Книга Огненное колесо - Патриция Вентворт

Фогерти Кастелл подвел ее к леди Мэриан, Флоренс Дьюк и Милдред Тавернер, продолжая держать ее за плечо.

Джекоб допил то, что было в стакане, и сухо сказал:

– Заполняет собой комнату, не так ли? Настоящий шут, этот муж нашей кузины Энни. Ну и пусть. Это доставляет ему большое удовольствие, а нас мало беспокоит. Наполовину ирландец, наполовину португалец, а за всей это внешней ерундой скрывается очень опытный управляющий. О, вот он идет к нам.

Кастелл подошел с напыщенным видом:

– Это Эйли Фогерти – очень дальняя родственница моей бабушки Фогерти, но называет меня дядей, а вашу кузину Энни – тетей. У нее больше нет ни тетушек, ни дядюшек, не говоря уж о папе и маме. И если вам и другим дамам что-нибудь потребуется, позвоните в колокольчик, и Эйли займется вашей проблемой. Или если вы захотите пойти в свою комнату…

Джейн неожиданно почувствовала, что больше не выдержит общества Джекоба Тавернера, и сказала:

– Да, я хотела бы, – и увидела, что страх в глазах девушки сменился облегчением. Она подумала: «Она боялась, что я скажу, что видела ее раньше». Затем Джейн поднялась с кресла и прошла через комнату.

Девушка последовала за ней. Когда дверь за ними закрылась и они стали подниматься по лестнице, Эйли спросила быстрым шепотом:

– Вы не сказали, что видели меня?

Джейн отрицательно покачала головой.

– А что, никто не предполагает, что вы встречаетесь с Джоном Хиггинсом?

– Нет-нет, никто.

– Почему?

Они поднялись на прямоугольную площадку. Дальше шел боковой коридор, к которому вели четыре неровные ступеньки. По обеим сторонам его были двери. Еще один коридор уходил влево, и к нему вели две ступеньки, поднимавшиеся вверх, и две ступеньки, спускавшиеся вниз, находились чуть дальше. Все было довольно странным.

Эйли свернула в правый коридор. Поднявшись по лестнице, она открыла дверь, за которой оказалась большая темная ванная комната с полом, покрытым потертым коричневым линолеумом. В ней стояла окрашенная ванна времен королевы Виктории, обильно покрытая пятнами ржавчины, с широким обрамлением из красного дерева.

– Я приготовила вам небольшую комнату по соседству. Леди Мэриан и ее муж поселятся за вашей комнатой, а капитан Джереми, миссис Дьюк и мисс Тавернер разместятся в комнатах напротив.

Она отступила, чтобы дать Джейн возможность пройти в небольшую комнату, почти полностью занятую огромной двуспальной кроватью. Как и ванная, она освещалась настенной лампой, источавшей слабый запах керосина. Это была непривлекательная маленькая комнатка. Потертый комод горчично-желтого цвета, потускневшее зеркало на нем, два стула и убогий умывальник – вот и вся мебель. В простой раковине стоял большой кувшин в цветочек. Полдюжины слабо держащихся крючков за поношенной ситцевой занавеской длиной полтора-два метра были единственным местом, куда можно было что-то повесить. Оконные занавески из того же материала колыхались от невидимого сквозняка. Рисунок на ковре стерся от старости и грязи. Эйли закрыла дверь и сказала:

– Это место совсем не для вас. Джон просил сказать вам об этом.

Джейн сама так ясно почувствовала то же самое, что сочла это несколько провокационным. Но потом подумала о ста фунтах и спросила с вызовом:

– Но вы же здесь. И в чем же разница? Эйли ответила своим красивым грустным голосом:

– Ему не нравится, что я здесь.

– Тогда почему вы здесь остаетесь?

– Я не могу оставить тетю Энни. – Она помолчала, а затем, тяжело вздохнув, произнесла:

– Я не могу решиться. Он все равно вернет меня назад.

Затем, прежде чем Джейн могла что-нибудь ответить, она ушла, открыв дверь и беззвучно проскользнув в нее.

ГЛАВА ДЕВЯТАЯ

Джейн вытирала руки, когда услышала стук в дверь. Как только она крикнула «Войдите!», Джереми вошел в комнату. Он закрыл дверь, приблизился к ней и сказал:

– Стой там, где стоишь. Полагаю, что ты наденешь платье.

– Я думала, что не мешало бы это сделать.

– Хорошо… поторопись! На середине лестницы есть небольшая комнатка – я подожду тебя там. Не трать времени на макияж, ты вполне хороша в том виде, в каком есть. – И затем он исчез за дверью.

Джейн повесила костюм на два крючка за ситцевой занавеской, подкрасилась, натянула серое платье с причудливым орнаментом в виде завитков розового цвета, спускавшихся с левого плеча, и отправилась в маленькую комнатку на площадке посредине лестницы.

Она увидела Джереми, метавшегося по комнате, как гиена в клетке.

– Почему женщинам требуется так много времени на простейшие вещи?

– Вовсе нет, дорогой. В чем дело?

– Какое дело?

– В чем причина этой встречи?

– Мне нужно было увидеть тебя.

– Ты видишь меня.

– Джейн, о чем ты разговаривала с Джекобом Тавернером?

– Об историях, которые мне рассказывал на ночь дед.

– Что ты ему говорила?

– Я сказала, что одна из историй была о ходе, ведущем от берега.

– А такой был? Она кивнула.

– Что сказал Джекоб?

– Хотел узнать, где выход из него с этой стороны. Я ответила, что не думаю, что дед знал об этом, и замолчала. А потом подошли Эйли с Кастеллом.

Джереми спросил:

– Послушай, он и мне задавал подобные вопросы, – рассказывал ли мне дед о старом доме и что конкретно говорил.

– И что ты ответил?

– Я напустил туману.

Она снизила голос до шепота:

– А что говорил твой дед?

– Много всего. А твой?

– Всякую ерунду.

– Ты не собираешься рассказать мне?

– Только после тебя, но не здесь и не сейчас.

– Почему?

Они стояли довольно близко друг к другу, его рука обнимала ее. После ее вопроса он отодвинулся от нее и нахмурился:

– Потому что мне не нравится это место. И ты не должна здесь находиться.

– Джереми, перестань!

– Джейн, нам нужно убраться отсюда завтра же. Нам вообще не следовало приезжать.

– Да, дорогой, ты уже говорил это раньше. Знаешь, у меня такое чувство, что, если ты не перестанешь, это скоро начнет меня раздражать.

Он помрачнел:

– Бывают вещи и похуже раздражения. Если я и видел в жизни плохого парня, то это Люк Уайт. Кастелл – явный прохвост, а девушка Эйли выглядит до смерти испуганной. Не знаю, что за дела здесь творятся, но что-то тут не так. Поэтому мы уедем завтра.

Джейн открыла дверь и вышла. Джереми имел все задатки домашнего тирана, но она не собиралась ему подчиняться.