Книга Хозяин бабочек - Тата Олейник

вытрясал из меня душу, прикладывая башкой об облако. Впрочем, так как под нами была не земная твердь, а совершенно мармеладная упругость, повреждалось от этого только мое самоуважение. Постепенно и до Сакаямы дошла бессмысленность его действий, тогда он рывком поднял меня и без долгих рассуждений выкинул с облака. Точнее, выкинул бы, не окажись в том месте, на самом краю, преграды — невидимой, теплой и весьма недовольной. Из воздуха соткался бритоголовый старичок в желтом шелковом халате, расшитом яркими цветами и птицами. Он раздраженно спихнул меня с колен и поднялся, сурово глядя на Сакаяму.

— А ты кто еще такой⁈ — рявкнул Сакаяма.

— Я, ничтожный Бао Юй, возвращался с хризантемового пира у владычицы персикового сада, разнежился душой, пролетая мимо пещеры, в которой живут злонравные обезьяны, любящие метать камни, скрыл себя от глаз смертных. И надо же! — летел мимо обезьян, а разжился свиньями!

— А я-то почему свинья? — обиженно спросил я.

Старичок внимательно посмотрел на меня и расхихикался.

— А как тебя еще назвать, если ты со свиньями якшаешься?

— Жертвой обстоятельств, например.

— Отставить разговоры! — заорал Сакаяма. — В присутствии командира… ик!.. маршала… не сметь распускать языки! А ты, лысый, — немедленно вернуть меня на землю!

— Будь по-твоему, — неожиданно легко согласился непростой старичок, щелкнул сухонькими пальцами, сделался метров в десять ростом, схватил левой рукой легко, как котенка, Сакаяму, правой — меня и выбросил нас с облака.

* * *

Либо я не заметил, что облако во время нашей беседы снизилось чуть ли не до земли, либо оказалась задействована какая-то волшебная машинерия, но только я не разбился, а просто шлепнулся, хотя и довольно ощутимо, с громким плюханьем в жидкую грязь.

Неееееет, только не опять рисовое поле!

По соседству завозилась грязная куча, чертыхаясь, поднялась. Это безусловно был господин военачальник Сакаяма. Он даже не особенно изменился. Хотя таких небольших изогнутых клычков, дёргающегося пятачка и широких ушей надломленными лопушками у него раньше не было.

— Да что этот земляной червь себе позволяет! — возмущенно хрюкнул человек-свинья.

Я на всякий случай ощупал собственную голову. Нет, вроде все осталось как было. Одно ухо только распухло. Свин-Сакаяма тем временем похлопал себя по бокам и начал озираться.

— Где мой меч⁈ — возопил он.

Я лично вообще не помнил, чтобы у Сакаямы был какой-то меч, но тем не менее послушно ползал за компанию с командиром часа полтора по грязюке, пытаясь обнаружить утерянное оружие. Формально я ведь все еще находился в его отряде, да? По крайней мере квест мне пока дезертировать не предлагал, увы и ах.

— Нет тут никакого меча, — наконец сказал я, решительно поднимаясь и отряхивая с рук липкую жижу.

Сакаяма вздернул рыло к небу и горестно хрюкнул.

— Что за воин без меча?

— Тот же, что и с мечом. Только без меча.

К счастью, это рисовое поле было вполне компактным, заканчивалось оно в виду нескольких крестьянских домишек, куда мы и подались, чтобы просушиться и выяснить наше местоположение. Увы, не успели мы еще добрести до конца поля, как стало понятно, что селеньице это покинуто, и покинуто не без причины — дома были частично сожжены и полностью разграблены. Среди хаоса разбитых бочек, поваленных плетней и разломанных стен мы все-таки развели костер и кое-как просушили одежду. Должен отметить, что смотреть на разоблаченного до набедренной повязки Сакаяму удовольствие было то еще.

— Почему у меня, носатые демоны, шесть сосков? — спросил он, обтерев пузо шароварами.

Лично я насчитал десять, но последние две пары Сакаяме мешало рассмотреть пузо.

— Потому что не надо ругаться с небожителями, — сказал я, безуспешно пытаясь очистить штаны, превратившиеся в твердые глиняные трубы.

— Черепашье яйцо это, а не небожитель! И где мой меч⁈

Я промолчал. Отрезвление никак не улучшало характер Сакаямы, наоборот, сейчас я находил, что в пьяном виде он был гораздо приятнее в общении. Например, полной неспособностью это самое общение осуществлять. Одарив меня целым выводком черепашьих яиц, рогатых демонов преисподней и обитателей отхожих мест, Сакаяма потопал к развалинам, чтобы разыскать себе там какое-нибудь оружие. Ни ножей, ни серпов, ни цепов, на которые он надеялся, найти не удалось. Лишь в одном из чудом не сгоревших сараев он обнаружил полностью деревянные грабли на длинной ручке и вернулся к костру, перекинув их через плечо.

