Книга Джинн из консервной банки - Людмила Милевская
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Она игнорировала его восторг и решительно направилась к стойке.
– Что вам угодно? Коньяк? Виски? – оживился бармен.
– Персиковый сок, – коротко бросила Ольга и уселась на высокий табурет рядом с незнакомцем даже не взглянув на него.
Мужчина, напротив, пристально наблюдал за ней, не скрывая своего интереса.
– Мы, кажется, видимся уже второй раз? – с усмешкой спросил он.
Ольга сделала вид, что лишь только заметила его присутствие. Незнакомец саркастично хмыкнул и видимо уже собрался уличить ее в неискренности, но Ольга его опередила.
– Третий, – громко произнесла она и привычным движением откинула со лба спадавшую на глаза прядь волос.
– Что – третий? – удивился мужчина.
– Третий раз видимся, – пояснила она и, ядовито прищурившись, улыбнулась.
Он обрадовался:
– А-а! Вы имеете ввиду вернисаж? Но там была совсем другая женщина: светская неприступность.
– Надо полагать, сейчас с вами разговаривает босяцкая доступность?
– Нет, я не это хотел сказать…
– А что же?
Мужчина внимательно посмотрел на Ольгу. Его синие холодные глаза наполнились теплом.
– Я хотел сказать, что такие встречи не могут состояться без всякой причины…
Ольга высокомерно повела плечом.
– Естественно, я вас выследила, – с ехидством сообщила она.
Он усмехнулся:
– Был бы счастлив, но, увы, это не так. Однако три случайные встречи просто обязывают, чтобы мы познакомились.
Взгляд его говорил о многом. Ольга смягчилась:
– Что ж, я не против. Но вы уже и без того знаете обо мне гораздо больше, чем я о вас. Раз вы были на вернисаже в этом сомнений нет. Так что знакомство будет односторонним.
Мужчина улыбнулся.
– Меня зовут Игорь, – с неуместной нежностью в голосе сказал он. – Надеюсь, вы разрешите называть себя просто Ольгой?
– Нет конечно, – уже шутливо возразила она. – Перед именем вы обязаны ставить мой титул.
Бармен, сообразив что его клиенты завязывают знакомство, тактично удалился в подсобное помещение. Официант последовал за ним.
Теперь они сидели в пустом зале.
Оба молчали, но молчание было слишком красноречивым. Он смотрел на нее, она – в сторону, давая возможность любоваться собой, а в том, что он любуется, сомнений не было. Наконец он сказал:
– Ольга…
Голос его слегка охрип. Она посмотрела в его синие глаза – они подернулись поволокой.
– Да, я слушаю.
Было очевидно, что он не может говорить: переполняют чувства. Она сделала короткий глоток сока, для разрядки напряженности поморщилась и сказала:
– Фу, горечь какая! Он что, из прокисших персиков?
Игорь внезапно схватил ее руку и страстно поцеловал мягкую надушенную ладонь.
– Ольга! Я хочу вас…
Он запнулся, она вскрикнула:
– Что?
В ее голосе было слишком много возмущения; синие глаза потухли.
– Хочу вас видеть каждый день. Ольга, я схожу с ума, вы околдовали меня, лишили сна и покоя.
Его хрипловатый голос слегка дрожал. Она почувствовала волнение и сладкую истому, но недоверчиво подумала:
«Если б он разыскал меня сам, тогда, может, я и поверила бы, а так… Парниша просто воспользовался подвернувшимся случаем… Возможно и так, но на вернисаже он был не случайно. Павел точно его не приглашал. Я – тем более.»
Заметив ее сомнения, он вдохновился:
– Ольга, умоляю вас! Это болезнь! Я сам не свой! Не отказывайте мне!
«Однако, мальчик явно получил театральное образование, – с удовлетворением отметила она. – Каков селадон. Умеет ловить моменты».
– Ольга! Не молчите! Вы слишком жестоки! Умоляю, ответьте мне!
«Сколько в нем смелости, уверенности, напористости, но приемы слишком избиты и примитивны. А слова: „умоляю“, „болезнь“, „околдовали“ – так не говорят уже сто лет. Из какого он взял все это спектакля? Верно из „Мадам Бовари.“ Впрочем, ему и стараться не нужно. Бабы и без всяких ухищрений тают в его руках, словно воск».
– Ольга!
Она ответила холодно:
– Чего вы хотите?
– Я прошу вас лишь об одном…
– О чем же?
Ее тон был нарочито холоден.
«Мальчик слишком самоуверен. Не дурно несколько его осадить.»
– Вы так неприступны, – упавшим голосом произнес он.
Ольга, заметив неподдельный спад энтузиазма, испугалась.
«Переборщила, – подумала она. – Не стоит отталкивать этого Казанову, каковы бы ни были его намерения. Он красив, умен, а я скучаю и в последнее время явно испытываю дефицит обожателей».
Действительно, времена, когда одно ее появление на улице было подобно сенсации и приводило в оживление всех мужчин без исключения…
Увы! Эти прекрасные времена безвозвратно канули в Лету…
Теперь красивые молодые мужчины с шикарными машинами и толстыми бумажниками все чаще и чаще смотрели на нее рассеянными взглядами или и вовсе равнодушно отводили глаза.
– Так чего бы вам хотелось? – уже мягче спросила Ольга.
– Не расставаться никогда, – не моргнув глазом, ответил Игорь.
С минуту она его изучала. Он явно волновался, даже покраснел, был слегка растерян и это заставляло верить ему.
– Убеждена, что вы знаете мой адрес и номера моих телефонов.
Он кивнул:
– Да, знаю.
– Что ж, я не сомневаюсь в вашем невероятном упорстве.
– Могу ли я понимать эти слова как разрешение вам позвонить?
– Не забывайте, что я замужем, – ответила Ольга и, подарив Игорю ласковую улыбку, поднялась с табурета. – До свидания.
– До свидания?
Она задержалась:
– А что же? Конечно, до свидания.
И пошла.
– До свидания. Не прощай, – прошептал он, провожая ее взглядом, полным сожаления и обожания одновременно.
«Он позвонит», – подумала Ольга.
Ольге повезло: Павел Александрович пробыл дома всего несколько дней. Более того, на этот раз он уехал не один: прихватил с собой и шпиона-Георгия, которому удалось-таки убедить отца инвестировать его проект. Ольга была на седьмом небе от счастья. Свобода! Свобода!
«Это судьба, – подумала Ольга. – Не зря же все складывается так удачно».
