Книга Грегор и код когтя - Сьюзен Коллинз

— Все будет хорошо, малыш, с тобой все будет хорошо, — приговаривал Грегор нежно. Шерстка мышонка слиплась от нефти и пепла, ее не так-то легко было отмыть, но с помощью какого-то специального шампуня и губки Грегору наконец удалось вернуть шерстке природный серый цвет. Едва он успел передать мышонка кому-то, кто держал наготове полотенце, — а в руках у него уже трепыхался следующий.

Их было очень много, они все возникали и возникали в руках у Грегора. Он работал без устали, намывал мышат, шептал им успокаивающие слова. Но мыслями он оставался там, в больнице, рядом с Люксой. Один раз, когда мимо проходил врач, он кое-что выяснил: врачи старались вывести токсины и пепел из организма Люксы, но пока без особого успеха, потому что ее легкие несколько дней дышали только загрязненным воздухом. Но по крайней мере — она жива.

Марет и Далей время от времени уговаривали его немного отдохнуть, но он не мог и не хотел остановиться. Протянув руку за следующим мышонком, он вдруг увидел Босоножку. Она стояла у края бассейна с тарелкой в руках и махала ему рукой.

— Привет, Босоножка, — сказал Грегор и подошел поближе. — Ты чего?

— Я помогаю Далей кормить мысат, — ответила она. — А теперь она сказала кормить тебя.

На тарелке лежали кусочки мяса, немного хлеба и стояла большая кружка с чаем. Грегор немного поел, чтобы порадовать Босоножку, и после еды стал чувствовать себя получше.

— Спасибо, — поблагодарил он сестренку.

— Я пойду исё кормить мысат, — сообщила она.

— Отличная работа, — похвалил он.

— А ты моешься в ванне, — напомнила она.

— Точно! — и он потянулся за следующим мышонком.

Так продолжалось еще несколько часов, пока Далей не похлопала его по плечу:

— Грегор, тебя зовут в больницу, — сказал она.

Грегор тут же вручил кому-то, кто стоял рядом, очередного мышонка и пулей вылетел из воды. Кожа у него сморщилась и побледнела от стольких часов, проведенных в воде, ноги подгибались от усталости. С одежды ручьями стекала вода. Хорошо, что он разулся, когда входил в воду. Сухие носки и кроссовки с трудом удалось натянуть на разбухшие от воды ступни.

— Она в порядке? Я могу ее видеть? — спрашивал он, от волнения лязгая зубами.

— Не знаю, — ответила Далей. — Знаю только, что тебе велели срочно прийти. — И она указала Грегору глазами на дверь.

Там стояли Горацио и Маркус.

— О, мои дорогие телохранители! — Грегор положил ладонь на рукоять меча.

У него не было дурных предчувствий. Всю дорогу он торопился увидеть Люксу. Он почти бежал, и они молча следовали за ним по пятам, и он слышал их четкие шаги у себя за спиной. Через толпу мышат, по коридору, вниз по лестнице, ведущей в больничное крыло. Он выбрал короткий путь, свернув на боковую лестницу, в самом низу которой была каменная дверь, что вела в больницу. Но Грегор не дошел до этой двери.

Примерно за десять шагов до нижней ступеньки Горацио внезапно прижал его к стене и, прежде чем Грегор сообразил, что происходит, Маркус заломил ему руки за спину. Грегор начал орать, и в рот ему сунули кляп. Потом подняли и понесли обратно, вверх по лестнице, свернули в узкий проход и спустились глубоко вниз, под Регалию. Он отчаянно сопротивлялся, но они были слишком сильны. Наконец они подошли к массивной каменной двери, втолкнули его внутрь и встали у входа с оружием наизготовку.

Грегор оказался в небольшой комнате с очень низким потолком.

Он как раз поднимался с колен, когда на пороге возникла Соловет.

— Мы… нам с тобой следует прийти к согласию, — произнесла она.

На этих ее словах дверь захлопнулась, в замочной скважине повернулся ключ, и Грегор очутился в кромешной темноте.

ГЛАВА 7

Грегор хотел завопить от ярости, но не мог — во рту торчал, кляп. Он вскочил на ноги и бросился к двери. Он пытался вышибить ее плечом, но у него ничего не вышло: дверь была из цельного камня, она даже не дрогнула от натиска Грегора.

Некоторое время он продолжал мычать и метаться по своей камере, но наконец понял, что это бессмысленно — его не слышно снаружи, а если и слышно — его стражи надежны и невозмутимы.

Он сел, прислонившись спиной к двери, и постарался успокоиться.

Это было не так просто — в крови закипало яростничество. И не имея возможности выплеснуть свои эмоции — как в битве с крысами, — он чувствовал, что вот-вот потеряет над собой контроль. Он не мог смириться с кожаными путами, что сковывали его руки за спиной, и рычал от бессильной злобы и жгучего желания кого-то немедленно убить.

— Ну-ка успокойся! — приказал он самому себе. — Успокойся!

Он сделал несколько глубоких вздохов и попытался разобраться в ситуации.

«Каков твой план?» — снова услышал он в голове голос Живоглота. Это всегда помогало ему сосредоточиться.

«Прежде всего нужно освободить руки», — сразу пришел ответ. Они забыли забрать у него меч, а значит, не все потеряно. В полной темноте Грегор двигался вдоль стены на ощупь, пока не дошел до угла. Здесь он развернул меч таким образом, что тот оказался позади него. Водрузив меч в угол, он присел и с трудом вытянул меч из ножен — примерно до середины. Затем, придерживая меч и постоянно теряя равновесие, стал осторожно тереть ремни на запястьях о лезвие меча. Оно было острым, как бритва, и это заняло у Грегора немного времени — скоро ему удалось освободить руки. Он тут же вытащил изо рта кляп и с отвращением отбросил его в сторону. Теперь он мог орать по-настоящему громко — но не стал, понимая, что никто не придет его спасать.

Вокруг было абсолютно темно. Они не оставили ему даже жалкой свечки.

Йорк вроде отдал ему фонарик… А где он, кстати? Потерялся в суете в больнице, наверное. А дверь настолько толстая и массивная, что ни один лучик света не проникает сюда снаружи.

Грегор решил на ощупь исследовать свою темницу.

Она была маленькая и квадратная, примерно три на три метра. Потолок настолько низкий, что, когда стоял, — Грегор упирался в него головой. И в камере ничего не было. Ни скамейки, чтобы сидеть, ни еды, ни воды. Ни даже места, куда можно сходить в туалет. Или одеяла, чтобы укрыться, — а этого ему хотелось сейчас больше всего, потому что в камере было холодно, а одежда еще не просохла после купания мышат.

Грегор забился в угол и сунул руки под рубашку, чтобы согреть хотя бы ладони.

Зачем Соловет так поступает?

Видимо, хочет наказать его за то, что он сбежал в Огненную землю. Показать ему, что здесь главная она и что она может сделать с ним что угодно, если он ее ослушается.

Но Грегор чувствовал, что здесь кроется подвох. Если бы она действительно была столь всевластна, — ей не пришлось бы тайно, с помощью Горацио и Маркуса, похищать его и бросать в темницу. Его бы просто арестовали, как тогда, когда он явился в Регалию, не убив Мортоса и отдав крысеныша Живоглоту. Тогда он подвергся аресту, после чего состоялся суд.