— Хватит рассиживаться, — рявкнул он. — Мы выступаем!

— А вы знаете где мы находимся и в какую сторону нам нужно выступать?

— В час, когда я не смогу отличить собственную задницу от северо-запада, я сам отрублю себе голову своим мечом!

— Своими граблями, — вежливо поправил я. — Может, нам все же лучше переночевать здесь, вечер уже довольно скоро, у нас ни палаток, ничего, а тут хоть какие-то укрытия есть.

— Ты что, гладкобедрая красотка, чтоб тебя укрывать? Сладкий колобок, который растает от дождя? Вставай, солдат!

С этими словами Сакаяма одним взмахом граблей разметал костер, подняв такую тучу золы, что мы с ним еще долго кашляли и терли глаза, которые у Сакаямы стали красные, как сливы. Мне показалось, что вычищая пятачок от забившегося туда пепла, Сакаяма несколько недоуменно ощупывал его, но никаких вопросов он не задавал, и я решил пустить все на самотек. Если человек не понимает, что у него вместо головы — свиная башка, это его сложности, я так считаю. Особенно если у этого человека такие проблемы с контролем гнева. И грабли.

На своих коротких ногах тучный Сакаяма, тем не менее, чесал по дороге столь энергично, что я вскоре перешел на трусцу, иначе мог за ним и не угнаться. Поля вскоре сменились лесистыми холмами, но дорога не пропала, вилась себе между искривленных стволов, под тяжелыми гирляндами лиан, лишь изредка прерываемая маленьким ручьем или невесть откуда взявшейся канавой. На ходу Сакаяма предпочитал молчать, за что я был искренне благодарен всем местным богам.

Скорость +1

Бег +1

Однако, я неплохо держу темп. И ноги почти не болят, невзирая на то, что мокрые заскорузлые ботинки больше мешали ходьбе, чем помогали.

— Стоять, — вдруг прошипел Сакаяма и пресек мне путь граблями, как шлагбаумом. — Это еще что за рогатые демоны?

Я посмотрел поверх его головы. На демонов они совсем не были похожи. Три милые девушки с высокими причёсками, в ярких халатах, бегая по зеленой лужайке, перекидывали друг другу волан необычными широкими, словно бы двойными ракетками. Приглядевшись, я понял, что это у них такие веера. Сакаяма засопел.

— Не нравятся мне эти бабы, — сказал он и перехватил грабли поудобнее.

Тут одна из красавиц поймала волан на веер-ракетку и обернулась к нам.

— Сестрицы, к нам старший братец пожаловал! Что же вы стоите? Поприветствуем почтительно старшего братца!

Три фигурки склонились в изящном поклоне, после чего девушки со звонким смехом подбежали к Сакаяме.

— Притомились с дороги, братец? Не желаете ли испить чарочку?

— Три чарочки!

— Нет, в честь такой встречи — три раза по три чарочки!

Нужно отдать этим лесным красавицам должное — оружие они выбрали безупречно. Я не специалист по свиной мимике, но, похоже, Сакаяма расплылся в довольной ухмылке и не возражал, когда девицы, подхватив его под локти, повели его к мощному корявому дереву, росшему посреди лужайки. На меня они не обратили ровным счетом никакого внимания, словно меня тут и не было.

— Приготовим же братцу угощение! — с этими словами та из девиц, которая была в зеленом, вытряхнула из широкого рукава вышитую скатерть, которая сама раскрылась и распласталась по траве. Барышня в желтом халате тоже встряхнула рукавами, и на скатерть опустились глиняные графинчики и круглые маленькие металлические чашечки без ручек. Из рукавов той, которая была в красном, между чашечек просыпались дождем шарики, скатанные из меда с кунжутом, крошечные розовые печеньица, колобки со сладкой фасолью и прочие сладости, с которыми я уже был знаком по лавкам Камито. Как мне ни хотелось есть, я решил, что ничего из этого в рот не возьму. Хотя ванилью, вроде, тут и не пахло, впрочем, любые запахи померкли бы от той смеси перегара, пота, навоза и еще какой-то кислой тухлятины, которой несло от Сакаямы. Девиц однако аромат моего спутника, кажется, нисколько не смущал. Две подсели к нему с разных сторон, то и дело приникая свежими щечками к щетинистому рылу, одна ловко разливала вино по чарочкам, а щебетали они так, что у меня