Книга Грязные игры - Фридрих Незнанский

Сторож наверняка вчера вечером дрых как сурок. Эх, дедуля, если б ты знал, как много от тебя сей­час зависит!

Павел Анатольевич, — поднял я указатель­ный палец, — вы должны помочь следствию. Вспом­ните, очень вас прошу.

Старик наморщил лоб.

Была вроде какая-то. Я как раз задремал не­много... — он виновато закашлялся, — а потом от шума мотора проснулся. Мы-то закрываем ворота в двенадцать, и с этого времени точно могу сказать, кто уехал, кто приехал. Это было... А... программа «Время» еще не началась. Значит, около девяти.

Марку машины запомнили? — спросил я ос­торожно, боясь спугнуть свою удачу.

А шут его знаеть. Я в этом не разбираюсь, ни к чему мне это. Черная, длинная такая... Солидная машина.

Наша?

Нет, — сторож хитро улыбнулся и добавил: — Тут на наших и не ездють. Только на заграничных.

Он несколько секунд помолчал и добавил:

По телевизору часто показывают такую ма­шину. Правительство на таких ездить, депутаты...

И он беззвучно пошевелил губами, давая, види­мо, про себя емкую характеристику пассажирам этих машин...Я все-таки выжал из старика все что мог. Пота­щил его на Рублевское шоссе и заставил смотреть на проезжающие мимо иномарки. Благо машин, в которых «ездить правительство», там всегда доста­точно.Наконец сторож вытянул свой дрожащий узло­ватый палец:

Вот. Такая машина вчерась была. Только без мигалки.

Палец указывал на черный «Мерседес-600».

18 часов 45 минутМосква,Генеральная прокуратура РФ

Как говорят, главная заповедь следователей — «ищите прецеденты». Но, по-моему, это беспреце­дентный случай, когда два убийства в один день имели бы столько общего. Посудите сами: оружие то же самое, патроны тоже. Стреляли с дальней дистанции. Обе жертвы — бывшие знаменитые спортсмены, в настоящее время руководители круп­ных организаций, связанных со спортом. К тому же раньше оба играли не только в одной команде, но и в одной тройке нападающих...

Кто-то начал отстрел бывших знаменитостей ЦСКА?

Вернувшись в прокуратуру; я поручил Жене Ми­шину, одному из своих практикантов (надо же его хоть чем-то занять), составить список всех наибо­лее крупных преступлений, связанных со спортом, за последние полгода. Парнишка попался старатель­ный и минут через сорок принес мне лист бумаги.

Заглянув в него, я прямо-таки присвистнул. Двад­цать пунктов, и почти все — убийства. Или поку­шения на убийства. Люди самые разные. Подбор видов спорта — как на Олимпиаде. Есть любые. Зимние, летние, с мячом, с шайбой, водные и су­хопутные. Причем, в основном, убирают крупных функционеров. Скажем, в Нью-Йорке застрелили вице-президента Всемирной боксерской федерации, в Москве — президента Лиги кикбоксинга, и еще кучу вице- и просто президентов, замов, казначеев и председателей. А несколько лет назад, помнит­ся, кокнули председателя Фонда защиты спортсме­нов с труднопроизносимой грузинской фамилией. Может, с этого все и началось? Защищать стало некому...

Еще один небольшой штрих. Ни одно из убийств раскрыто не было. Примите это к сведению, граж­данин Турецкий.

Но шутки в сторону. Если людей, связанных с большим спортом, убивают, значит, это кому-то надо.

Значит, у кого-то, кто обладает большими возмож­ностями, есть интерес в этой области. Ну а какой в наше время может быть интерес? Только деньги.

Деньги.

Значит, спорт у нас, как и все остальное, в заго­не, даже российскую сборную иногда одеть не во что, а у всевозможных спортивных лиг, фондов и комитетов денег столько, что из-за них даже устра­ивают мафиозные разборки с убийствами, стрель­бой и кровью. Значит, суммы делятся гигантские.

Тут позвонил Меркулов и прервал мои размыш­ления:

Зайди ко мне, Саша.

Костя сидел за столом и рисовал на листе бумаги геометрические фигуры и тут же заштриховывал их шариковой ручкой. Как он объяснял, это спо­собствует мыслительному процессу. Судя по коли­честву квадратов и треугольников, мыслительный процесс шел полным ходом.

Плохо дело, — мрачно сказал он, едва я уст­роился на стуле.

В каком смысле?

В прямом.

И снова приступил к своему нескончаемому чер­тежу.

Эй, Меркулов! Ау! — позвал я, когда понял, что сам по себе он не заговорит.

Костя бросил ручку на стол и вынул из кармана ключ от сейфа. Мне не надо было объяснять, что это значит.

Может, не надо, а, Костя? — взмолился я, — рабочий день кончился, пора домой. Поздно уже.

Меня жена ждет. Я уже два месяца раньше двенад­цати не возвращаюсь.

Служба дни и ночи, — назидательно поднял Костя указательный палец. И достал из сейфа по­чатую бутылку коньяку. Почали мы ее как раз по­завчера. И я тогда поехал домой отсыпаться. Что из этого вышло, вы уже знаете.

Меня вызывал Генеральный, — сказал Мер­кулов, разливая коньяк.

Мы выпили, не чокаясь и без тоста.

И что он тебе сказал?

Костя достал из ящика стола припасенный заго­дя лимон и порезал его тонкими ломтиками.

В общем, так, Саша. Он дал неделю на рас­крытие убийств Сереброва и Старевича.

Но это же нереально, Костя.

Меркулов пожал плечами.

А что я могу поделать? Завтра выступит Пре­зидент со своим еженедельным обращением по ра­дио и скажет, что берет под личный контроль рас­следование.

Откуда это известно?

Что ты имеешь в виду? — не понял Мер­кулов. — Президент выступает с еженедельным обращением. То есть это происходит каждую не­делю.

Нет. Откуда известно содержание будущего об­ращения?

Шефу звонил пресс-секретарь.

Ну, — махнул я рукой, — они дела Листьева, Меня, Холодова и все остальные тоже под личный контроль брали. И Президент, и премьер, и министр внутренних дел... И что? Помогло? Очень киллеры и организаторы убийств боятся этого «личного кон­троля». Им плевать на этот лич...

Ну хватит, — стукнул ладонью о стол Мерку­лов, — хватит юродствовать. Тоже привычку взял. В кабинете старшего по званию...

Извините, господин-товарищ государственный советник юстиции первого класса. Увлекся. Об од­ном прошу: на гауптвахту не сажайте.

Меркулов только фыркнул и разлил коньяк.

Саша, пойми. Это касается и тебя, и меня. В кои-то веки у нас появился приличный Генераль­ный прокурор. И чем дольше он тут продержится, тем лучше. Для нас лучше. И, прости за высокий стиль, для страны это тоже лучше.

В глубине души я не мог с ним не согласиться.

Мы выпили.

А между прочим, недельный срок не с неба взялся. Через неделю намечается отчет правитель­ства у Президента. И наш шеф, к твоему сведению, будет отчитываться тоже. А если ему в Кремле по­хвастаться будет нечем, то не исключено, что он попа­дется под горячую руку и вылетит из своего кресла.