Книга Дегустатор - Уго Ди Фонте

— Niente, — ответила она и спрыгнула в мои объятия. После чего, крепко сжав в ладонях мое лицо, добавила: — Ты никому не расскажешь об этом.

— Но я хочу рассказать всему миру!

Она покачала головой.

— Мир отнял у меня мужа, сына и мою страну. Я не хочу, чтобы он отнял тебя тоже.

— А Миранда? Могу я ей сказать?

— Только Миранде.

Я положил ее на землю, сгорая от желания сунуть ей голову между ног, чтобы насладиться ее прелестью, потому что, не считая свежеснесенных яиц, это было единственное лакомство, которое никто не мог отравить. Но стоило мне нагнуться между ее колен, как по моему лицу пополз муравей. Агнес расхохоталась так звонко, что ее смех разнесся по холмам. Она поджала ноги и смеялась, пока не выбилась из сил. А потом протянула ко мне руки.

Мы почти уже подошли к дворцу, когда мимо проскакала лошадь.

— Это горбун Джованни, — сказала Агнес и уткнулась лицом в мое плечо.

— Он вернулся вчера. Нам не стоит его бояться.

— Но никто не должен знать! — воскликнула она с тревогой в глазах.

— Он нас не заметил, — сказал я ей. — Без очков он слеп, как летучая мышь. Иди вперед, а я пойду следом, так что никто не увидит нас вместе.

Я тихо прокрался на кухню, напевая про себя монотонную песенку Агнес. Кровь у меня бурлила от восторга. Поварята сразу же догадались, что я кого-то трахнул, но не знали кого.

— Тебе понравилось, да? — со смехом спрашивали они. Поскольку я обещал Агнес хранить тайну, то ничего не сказал и, опасаясь проболтаться от счастья, быстро ушел из кухни в свою комнату.

Миранда стояла у окна, разговаривая с птицами. Увидев меня, она передернулась, как Пьеро, и, заикаясь, спросила:

— Г-г-где ты был?

А потом закряхтела, как Федерико, расхвасталась, как Томмазо, и я рассмеялся до слез. Мне хотелось рассказать ей об Агнес, но поскольку Миранда впервые так развеселилась, я решил сначала выслушать ее.

— Тебе нравится моя прическа?

Она убрала волосы со лба, как диктовала современная ода.

— Ты очень хорошенькая!

На самом деле ее прическа мне не понравилась, поскольку голова у нее стала похожей на яйцо, однако это не имело никакого значения.

— Все девочки так причесываются! — сказала Миранда, глядя в ручное зеркальце. — Я хотела бы, чтобы у меня волосы были посветлее. Я каждый день сижу на солнце, но все зря. Может, мне нужны накладные волосы?

Похоже, она готова была щебетать так весь вечер, так что я перебил ее:

— Миранда! Я познакомился с одной женщиной.

— С женщиной?

— Агнес. С прачкой из Боснии.

— А-а, с этой блондинкой! И что дальше? Она будет… — Миранда вдруг напряглась, положила зеркальце и повернулась ко мне. — Она будет жить с нами?

— Я еще об этом не думал…

— Нет! Я не хочу!

— Но…

— Нет!

— Миранда…

— Нет! — крикнула она и топнула ножкой.

Я даже сам не ожидал, но ее выходка так меня разозлила, что я крикнул в ответ:

— Если я этого захочу и она согласится, мы тебя спрашивать не станем!

Миранда сверкнула на меня глазами и отвернулась. Я положил ей руку на плечо, она ее стряхнула. Я схватил ее за плечи, повернул к себе и, взяв за подбородок, заставил посмотреть мне в глаза.

— Ты думаешь, я забуду твою маму?

Она медленно кивнула.

— Я никогда ее не забуду. Обещаю! Но ты тоже должна мне кое-что пообещать. Не говори никому об Агнес, ладно?

Миранда удивленно глянула на меня:

— Хорошо, я обещаю.

Я весь день спрашивал себя, почему Миранда мне солгала. Даже слепому было видно, что она не думала о матери.

За ужином в тот же самый вечер Джованни взахлеб рассказывал, какие выгодные сделки с шерстью ему удалось провернуть. Он одарил прислугу всякими безделушками, привез герцогу Федерико из Германии золотой шлем с драгоценными камнями и вовсю похвалялся своей новой одеждой, особенно английским камзолом, который сшили так искусно, что он скрывал его горб.

— Я пробыл в Лондоне всего неделю. — Джованни вздохнул. — Посол в Париже давал обед в мою честь, n’est-ce pas[31]? Одна голландская графиня хотела выйти за меня замуж, но — s’blood![32]— там жуткая холодина, n’est-ce pas?

Каждое предложение начиналось или кончалось словами «n’est-ce pas», «Voila!»[33]или «s’blood!», так что слуги еще долго называли его за спиной «мисс Неспа». Он сказал Федерико, что пора заплатить папе индульгенцию за его, Джованни, кардинальскую шапку. Герцог пожевал губу и ничего не ответил, но, как говорится, его молчание было красноречивее слов, и с этого началась моя дорога в ад. Что ж, на все воля Божья, конечно.

Вернувшись из дальних краев, Джованни привез с собой кукол, одетых по последней моде. Его сестра Эмилия отдала их своему портному, чтобы тот скопировал фасон, а затем подарила кукол дочери придворного. В прошлый раз повезло Джулии, подружке Миранды. На сей раз куклы достались дочке Пьеро.

— А мне никогда не подарят кукол, — надулась Миранда.

— Почему ты так решила?

— Потому что ты дегустатор!

Она выплюнула эти слова так, словно они были отравлены.

— Неблагодарная! — крикнул я, схватив ее за руку. — Ты ешь дважды в день и спишь на кровати под крышей! Трижды в неделю ты ходишь на занятия. А я, между прочим, каждый день сталкиваюсь лицом к лицу со смертью! Ты поэтому не хочешь, чтобы Агнес жила с нами? Потому что она прачка, да?

Миранда прикусила губку. На глазах у нее выступили слезы.

— Моя рука! — прошептала она.

В гневе я так крепко сжал ее руку, что аж косточки затрещали. Я отпустил ее, и Миранда выбежала из комнаты. После этого она не разговаривала со мной несколько дней.

— У тебя нет оснований дуться, — сказал я. — На самом деле это ты меня обидела!

И тем не менее она отказывалась со мной говорить. Спасла меня Агнес, которой в голову пришла замечательная идея.

— Ты говорил, что был дровосеком, — сказала она. — Вырежи ей куклу из дерева!

Несмотря на то что Миранда не хотела ее признавать, Агнес по доброте душевной придумала, как ее утешить. Забравшись вместе с ней в тот день на вершину холма, я нашел старый ольховый сук и, пока Агнес спала, вырезал из него куколку. Потом, взяв на кухне ягодного сока, нарисовал нос и рот, раскрасил ноги, руки и волосы. Агнес нарумянила кукле щеки, и когда та была готова, я положил ее на кровать Миранды, а сам спрятался неподалеку. Я услышал, как Миранда вошла в комнату — а через миг дверь распахнулась, и она выбежала с криком: