Книга Дело о похищении телезвезды - Мэри Форрест

Я лихорадочно огляделась. Безлюдный парк, пустая улица… Нигде ни души. Если мы бросимся бежать, мужчины нас точно заметят, пустятся вдогонку и скорее всего поймают. Меня-то уж наверняка. Где же спрятаться?

В фургоне! Я заглянула внутрь. Там ничего не было, кроме ящика с инструментами, запасного колеса и скомканного старого брезента.

Я толкнула Ника в бок и указала на кузов. Потом поспешно забралась внутрь и забилась в угол, натянув на себя брезент. Ник последовал за мной.

— Ну ты меня и удивила, Ришель, — хмыкнул он. — Я думал, ты предпочтешь попасть в лапы к этим типам, только бы не запачкать одежду.

Типичное замечание Ника Контеллиса. Вечно он стремится показать, что не теряет самообладания даже в самых критических ситуациях. (Особенно в критических ситуациях.) Выглянув из-под брезента, я подоткнула его со всех сторон и пихнула Ника в спину.

— Ногу убери, — прошипела я. — Разлегся тут.

Ник завозился под чехлом и поправил тяжелую жесткую ткань. И как раз вовремя: в кузов кто-то влез! Мы замерли, затаив дыхание.

Дверцы захлопнулись. Взревел мотор. Ник сжал мою руку. Слава Богу, пронеслось у меня в голове. Пока, кажется, пронесло.

Глава XVI. Долгое путешествие

Фургон дернулся и резко набрал скорость. Послышался глухой стук и раздраженный возглас нашего неизвестного спутника.

— Это Хайди! — шепнул Ник мне в ухо. — Не шевелись!

Еще чего… Интересно, куда мы едем, гадала я, не испытывая особенного беспокойства. Контора этих ребят, должно быть, где-то поблизости. Как только машина остановится, мы выскользнем наружу и доедем до дома на такси. Деньги у меня есть.

Возможно, нам удастся найти ответы на кое-какие интересные вопросы, прежде чем мы отправимся домой. Того, что я подслушала, мало. Обрывки разговора разожгли мое любопытство еще больше. Что происходит? Зачем понадобилась совершенно секретная встреча? Какую историю Хайди собирается поведать всему свету? Какова роль журналистов? Что означали их слова: обещание помочь или скрытую угрозу?

Некоторые ответы, как мне казалось, я уже знала, но абсолютной уверенности не было. Одно несомненно: мне будет что рассказать ребятам, даже если я не сумею в одиночку обезвредить шайку торговцев наркотиками. Прямо не терпится поскорее встретиться с нашей «Великолепной шестеркой».

Фургон то тормозил, то полз дальше, прокладывая путь в потоке транспорта. Очень осторожно я приподняла край брезента и выглянула наружу. Темень непроглядная, хоть глаз выколи. Оно и понятно: окон нет, только вентиляционные щели вдоль стен. Тем не менее я сумела рассмотреть смутные очертания фигурки девушки, сидящей на запасном колесе. Она улыбалась.

Несколько секунд я разглядывала ее, потом перевела глаза на стенки кузова. Свет с улицы проникал внутрь слабыми вспышками. От нечего делать я стала считать светофоры. Два красных огонька… один зеленый, опять красный… еще один.

Гроза разыгралась не на шутку. Дождь с силой барабанил по крыше, заглушая все остальные звуки. Прямо как «хэви метал», подумала я. Вскоре это занятие мне надоело. Хоть бы фургон остановился… Он вдруг затормозил, но лишь на секунду, и снова завелся. Должно быть, проехал под мостом или эстакадой.

Минут через десять водитель увеличил, скорость и понесся вперед по гладкой ровной дороге. Разноцветные огоньки светофоров перестали мелькать в щелях под крышей. А дождь все лил и лил. Я совсем заскучала. (Вот уж не думала, что приключения могут быть не только не пугающими, но и скучными до ужаса.) Поездка что-то затянулась гораздо дольше, чем я ожидала. В кузове было очень душно, просто нечем дышать. И смотреть не на что.

Хайди, сидевшая на запасном колесе, беспокойно заерзала. Очевидно, ей тоже все надоело.

Внезапно фургон замедлил ход и пополз как черепаха, то останавливаясь, то дергаясь вперед. Красные и зеленые огоньки замелькали в странном порядке. Я закрыла глаза, чувствуя, что начинаю задыхаться. Неизвестно, как долго я выдержу эту пытку.

Наконец фургон встрепенулся и покатил быстрее, чем раньше.

Ник рядом со мной недовольно заворчал. Наверно, он тоже не может понять, что происходит. Как и я. Я предполагала, что мы едем в городскую контору, но город давно остался позади.

— Что делает Хайди? — пробормотал Ник. Он был в худшем положении, чем я: ему вообще ничего не видно, кроме дверей.

— Ничего, — отозвалась я. — Но Ник… Я не договорила: девушка досадливо прищелкнула языком, встала и забарабанила в перегородку, отделявшую кузов от кабины.

— Эй! — крикнула она. — Эй!

Ответа не последовало. Хайди постучала еще пару раз, пытаясь привлечь внимание водителя, но безуспешно. Потом с угрюмым видом снова уселась на колесо.

Не удивительно, что она не выдержала: ей так же скучно и неудобно, как и нам. Мы уже сорок минут в пути! Я знала это совершенно точно, потому что меня укачало.

Вот это уже серьезно. Не могла же я крикнуть: «Эй, остановитесь на минутку, я выйду, мне плохо!» — а потом вернуться и снова забраться под брезент. А если меня вырвет прямо здесь, нас точно обнаружат. Нельзя же проделать такое совершенно бесшумно.

Опять же я не одна, рядом со мной Ник. Не хватало еще вконец перед ним опозориться. Эта мысль напугала меня до полусмерти.

Я судорожно сглотнула слюну. Фургон вильнул влево и подпрыгнул. Я непроизвольно икнула. Ник больно ткнул меня ногой в лодыжку. О Господи, помоги мне, в панике подумала я. От страха у меня душа ушла в пятки. Значит, я издала такой громкий звук, что Ник меня услышал? Что, если и Хайди тоже?

Оцепенев от ужаса, я затаилась в ожидании самого худшего. Сейчас брезент сорвут… Однако ничего не произошло. Постепенно я расслабилась и успокоилась. Дождь по-прежнему мерно стучал по крыше. Видимо, он меня и выручил. Из-за этого шума Хайди ничего не слышала.

Поездка превратилась в сущий кошмар. Машина спускалась с одного холма и тут же взбиралась на другой. Ее мотало из стороны в сторону — должно быть, водитель объезжал ухабы и рытвины. Просто чудо, что меня до сих пор не вырвало.

Наконец фургон съехал с очередного холма и резко затормозил. Мне стало совсем худо, даже в глазах потемнело. Я судорожно вздохнула. Воздух в кузове был спертый, но через отверстия в стенках проникал едва уловимый запах. Пахло какой-то приятной свежестью.

Фургон свернул вправо, еще минут пять трясся по невероятно ухабистой дороге и, наконец, остановился.

Какое счастье — не слышать больше оглушительного рева мотора! Мы с Ником замерли, боясь пошевелиться. Послышались шаги, что-то хлопнуло: дверцы распахнулись.

Дождь лил как из ведра. Свежий влажный воздух ворвался в душную темноту. Я жадно вдохнула его в легкие, слегка приподняв брезент. Какой замечательный терпкий запах — земли и еще чего-то…

— Приехали, дорогуша, вылезай! — Стоявший в дверях водитель хищно осклабился.