когда кларнет берёт «до» первой октавы, это звучит совершенно иначе, чем когда ту же ноту играет скрипка. Кстати, я читала, что у двух скрипок не бывает совершенно одинакового звука. То же самое и с нашими голосами.

— Это доказывает, какие замечательные инструменты — голос и ухо.

— Даже когда окно закрыто, я могу слышать, как ветер воет снаружи, или как почтальон едет по дороге на велосипеде. Видел бы ты, как он уронил свой велосипед…

— Я, как и ты, сидел на подоконнике.

— Да ты, похоже, повсюду… Когда в доме полная тишина, я иногда слышу звук падающего снега.

Она взмахнула рукой:

— А ещё я могу видеть ушами!

— Глупости! — На лице ангела Ариэля появилось строгое выражение: — Несмотря на то что мы разговариваем об удивительных вещах, не надо делать из меня дурака.

— Но это же правда. Когда я лежу в своей комнате и слушаю звуки, доносящиеся снизу, я как будто вижу, чем они занимаются и что происходит там, внизу.

— Тогда ты чуть-чуть представляешь, что такое ангельское зрение.

Сесилия приподнялась на диване.

— Я всё время думала, что ты преувеличиваешь разницу между ангелами и людьми.

— Это тем более удивительно, у нас ведь совершенно разное прошлое. Вы слеплены из нескольких миллионов молекул на случайной планете в космическом пространстве. И вы здесь всего лишь на краткий миг. Но вы семените по мирозданию лёгкими шагами. Вы болтаете, смеётесь, задумываетесь над интересными вещами, совсем как ангелы на небесах.

— А тебе не кажется, что ангелом быть не менее удивительно?

— Мы уже говорили об этом. Разница в том, что мы были здесь всегда. Кроме того, мы знаем, что никогда не низвергнемся в пустынное ничто, как лопнувший мыльный пузырь. Мы просто есть, Сесилия. Мы — это то, что всегда было и всегда будет. Вы же приходите и уходите…

Она тяжело вздохнула.

— Жаль, что я чаще не задумывалась над тем, что такое жить.

— Никогда не поздно начать.

— Точно не знаю почему, но мне вдруг стало так грустно…

Он попытался остановить девочку:

— Не грусти! Тогда мне останется только начать утешать тебя и ныть самому. Иногда у меня создаётся впечатление, что вы только и можете, что жаловаться и хныкать.

— Легко тебе говорить!

— Осталось обсудить всего одно чувство. Оно более неопределённое, но от этого не менее загадочное.

Сесилия смахнула слезинку:

— Не могу вспомнить, как называется пятое чувство. Осязание?

Он кивнул.

— Мы уже говорили о тонкой кожной оболочке и волосах, которыми с головы до пят покрыты плоть и кровь. Вкус того, что вы едите, вы ощущаете с помощью языка. Но вы каким-то образом можете чувствовать всем телом. Вы чувствуете холодное и горячее, мокрое и сухое, гладкое и шершавое…

— Не думаю, что это так уж удивительно.

— Для ангела это, возможно, самое удивительное. Камни у кромки моря не могут чувствовать, как они трутся друг о друга, когда на берег накатывает волна. Камень не чувствует, как ты к нему прикасаешься. А вот ты можешь почувствовать камень.

— Кстати, а ты видел мою коллекцию камней? Некоторые я купила, другие мне подарили, но больше всего камней я нашла на пляже. На «неизвестном пляже».

— Ты имеешь в виду — на Крите.

Она почувствовала себя обманутой.

— Это ты тоже знал?

Ариэль кивнул:

— Я стоял и разглядывал твои камни много раз, пока ты спала. Но мне никогда не понять, что такое чувствовать их поверхность.

— Тогда ты многое теряешь. Некоторые из них настолько гладкие и круглые, что мне хочется рассмеяться.

Ариэль поднялся с зелёного кресла и начал подниматься к потолку. Он сказал, паря в воздухе:

— Ну вот мы и поговорили обо всех пяти чувствах…

Сесилия прервала его:

— Но существует еще и шестое.

— Да ты что?

— Некоторые люди утверждают, будто обладают способностью испытывать что-то, что невозможно почувствовать с помощью пяти обычных чувств. Например, они могут угадать, что произойдёт в будущем. Или узнать, где находится какая-нибудь потерянная вещь. Другие считают, что это предрассудки.

Он таинственно кивнул:

— Может быть, именно это чувство поможет нам однажды найти ёлочную звезду.

— Ты знаешь, где она?

— Не станем забегать вперед…

Сесилия лежала и думала о Рождестве. Она сказала:

— Я думаю, уж не имеет ли сам рождественский дух отношения к шестому чувству? Возможно, именно в Рождество, а не в любое другое время года, мы немного больше похожи на ангелов. В любом случае, Рождество имеет отношение ко всем другим чувствам. Я могу чувствовать запах Рождества, могу чувствовать вкус Рождества, и я могу его слышать и видеть. Я могу ощупать все свёртки с подарками и попробовать угадать, что там внутри.