Книга Джено и белая руна золотого сокола - Муни Витчер

2 июня тысяча шестьсот шестьдесят шестого года — Эмили Лондон, 11 лет, комната 3.

Подвергнута суплициуму за кражу седла суммуса сапиенса. Когда пробил 41-й час наказания, Окулюс Дьяболи полностью расширился, и юная Эмили осела на землю. Иглы проткнули ее сердце.

16 августа тысяча шестьсот шестьдесят шестого года — Амос Корриас, 12 лет, комната 6.

Подвергнут суплициуму за кражу волшебной чернильницы суммуса сапиенса. Когда пробил 39-й час наказания, Окулюс Дьяболи полностью расширился, и юный Амос, пытаясь снять спинозу, вонзил иголки себе в виски. Он умер от нестерпимой боли.

— Ужасно! Они ведь просто украли вещи. И умерли, потому что надели эту проклятую штуковину! — воскликнул Джено, держа в руках опасную металлическую майку. — А что такое Окулюс Дьяболи? Никогда не слышал! В правиле СК-АМ.6г ничего не говорится о Спинозе, — твердил он, все больше пугаясь.

Перечитав бумагу, Джено обратил внимание на то, что все эти антей умерли в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году.

— Тот же год стоит на пергаментах, которые я нашел в аптеке, и все они были подписаны суммусом сапиенсом П. А. В.! — в ужасе произнес он.

Джено почувствовал, как страх овладевает его сердцем. Если спиноза была изобретена в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году, значит, в наказании и смерти этих ребят виноват тот же суммус.

— Это не мог быть мой отец! Он не убийца! Он не мог жить в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году. Это простое совпадение. И подпись на формуле клонафорта могла быть совпадением, случайностью, у которой есть логическое объяснение.

Мальчик окончательно утратил хладнокровие, ему хотелось выбраться из Аркса Ментиса и бежать в Нижний Колокол к дяде Флебо.

— Но что же произошло в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году? И кто был в действительности П. А. В.? Почему он был таким злодеем, что заставлял детей умирать в мучениях?

Вопросы, одни вопросы. Джено не находил на них ответов. Он чувствовал себя потерянным, словно его жизнь до сих пор была бессмысленной. Охваченный отчаянием, он понимал, что ему нужно бежать из этого места, ставшего таким враждебным.

Но он не мог сделать этого. Уже не мог.

Ятто фон Цантар подверг его жестокому физическому и ментальному испытанию. Юный Астор Венти еще не знал, какие ужасы его ожидают, но был убежден, что суплициум придумал и любил применять именно суммус П. А. В.

В этот миг дверь комнаты открылась, и вошла мисс Баттерфляй О'Коннор в сопровождении трех бассетов: Офелии, Оттона и Оскара.

— Ты еще не надел ее? Ты прекрасно знаешь, что инструкции надо уважать! Ты боишься? — Глаза ирландской сапиенсы сделались маленькими, как два буравчика, а в ее голосе слышалось удовлетворение.

— Я боюсь только своей ненависти, — ответил Джено, отважно глядя на мисс.

Оскар залаял, тряся длинными ушами, и попытался подойти к Джено, но Баттерфляй легонько ударила его хлыстом по хвосту, заставив попятиться.

— Достойный ответ! Но не строй иллюзий. Фон Цантару не страшен такой ничтожный комар, как ты, глупый антей, — с ненавистью добавила сапиенса.

У Джено закружилась голова и расширились зрачки — Дионисова вода подействовала.

Мисс О'Коннор посмотрела на него и поняла, что он готов к суплициуму. Она вышла, впервые закрыв комнату на ключ. Будучи экономкой, она имела ключи от всех комнат антеев.

Юный Астор Венти поднялся на ноги и остановился перед дверью. Стены, кровать, стол, шкаф и пол поплыли у него перед глазами, словно сделались мягкими. Он снова подумал о своем ночном кошмаре, и в памяти всплыли слова Рене: «Скачи со мной в горящее небо. Там наши сердца забьются в такт. Ведь только вместе мы победим ненависть, которая нас разделяет». Эти фразы — он знал — были пророчеством.

— Рене, почему ты мне больше не помогаешь?! Почему не взбунтуешься против фон Цантара?! — завопил Джено.

Он начал терять веру. Пошатываясь, он направился в ванну и встал под струю горячей воды, чтобы прийти в себя. Чистый, с мокрыми кудряшками, он смело надел спинозу. Его движения были медленными и неловкими. Он был таким худым, что кольчуга доставала ему до коленок. Рука еще болела, но, к счастью, рана больше не кровоточила. Он дрожал, ощущая на коже холодный металл, и ждал, когда из многочисленных колечек спинозы вылезут иголки.

Так и произошло. Шипы древнего наказания выступили, когда Гулкий удар пробил полдень. Из каждого металлического колечка выскочили тончайшие иголки длиной около четырех сантиметров. Просто прикасаешься к ним — и они вонзаются в тело.

Джено стал похож на дикобраза!

Неожиданно большая черная пуговица, пришитая к горловине спинозы, оторвалась. Зависнув в воздухе, она стала вращаться вокруг собственной оси и превратилась в темный шар, в центре которого открылась щель. Появилась красная точка, горящая, как злобный глаз.

Антей уставился на то, что совсем недавно было просто пуговицей.

— Это Окулюс Дьяболи! Око Дьявола! — испуганно пробормотал он.

Черный шар перемещался, повторяя движения головы Джено, который, не отдавая себе отчета, взял стакан и снова выпил Дионисовой воды.

Он оглядел ужасный красный глаз. Оказалось, что, когда Джено на него смотрел, красный кружок не расширялся и иглы спинозы сокращались. Если же он, наоборот, отрывал глаза от кружка, зловредное Око Дьявола расширялось и иглы прокалывали кожу. Значит, между светящейся точкой в сфере и иголками спинозы существовала какая-то связь.

«Я должен смотреть на Око Дьявола, иначе иглы изранят меня, и я умру, как антей в тысяча шестьсот шестьдесят шестом году», — в ужасе подумал мальчик.

Следовательно, чтобы выдержать суплициум, нужна была не только сила, но и способность к созерцанию. Джено в течение всего наказания должен был смотреть на красный свет этого демонического зрачка, не закрывая глаза. Иначе он не выдержит это испытание — и потеряет жизнь!

Когда Гулкий удар прозвонил, Джено закричал, как требовала инструкция:

— Суплициум! Суплициум! Суплициум! Я недостойный антей! Прошу прощения.

Его голос услышали во всем Арксе. В комнате единения Агата Войцик с Юди Одой прекратили смеяться и замолчали от страха. Оба ненавидели Джено и решили, что он получил по заслугам. Но даже они не понимали, почему фон Цантар поступил так жестоко.

— Что же украл этот глупый итальяшка? — спросил Юди.

— Не имею ни малейшего представления, — ответила Агата, пожав плечами. — Но раз он подвергнут суплициуму, значит, что-то украл. Я слышала, что несколько антеев во время этого наказания умерли. По-твоему, Джено выживет?

— Без помощи Крикен и Аноки ему не выкрутиться. Он умрет.

Пока Юди говорил, прибежал Боб Липман. Улыбнувшись, он посмотрел на статую, изображавшую мальчика на башмокатах, и с высокомерным видом подошел к третьему чану.