Книга Большая книга ужасов-31 - Роман Янкин

– Мам, а там еще такая штукенция была… Ты ее случайно не видела?

– Случайно видела. Только я что-то не пойму, какое отношение эта, как ты изволил выразиться, штукенция имеет к рыбалке?

– Ну, просто она вместе с удочками была, вот я и подумал… – пробормотал Данька.

– Зря подумал. Ничего общего с удочками она не имеет!

– И ты знаешь, что это такое? – осторожно спросил Данька.

– Представь себе, знаю: японская курительная трубка. И, кстати, весьма древняя… Уж это я вам как специалист по восточной культуре говорю.

– Мам, ты хочешь сказать, что это антикварная вещь? – спросил Данька, переглянувшись с Катей.

– Почти уверена в этом. Предположительно подобные изделия были распространены в период Муромачи… Так в японской истории принято обозначать довольно большой отрезок времени, с начала четырнадцатого до конца шестнадцатого столетия. Правда, подлинность этой трубки еще нужно будет проверить, хотя результат, скорее всего, будет положительный…

– И где она сейчас? – с замиранием сердца проговорил Данька, реально опасаясь, что в ближайшее время трубки он не увидит.

– У тебя в комнате, на столе, – неожиданно прозвучало в ответ.

– А можно на нее взглянуть? – вежливо осведомилась Катя, и еще до того, как Данькина мама успела утвердительно кивнуть, почувствовала, что Данька уже нетерпеливо подталкивает ее в сторону бывшего профессорского кабинета.

– Так вот оно какое, оружие против монстров! – сказал Данька, подняв трубку с поверхности стола и протянув ее Кате.

Проведя рукой по сверкающей черной поверхности, Катя внимательно рассмотрела диковинный предмет со всех сторон и даже попробовала заглянуть внутрь, после чего вновь передала трубку Даньке. Тот взял ее двумя руками и вдруг остолбенел, напряженно глядя немигающим взглядом куда-то Кате за спину.

Девочка напряженно повернулась и сразу же поняла, что могло привлечь внимание Даньки. За освещенной солнцем полупрозрачной оконной шторой довольно четко просматривался темный силуэт.

Катя растерянно взглянула на Даньку. Тем временем тот, судорожно сжимая в руках трубку и стараясь не делать лишних движений, медленно заносил ее над головой, в любой момент готовый обрушить удар на затаившегося на подоконнике каппу.

В это время дверь отворилась, и в комнату вошла Данькина мама с только что срезанными с клумбы розовыми гладиолусами. Еще не успев обратить внимание на довольно странную позу застывшего с поднятой трубкой Даньки, она направилась к окну и быстрым движением отодвинула штору.

– Нет! – истошно завопил Данька и бросился вперед, воинственно размахивая трубкой.

Мама испуганно отшатнулась и выронила цветы, а Данька с ужасом увидел, что ошибочно принятая им за монстра большая медная ваза с широким горлом, которую мама когда-то уже успела поставить на подоконник, перевернулась и, каким-то чудом удержавшись на самом краю, обрушила на ковер поток воды. Не в силах произнести ни слова, мама округлившимися глазами посмотрела сначала на растекающуюся по полу воду, потом на разбросанные цветы и, наконец, перевела взгляд на смущенного Даньку.

– Мама, ты только не волнуйся, – пролепетал Данька, лихорадочно соображая, что он должен сказать маме, чтобы хоть как-то оправдать в ее глазах свой дурацкий поступок, – просто мне показалось, что я увидел мышь…

Огласивший комнату пронзительный визг, который последовал сразу после этих слов, заставил Даньку зажмуриться, а открыв глаза, он с изумлением увидел, что мама вместе с Катей сидят рядом на спинке дивана, поджав ноги и вплотную прижавшись к стене.

– Мам, я же сказал, что мне показалось, – пробормотал не ожидавший такого эффекта Данька, – только показалось…

– Куда она делась? – не обратив никакого внимания на его слова, дрожащим голосом спросила мама.

– Я же говорю, не было там никакой мыши, – терпеливо ответил Данька, мечтая только о том, чтобы мама не отобрала у него трубку. – Просто с дерева на подоконник сухой лист упал, а я почему-то подумал, что это мышь… Вот я и…

– Данилка, ты правду говоришь? – с надеждой спросила мама, нерешительно спускаясь с дивана.

– Конечно, мам, не бойся… Просто перестраховался немного!

– Иногда лучше перестраховаться, – рассудительно заметила мама и огляделась. – Ну и разгром я устроила! Как-то неловко все получилось…

– Да ты не переживай, – оживился Данька, видя, что опасность миновала, – сейчас мы тут все уберем!

– Конечно уберем, – поддержала его Катя, – вы не беспокойтесь!

– Ну, хорошо, – согласилась мама и, облегченно вздохнув, вышла из комнаты.

– Фу, пронесло! – произнес Данька и внимательно посмотрел на Катю. – А ты что, тоже поверила, будто я мышь увидел?

– Нет, конечно! – помотала головой Катя.

– А чего же ты тогда так надрывалась? – удивился Данька. – Я чуть не оглох от твоего визга!

– Наверное, из солидарности с твоей мамой. Она начала кричать, и я тоже… Как-то само собой получилось.

– Ну, ты даешь! – восхитился Данька. – Из солидарности! А знаешь, я ведь уже подумал, что мама у меня сейчас трубку конфискует, и не увижу я ее больше, как своих ушей…

– Между прочим, запросто могла… Что бы мы тогда делать стали, если бы сюда этот жуткий водяной заявился? – вспомнив о монстре, Катя поежилась. – Слушай, Даня, а ты как думаешь, он обязательно должен быть где-то рядом? Ну, мало ли что ему в голову стукнет… Может быть, он сейчас вообще уже далеко отсюда… Ну какой смысл ему опять собственной шкурой рисковать? Ведь у любых, даже самых свирепых и опасных хищников очень развит инстинкт самосохранения, правда?

– Правда… – грустно вздохнув, ответил Данька, которому сейчас очень хотелось не только успокоить Катю, но и самому поверить в ее предположение. – Только вот… В общем, помнишь, еще зимой ты на уроке эстетики про золотистую мелодию с запахом вишни рассказывала? Я тогда, честно говоря, мало чего понял… хотя, конечно, очень красиво все это было! А вот когда мы сюда приехали, я вдруг почувствовал, что от этого дома тоже особый запах исходит… То есть, конечно, не от самого дома, а от тайны, которую этот дом хранит… Ты понимаешь?

– Понимаю, – тихо сказала Катя. – А сейчас ты что чувствуешь?

Данька собрался было сказать, что сейчас он удивительно остро чувствует запах опасности. Но так откровенно пугать Катю не стоило. А вот сказать ей что-нибудь такое необычное и очень приятное, чего он еще никогда не говорил ни одной девчонке… ну, например, что ее волосы сладко пахнут уходящим летом, было бы очень здорово!

Данька глубоко вздохнул, и тут с улицы донесся папин голос:

– Эй, детвора!

Данька высунулся в окно и вопросительно посмотрел на папу.

– Мы с мамой собрались до озера прокатиться. Здесь недалеко, километра два. Искупаемся и обратно! С нами не хотите поехать?