Книга Том 1. Кэрри - Стивен Кинг

Отличный коричневый костюм английского покроя с едвазаметными зелеными и золотыми искрами на ткани — купленный в местном магазинекостюм Грэйла не выдерживал тут никакого сравнения. Тонкий кейс из настоящейкожи, окантованный хромированной сталью. Безупречная улыбка с множествомзолотых зубов — от такой улыбки женщины в роли присяжных заседателей тают, какмасло на теплой сковородке. Рукопожатие по высшему разряду — твердое,доброжелательное, долгое.

— Мистер Грэйл, я уже давно хотел с вами встретиться.

— Всегда рад видеть родителей, интересующихся школьными делами,— сказал Грэйл, сухо улыбнувшись. — Именно поэтому у нас каждый октябрьпроводится день открытых дверей.

— Да, верно, — улыбнулся в ответ Харгенсен, — но я полагаю,вы человек занятой, и мне тоже нужно через сорок пять минут появиться в суде.Может быть, мы сразу приступим к делу?

— Разумеется, — Грэйл запустил руку в коробку и принялсяувечить первую скрепку. — Насколько я понимаю, вы здесь по поводудисциплинарного взыскания, наложенного на вашу дочь Кристину. Должен сообщитьвам сразу, что школьная политика в отношении подобных случаев определена ужедавно, и, как человек, преследующий торжество справедливости, вы сами должныпонимать, что какие-либо исключения здесь едва ли возможны или…

Харгенсен нетерпеливо махнул рукой.

— Очевидно, вы заблуждаетесь, мистер Грэйл. Я явился сюда поповоду грубого обращения с моей дочерью со стороны вашего преподавателяфизкультуры, мисс Роды Дежардин. И кроме того, я боюсь, имело место оскорблениесловом. Как я понимаю, мисс Дежардин употребила по отношению к моей дочерислово «дерьмовый».

Грэйл незаметно вздохнул.

— Мисс Дежардин объявлен выговор.

Улыбка Джона Харгенсена похолодела градусов на тридцать.

— Боюсь, выговора здесь недостаточно. Насколько я понимаю,молодая э-э-э… леди преподает первый год?

— Да. И нас ее работа вполне удовлетворяет.

— Очевидно, вас тогда удовлетворяет также, что она швыряетучениц о металлические шкафы и ругается в их присутствии, как матрос?

Грэйл перешел к нападению:

— Как адвокату, вам должно быть известно, что в этом штатеза школой признается право действовать in loco parentis, то есть в часышкольных занятий мы не только несем за учеников полную ответственность, но иобретаем всю полноту родительских прав. Если вы не знакомы с прецедентами, могупорекомендовать вам «Школьный округ Монондок против Крейнпула» или…

— Я знаком с этой концепцией, перебил его Харгенсен. — И мнетакже известно, что ни дело Крейнпула, на которое школьные администраторы таклюбят ссылаться, ни дело Фрика даже отдаленно не связаны с оскорблениемдействием и словом. Однако существует дело! Школьный округ номер 4 противДэвида». Вы о нем слышали?

Разумеется, Грэйл слышал. Заместителем директора среднейшколы в округе номер 4 был в свое время Джордж Крамер, и раньше они частовстречались вечерами за покерным столом. Теперь Джордж почти что не играл впокер. Теперь он работал в страховой компании, а случилось это из-за того, чтоон решил остричь ученику, по его мнению, слишком длинные волосы. По решениюсуда, школьный округ выплатил пострадавшему семь тысяч долларов — примерно потысяче за каждый взмах ножницами.

Грэйл принялся за вторую скрепку.

— Давайте не будем, однако, цитировать друг другупрецеденты, мистер Грэйл. Мы оба — занятые люди. Мне не нужны лишние хлопоты илишние склоки. Сейчас моя дочь дома и останется дома в понедельник и вовторник. Таким образом ее трехдневное отстранение от занятий заканчивается. Тутя согласен с наказанием. — Снова властный, не допускающий пререканий взмахруки.

(взять фидо молодец вот тебе вкусная косточка)

— Теперь о том, чего я хочу, — продолжил Харгенсен. —Во-первых, билет на выпускной бал для моей дочери. Выпускной вечер — важноесобытие для девушки, и Крис очень переживает. Во-вторых, никакого продленияконтракта для этой мисс Дежардин. Здесь я вынужден настаивать. Полагаю, что,подав на администрацию школы в суд, я добьюсь и ее отстранения, и довольнозначительной суммы в возмещение ущерба. Однако мне не хотелось бы подобногоразвития событий.

— Другими словами, если я не соглашусь с вашимитребованиями, единственная альтернатива — суд?

— Насколько я знаком с процедурами, сначала состоится слушаниев Комитете по образованию, а затем, да, суд. Вам от этого одни тольконеприятности.

Еще одна скрепка.

— По обвинению в оскорблении действием и словом, так?

— В общем, так.

— Мистер Харгенсен, а вам известно, что ваша дочь и еще сдесяток ее сверстниц бросались гигиеническими пакетами в девушку, у которойначались ее первые месячные? Причем девушка думала в этот момент, что истекаеткровью и вот-вот умрет.

Харгенсен чуть заметно нахмурился, словно прислушиваясь кчьему-то голосу в дальней комнате.

— Я не думаю, что это имеет отношение к делу. Я говорю одействиях со стороны…

— Не важно, — сказал Грэйл. — Я знаю, о чем вы говорите.Однако эту девушку, Кэриетту Уайт, обзывали «бестолочью» и «пудингом»,советовали ей «заткнуть течь» и унижали различными неприличными жестами. Наэтой неделе она вообще не приходила в школу. Как, по-вашему, это не напоминаетоскорбление действием и словом? По-моему, так очень.

— Я не намерен сидеть здесь и выслушивать этиполудостоверные заявления или ваши банальные директорские лекции, мистер Грэйл.Я достаточно хорошо знаю свою дочь, чтобы…

— Да? — Грэйл достал из корзины для входящих документоврядом с блокнотом стопку розовых карточек и швырнул их на стол. — Я думаю, высовсем не знаете свою дочь — такой, какой она выглядит на этих карточках. Еслибы вы знали ее настолько хорошо, то давно поняли бы, что ее нужно как следуетвыпороть. И чем раньше, тем лучше — пока она не совершила в отношении кого-тоболее серьезного проступка.

— Вы…

— Четыре года в Ювинской школе, — перебил его Грэйл. —Выпуск в июне семьдесят девятого, то есть в следующем месяце. Максимальныйкоэффициент умственного развития — 140. Средний же — всего 83. Тем не менее,как я вижу, она была принята в колледж Оберлин. Видимо, кто-то — возможно, вы,мистер Харгенсен — попросту воспользовался своими связями. Семьдесят четырераза вашей дочери назначалось наказание в виде дополнительных занятий. И вдвадцати случаях — за издевательство над ученицами, которым и без того в школеприходится несладко. Над теми, кого она и ее банда называют «никчемнымидурами». Они, очевидна, полагают, что это очень забавно. Пятьдесят одно из этихдополнительных занятий Кристина прогуляла. В Чемберленской начальной школе ееотстранили от занятий за то, что она подложила ученице в туфель запал отшутихи. На карточке сказано, что эта «невинная шуточка» едва не стоила девочкепо имени Ирма Своун двух пальцев ноги. Насколько я понимаю, у Ирмы была «заячьягуба»… Я ведь о вашей дочери говорю, мистер Харгенсен. Что-нибудь вам этоподсказывает?