Книга Всё получится! - Морин Чайлд

Час спустя грузовик Майка стоял возле дома Норы, а сам он, не отрываясь, смотрел на ее окно. Сквозь штору ему были видны два силуэта, просто два пятна, но этого достаточно, чтобы понять: Нора пригласила своего нового друга к себе.

Пальцы Майка сжали руль – надо было оставаться дома, нечего сидеть здесь и выслеживать ее, что твой охотник. Нора для него ничего не значит. Черт, сам чуть не силой свел ее с новым заместителем шерифа, так кого он теперь винит?

А кто говорит о вине?

Только не Майк.

С ним все в порядке.

В полном порядке.

Он включил зажигание и выехал на улицу. В сторону ранчо.

Один.

ГЛАВА СЕДЬМАЯ

– Но он же такой прелестный!

Молли смотрела на подругу так, словно та рехнулась.

– И скучный. – Нора устроилась на темно-красном диване в доме Молли.

Ей было тоскливо даже вспоминать о вчерашнем свидании. Нет, Сет Томас – неплохой человек, но Нора предпочла бы заняться сексом с таким мужчиной, который воспламенил бы ее с первого взгляда. А Томас к таким не относится.

– Весь вечер он только и рассказывал мне об академии. Как он получил медаль за физическую подготовку, как был лучшим по снайперской подготовке, как надо надевать наручники...

– Да? Ммм...

Нора рассмеялась:

– Прекрати.

– Я просто думаю вслух, – пояснила Молли.

– Все дело в том, что в нем нет...

– Огня?

– Точно, – вздохнула Нора.

– Значит, тебе вдруг понадобился огонек... Мне кажется, я-то не из породы занудных дам.

Нора поерзала на диване, осматриваясь: уютный, теплый, обжитой дом. Следы пальцев на стеклах окон, кипы книг на столах, пыль. Да, Марта Стюарт не из упомянутой породы, она говорит каждому встречному и поперечному, что нашла бы время для уборки, вот только ее дочь пока еще младенец.

Совершенно замечательная шестимесячная Трейси растет как... ну, как трава. Сейчас она ползает среди игрушек по полу, лопочет и гукает. Нора смотрела на малышку и чувствовала, что внутри у нее что-то ноет. Ее жизнь складывается так, что она, похоже, никогда не будет иметь детей, и сердце стынет от одной мысли об этом.

– Эй! – подала голос Молли. – Ты говорила...

Нора обернулась к подруге:

– Я говорила, что твоя дочка хорошеет день ото дня.

Молли расцвела в самом буквальном смысле.

– Ты это серьезно?

Но надолго отвлечь ее все-таки не удалось – Молли обладала хваткой питбуля.

– Так, значит, у тебя на примете имеется кто-то с огоньком?

– Допустим.

– Видный собой парень, у которого есть ферма и пятилетняя дочь?

Нора сердито взглянула на подругу:

– Ты, психованная!..

– Ну да, только лучше зови меня Молли Великолепной. – Расхохотавшись, она закинула ноги на кофейный столик. – Между нами говоря, Нора, вот уже две недели ты проводишь с ним чуть не всякую минуту, когда не спишь. Так о ком еще ты можешь думать?

– Дать тебе разумный и трезвый ответ? – парировала Нора. – Да едва ли не о всяком другом.

– Майк – отличный парень.

– О-о, бесподобный! Он смотрит на меня и видит болотную кикимору.

– Так-так, твое стремление преувеличивать становится патологическим.

– Нисколько я не преувеличиваю, – возразила Нора – она-то помнила, как охотно Майк подбросил ей Сета Томаса. – Он из кожи вон лезет, чтобы только держать меня на расстоянии вытянутой руки.

Молли подалась вперед и усмехнулась:

– Милая моя, если ты от него на расстоянии вытянутой руки, это значит, что он всегда может к тебе притронуться.

– Легко тебе говорить. Джефф тает как свечка, когда на тебя смотрит.

– Милая, да любой мужчина растает, было бы погорячее.

Нора рассмеялась – ей вспомнился жаркий блеск устремленных на нее глаз Майка, вспомнилось, как она стояла рядом с ним, а напряжение в его теле достигало такой точки, что он уходил... куда угодно. Что ж, если она сумеет разогреть его... Тогда может растаять даже Майк.

Вечернее солнце пекло землю и поджаривало обнаженную спину Майка. Горячие лучи поддерживали внутреннее пламя, которое бушевало в нем с прошлой ночи. Напрасно он ездил в город, напрасно оказался вблизи дома Норы, напрасно мучил себя, воображая ее наедине с заместителем шерифа.

Всю ночь напролет воспаленный мозг терзал его, рисуя перед ним, как не он целует Нору, прикасается к ней, обнимает. Он с силой сжал рукоятку молотка, который держал в правой руке, и на шляпку гвоздя обрушился удар такой силы, что острие вышло наружу по другую сторону доски забора. Удар больно отдался в правой руке, и боль на короткое мгновение отвлекла его от мыслей, которых ему не следовало бы иметь.

Слабое утешение.

Услышав приближающийся звук мотора, он повернулся – очень медленно, словно боясь, что при резком движении автомобиль исчезнет, и тогда можно ждать серьезных неприятностей. Если воображаемые образы обретают плоть и голос, значит, пора принимать меры.

Дверца машины открылась, и из автомобиля вышла Нора. Солнечный свет играл кончиками ее небрежно распущенных волос, и они сияли как золото. Она смотрела прямо на Майка, как будто он магнитом притягивал ее взгляд. Даже на расстоянии Майк почувствовал, как у него перехватывает дыхание.

Медленно, с улыбкой на губах она обошла машину, взгляд Майка, как взгляд внезапно прозревшего слепого, неотрывно следовал за ней. Он замечал в ней все. Майка с глубоким вырезом открывает загорелую, кремовую кожу плеч и рук, и это завораживает его. К тому же майка так коротка, что приоткрывает живот и провоцирует томительное желание увидеть больше. Майк судорожно вдохнул воздуха, по-прежнему не отводя глаз. На ней открытые сандалии. У него пересохло во рту, когда он наблюдал за неторопливыми, уверенными движениями бедер приближавшейся к нему Норы.

Остановилась она, только когда подошла вплотную к забору. Остановившись, положила на верхнюю планку руки, приоткрыв этим движением еще немного тела. Майк зажмурил глаза, собираясь с силами, снова открыл их и прямо взглянул на Нору.

– Кто следующий? – поинтересовалась она.

– Что?!

Кровь вскипела у него в жилах, застучала в ушах, и ему потребовалась вся его воля, чтобы расслышать повторенный вопрос.

– Я говорю: кто у тебя дальше на очереди?

Майк прокашлялся, сунул рукоять молотка в петлю на поясе и шагнул к Норе. Будь он проклят, если выдаст себя, покажет ей, что с ним творит одно лишь ее появление.