Книга Веня-адвокат - Светлана Петрунина
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— А я-то, откуда знаю? — огрызнулась Бри.
— И я не знаю. Это уже не феи. Это гарпии. Страшные хищные гарпии. Меняется все. Глаза становятся океаном недовольства, губы морщатся при каждом твоем появлении, а волосы… Это уже не волосы а взлохмаченная солома. И уже не хочется никуда нырять, — грустно произнес Борис Борисович. — А дети трансформируются в злобных подростков, которым слова лишнего не скажи. В лучшем случае они промолчат, а в худшем — нагрубят, или запустят в тебя чем-нибудь. Так мы жили много лет. Разводиться я не хотел. Жил воспоминаниями. Ведь, она была другой. Я это помнил и надеялся, что вернется фея. Пацаны пошли учиться на юристов, после чего стали детективами. Только с людьми они общались точно так же, как и со мной. По-хамски. Их никто не любил. Только благодаря моему авторитету их не увольняли. Но даже и я не помог, когда один из них грубо обошелся с маленьким мальчиком, — Борис Борисович многозначительно посмотрел на Веню.
— Стоп! — выкрикнул Веня. — Ваш сын порвал мою психику! Это порождение самого дьявола! Вы — дьявол!
— Ну, уж нет! Я не хотел, чтобы они такими стали! Это все она! — заверещал Борис Борисович.
— Не бывает так, чтобы один человек был неправ. Всегда неправы все, — вступилась за Веню Грета Даниловна.
— Да что вы говорите, уважаемая Грета Даниловна! — ядовито процедил Борис Борисович. — Ну, давайте поговорим о вас.
— А обо мне говорить не надо! Я уже все поняла и осознала свои ошибки! Горе помогло! И Веня! — уверенно произнесла Грета Даниловна, отчего Борис Борисович сразу утратил к ней интерес.
— А второй ваш сын — это детектив Пук? — догадалась Бри.
— Какой еще Пук? — с недоумением спросил Борис Борисович.
— Кольфтлегельстайнхаузенбергедорф, — выдавила Грета Даниловна.
— Ну да. Это мой второй сын. Кольфтлег… Как его там. До сих пор не могу запомнить его имя, — замялся Борис Борисович.
— Вы не помните имя своего сына? — удивился Веня.
— Не помню и не хочу помнить. Это проделки еще одной гарпии — матери жены. Она захотела так назвать моего мальчика. Идиотка. Кстати, детектив Пук ему больше подходит и легко запоминается, — усмехнулся Борис Борисович. — На чем я остановился? Так вот. Живу я в этом аду, а тут появляются Мила и Александр со своей идеей о чудесном устройстве, которое может вернуть меня в рай. С каким нетерпением я ждал завершения разработки! Уже все продумал. Надо было только заманить твоих родителей в школу. Это было несложно. Придумал, что они могут показать свое удивительное изобретение детям, порадовать их. Они с радостью согласились. На следующий день после фестиваля Мила и Александр пришли в школу. Я их обезвредил и забрал устройство.
— Что значит, обезвредил? — сурово спросил Веня.
— Ну, напоил снотворным, связал и ночью затащил в подвал школы, — разъяснил Борис Борисович.
— Где мои родители?! — закричал Веня.
— Я не знаю. Разбежались куда-то.
— В смысле, разбежались? — не понял Веня.
— Ну, мне же надо было научиться применять устройство! Это очень сложно, между прочим! Нужен был подопытный материал. Твои родители стали первопроходцами. Когда я сосредоточенно трансформировал Милу, то во дворе залаяла собака. Я не справился со своими мыслями, и твоя мать превратилась в собаку. А отец — в паука, потому что я отвлекся на паука, который как раз пробегал мимо меня по полу. Большой такой был. Я даже испугался. Сразу его прихлопнул. Ну, а твоего отца оставил в живых, хотя он превратился в паука-бокохода. Тот еще экземпляр. Я оставил твоих родителей спящими в подвале, а когда вернулся, то их уже не было. Наверное, Гоблин или Кружка выпустили. Следующим подопытным стал супруг Греты Даниловны, который пришел ко мне побеседовать о странном поведении сына. К тому времени я уже носил с собой бутылку с водой и снотворным. Очень удобно.
— Ах ты сволочь! И в кого ты его трансформировал? — завопила Грета Даниловна.
— В хомяка, — спокойно ответил Борис Борисович.
— Потому что хомяк оттяпал твою тупую башку? — не унималась Грета Даниловна.
— Просто подумал о хомяке. Даже не знаю, почему. У вас наверняка тоже такое бывает. Просто всплывает какая-то мысль из ниоткуда.
— Тебе вообще нельзя пользоваться такими сложными устройствами! Ты же недоразвитый! — вспыхнула Грета Даниловна.
— Ну, а потом я обнаружил в подвале Карлоса, который прятался от одноклассников, — продолжал Борис Борисович, не обращая внимание на оскорбления Греты Даниловны. — Оказывается, Кружка давала ему иногда ключи от подвала. Я напоил его и приступил к трансформации. Неожиданно меня позвал Гоблин. Заходить в подвал он побоялся из-за клаустрофобии. Я вынужден был прерваться и отпустить Карлоса. Я не боялся, что мальчишка что-нибудь расскажет, потому что он уже был не способен выражать свои мысли.
— После исчезновения своего отца Карлос что-то стал подозревать, — продолжил Веня. — Поэтому накидал несколько подсказок. При чем, постарался оставить их везде, не задумываясь об их смысле. Он боялся, что рано или поздно с ним тоже что-то может случиться и постепенно начал интуитивно предполагать, что мои родители исчезли по той же причине, что и его отец.
— И ничего не интуитивно. Я же учитель биологии. После того, как твой отец превратился в экзотического паука, я из чувства профессионального любопытства открыл энциклопедию и изучил информацию о пауках-бокоходах. А потом эта энциклопедия вместе с закладкой исчезла. Карлос, видимо, начал собственное расследование. Ведь, в подвале, в котором он прятался, часто обнаруживались трупы пчел. А это любимое лакомство пауков-бокоходов.
— Ой! А мы в пещере видели трупы пчел! — вспомнила Бри.
— Этот паучок всегда где-то ползает. Если я его увижу, то обязательно прибью! Надоел уже! Из-за