Книга Порочные удовольствия - Меган Марч

– Я еще не закончил с тобой, женщина, – говорю я, шагая следом за ней по комнате.

Она хватает платье, висящее на вешалке, расстегивает молнию на спине и надевает его.

– Приятно слышать, но у меня жесткий график. У меня сейчас нет времени на то, чтобы остановиться и заняться чем-либо другим.

Она поворачивается ко мне спиной.

– Ты можешь застегнуть молнию?

– Нет.

Я подхожу к двери и запираю ее.

– Сними это платье.

Глава 11

Крейтон

Холли резко оборачивается, придерживая платье на груди.

– Ты с ума сошел? Мне нужно подготовиться к выступлению.

– У нас еще осталось несколько минут из тех десяти, что нам дали. Что за мужчина я был бы, если бы упустил такую возможность?

Она не шевелится, и я подхожу ближе к ней.

– Сними платье, Холли.

Мне чертовски нравится видеть, как она покрывается гусиной кожей и начинает дрожать. О, да! Она моя порочная девочка.

Она открывает рот, чтобы ответить.

– Единственное слово, которое я хочу услышать из этого прелестного ротика, – слово «да».

Холли выпускает платье из рук, и оно сползает на пол. Я помогаю ей избавиться от него и вешаю его на спинку стула. А потом уже другим взглядом обвожу комнату и останавливаюсь на туалетном столике.

– Возможно, мне нельзя портить твой макияж или прическу, но я собираюсь смотреть в твои прелестные глаза, когда буду трахать тебя.

Холли делает глубокий вдох, и ее грудь вздымается. Она подходит к туалетному столику и останавливается, словно ожидая моей инструкции.

Чертовски совершенна.

– Упрись руками в стол.

Она подчиняется, и ее огромные карие глаза смотрят на меня в зеркало.

– Раздвинь ноги.

Одна голая нога перемещается на несколько дюймов вправо.

– Сильнее.

Ее вторая нога смещается на несколько дюймов влево. Я встаю между ее ног, нажимая рукой на ее поясницу, и с силой раздвигаю ее ноги.

На ней все еще надеты крохотные стринги, и я, не колеблясь, срываю их. И все это время мы продолжаем смотреть друг другу в глаза. Я расстегиваю молнию на джинсах и высвобождаю свой член. Он уже каменный и умирает от желания оказаться внутри нее.

Я держу член в руке и говорю:

– Не шуми, иначе я буду вынужден засунуть тебе в рот кляп. Поняла?

Я не ношу в кармане джинсов кляп, но уверен, что смогу найти ему достойную замену.

– Я могу не шуметь, – шепчет она.

– Уверена?

– Да. Пожалуйста. Ты мне нужен.

В зеркале отражается моя довольная улыбка, и я смотрю прямо ей в глаза.

– Держись, детка, и не шуми. Потому что я намерен сделать все, что смогу, чтобы ты захотела выкрикнуть мое имя.

Я направляю рукой свой член и вонзаюсь в ее влажное лоно. Наши стоны эхом разносятся по комнате, но мы тут же стараемся сдержать новые. Держа Холли обеими руками, я снова и снова вонзаюсь в самую тугую, самую сладкую дырочку изо всех, которые я имел удовольствие трахать.

И это все мое. Мое. Я даже не осознаю, что произношу это слово вслух, пока не вижу в зеркале, как сверкают глаза Холли, а ее губы беззвучно шепчут: «Твое».

Желая свести ее с ума от наслаждения, я ускоряю свои движения. Я нащупываю пальцами ее клитор, и мне не нужно много времени для того, чтобы довести ее до молчаливого оргазма. Я кончаю следом за ней, и меня бесит, что я не могу выкрикнуть ее имя, когда выстреливаю в нее своей спермой.

Когда я отстраняюсь от нее, она бессильно опирается на столик. Я вытираю сперму, вытекающую из нее, ее разорванными стрингами. И снова встречаюсь с ней глазами в зеркале. Ее глаза горят лихорадочным огнем, и мне хочется развернуть ее лицом к себе и снова трахнуть, но она говорит:

– Мне никогда прежде не хотелось пропустить приветствие. Никогда. Но сейчас… черт. Я не могу этого сделать.

– Все в порядке. У тебя есть еще белье? – Она качает головой, и у меня вырывается ругательство. – И ты думаешь, что выйдешь и предстанешь перед всеми этими людьми в одном лишь платье? Ни за что. Ни в коем случае, черт возьми.

Она смеется низким, хрипловатым смехом, и при этом звуке мой член опять каменеет.

– Ты же знаешь, что я трахаюсь только с тобой, верно? И у меня есть утягивающие трусики, которые я могу надеть под платье. Не так сексуально, но очень надежно.

Я собираюсь ответить ей, но мои слова прерывает стук в дверь. Бросая стринги в мусорную корзину, я подхожу к двери, пока Холли достает из сумки утягивающие трусики.

Женщина, которая была с Холли, совершенно сбита с толку тем, что дверь была заперта. И она еще сильнее теряется, когда я отказываюсь впустить ее в комнату.

– Дайте нам еще одну минуту.

Женщина ощетинивается.

– Холли опоздает, если не поторопится.

– Две чертовых минуты. И это не просьба, а утверждение.

– Хорошо. Но поспешите.

Я закрываю дверь перед ее носом, с трудом сдерживая желание резко хлопнуть ею. Мне не нравится эта женщина. Совсем. Мне приходится напоминать себе, что она просто выполняет свою работу, которая заключается в том, чтобы помогать Холли. И ради этого я не сделаю все зависящее от меня, чтобы ее задницу выставили за дверь.

Я снова поворачиваюсь, и Холли стоит спиной ко мне, чтобы я мог застегнуть ее молнию. Я медленно застегиваю ее, любуясь нежной кожей, к которой лишь пару минут назад прикасался руками. Холли поправляет платье, а потом нагибается за своими сапогами. Она натягивает их и поворачивается ко мне с застенчивой улыбкой на ярких красных губах.

Ее застенчивость неуместна, учитывая, чем мы только что занимались.

– Как я выгляжу?

Я оглядываю ее с головы до пят. Темные волосы, волнами падающие ей на спину. Сверкающие карие глаза с густыми черными ресницами. Блестящие розовые губы, которые так сладко обхватывают мой член. Стройные ноги, между которыми мне хочется зарыться лицом. И крохотное серебряное платье, едва прикрывающее ее округлые формы, способные остановить движение на трассе. Бирюзовые ковбойские сапоги с серебряными крылышками, вышитыми на них. Я бы позволил этим сапогам ступать по моему телу.

Боже, эта женщина не похожа ни на кого. Она полна противоречий. Невинный сексуальный котенок. Скромная искусительница. Все мои фантазии сосредоточены в одной женщине, к которой прикасаться опаснее, чем к динамиту.

– Ты выглядишь чертовски красивой. Если бы я не переживал за твою карьеру, я похитил бы тебя и утащил в какой-нибудь гарем в пустыне, где мужчины все еще владеют женщинами, как собственностью. – Я качаю головой. – Тебе лучше убраться побыстрее из этой комнаты, прежде чем я не остановлю тебя.