Книга Сумеречный ветер - Ольга Коротаева

Карета остановилась. Слуга открыл дверь, и девушка вышла к собравшимся гостям. По одну сторону от входа в храм ее ожидали император с императрицей, наследный принц Ирвик, стоящий в одиночестве, и блудный сын императора Ио под руку с яркой брюнеткой в вульгарном одеянии, почти не прикрывающем грудь. По другую сторону дверей стояли родные Окары. Мать свысока взирала на собравшихся, за исключением императорской четы. Отец, одетый в строгий костюм с иголочки, возвышался рядом с супругой, и от выражения его лица так и веяло презрительным холодом.

Кефилл, вычурно разодетый в светло-зеленые брюки и бледно-бирюзовый сюртук с голубой рубашкой, с триумфальной ухмылкой кивал знакомым. В пышном, цвета лазури, элегантном платье Кеона смотрелась очаровательно, но даже вялая улыбка, конвульсивно исказившая ее губы, не придавала ей счастливый вид. Сестра выглядела подавленной.

Ощутив новые угрызения совести, под восхищенный шепот и завистливые взгляды Окара двинулась к храму. Мерцающий подол пышной юбки мягко шелестел по выложенной камнем дорожке. Красота платья девушку мало интересовала, она была поглощена встречей с женихом, которая ее страшила и одновременно приятно тревожила.

Глядя перед собой, держа спину прямо, она прошла к прямоугольной белокаменной двери. Скользнув взглядом по вырезанным на ней узорам, в растерянности оглянулась на наследного принца. Ей показалось, что друг Доара должен знать, как невесте бессмертного попасть внутрь. И она не ошиблась.

– Приложи ладонь к двери, – негромко велел Ирвик.

Окара последовала совету и прикоснулась к холодному камню. Прямоугольная глыба со скрежетом сместилась внутрь и отъехала в сторону. Полумрак храма разгонял дрожащий свет, который отбрасывали горящие факелы. Струйки дыма от шипящего пламени змеились по неровным выступам стен. Десятки зажженных свечей, красующихся в бронзовых напольных подсвечниках, наполняли воздух восковым удушливым запахом. Зависшие в воздухе старинные амулеты жрецов поблескивали в тусклом свете. В конце короткого коридора, у плоской каменной плиты, высилась облаченная в темный костюм фигура.

Треск пламени горящих факелов смешался с резким стрекотом трещоток. Эту пробирающую до дрожи в коленях какофонию сопровождало усиливающееся унылое завывание. Будто песнь ветра, предвещающего бурю.

Глубоко вздохнув, Окара решительно ступила под своды храма. Сделала несколько осторожных шажков, и каменная дверь за ее спиной с грохотом закрылась, отрезая путь назад.

– Надеюсь, никакие летучие мыши здесь не водятся, – пробормотала Окара.

Она до безумия боялась грызунов, а эти жуткие на вид твари являлись не только мышами, но и в добавок летали. Приподняв тяжелые юбки длинного платья и начхав на приличия, Окара помчалась к жениху. «Пусть думает, что мне не терпится обменяться клятвами», – бойко стуча каблучками по каменным плитам, решила она.

Волосы от бега немного разлохматились. Сдув с лица выбившуюся из прически прядь волос, Окара остановилась рядом с женихом.

– На что, простите, вы уставились? – сдержанно поинтересовалась она, в упор глядя в старческое лицо жреца. – Впервые видите невесту, мечтающую поскорее закончить свадебный обряд?

Старик стоял по другую сторону алтаря и с неодобрением взирал на девушку.

– Ваше преподобие, простите несдержанность моей невесты, – с покровительственной улыбкой проговорил Доар.

– Если это вас успокоит, я не каждый день выхожу замуж. Мне простительно нервничать, – с приличествующей моменту торжественностью в голосе заявила преподобному Окара и с облегчением перевела дыхание. С частью условностей было покончено – она стояла у алтаря, пора было переходить к главному. – Начинайте! – скомандовала она, чем явно позабавила Доара.

Губы бессмертного дрогнули в насмешливой улыбке.

– Я солидарен с невестой, – с легкой ехидцей признался он, и жрец, смиренно понурившись, возложил руки на алтарь.

Благодарная за неожиданную поддержку, Окара тепло улыбнулась.

– Я думаю, из вас выйдет прекрасный муж, – невольно вырвалось у нее.

– Я на это очень надеюсь, – мягким баритоном заверил ее бессмертный.

Окара обратила к нему сияющее лицо, и их взгляды встретились. Ей показалось, что она видела харда впервые. И в этот миг неожиданно поняла, почему сестра не видит жизни без Доара. Мужчина обладал невероятным обаянием. Светившиеся цинизмом глаза настораживали, но притаившиеся в глубине темных зрачков весёлые искорки притягивали. Неведомая сила тянула Окару к жениху.

Слушая монотонный голос жреца, девушка вспомнила заплаканные глаза сестры и ее мольбы отказаться от Доара. Кеона знала его куда лучше, чем Окара, и была готова бороться за этого мужчину. Даже захотела рискнуть и вновь довериться судьбе и выбору жрецов.

Окара задумалась, а имеет ли она право стоять у этих двоих на пути. Доар сильный неутомимый воин, чья магия при желании может сломить волю самого императора и сделать из правителя марионетку. А император, к слову сказать, далеко не слабак. Окара совсем никудышная магичка, и ей нечего противопоставить или предложить бессмертному. Пожелай Доар от нее избавиться, харду и корабль не понадобился бы.

Хоть жених уже начал нравиться Окаре, любовь могла стать ее погибелью. Доару даже не нужно будет самому убивать жену, достаточно отослать куда-нибудь, а там без мужа она зачахнет от тоски.

Кеона была права, когда утверждала, что сестре не под силу сделать Доара счастливым. Если Окара родит ребенка, то слабые задатки магии малыша разочаруют могущественного отца, и тот рано или поздно возненавидит жену.

– Воркория Окара Тоберон, вы согласны принять имя и защиту предназначенного вам всевышним харда Доара дру Гонже? – тоном, которым обычно проговаривают условности, спросил жрец и выжидательно посмотрел на девушку.

Вспыхнувшие на алтаре жаждали ее ответа, чтобы запечатлеть и связать с Доаром.

– Нет, – точно ныряя в студеную воду, выдохнула Окара.

Посмотрела на жениха и в смятении отшатнулась. В его взгляде светилось такое невообразимое презрение, будто она только что безвозвратно упала в его глазах.

– Вы хорошо подумали, воркория? – неуверенно переспросил жрец, с ужасом косясь на бессмертного.

Символы на алтаре мигнули и погасли.

Мечтая незаметно исчезнуть, а лучше раствориться в воздухе, Окара в отчаянии посмотрела на камень, закрывающий выход.

– Я не могу дать другой ответ. Простите, – с нервным смешком после недолгого молчания отозвалась она.

Больше не глядя в мрачное лицо бессмертного, с гулко бьющимся сердцем Окара развернулась и, расправив плечи, быстро пошла к выходу.

– Ее ответ «нет», – пел ветер, развевая платье, кружась вихрями в пламени факелов, просачиваясь сквозь стены. – Избранная отказала бессмертному!

Когда Окара приблизилась, каменная плита отъехала в сторону, и девушка храбро вышла на улицу к разъяренным родственникам и ошеломленным гостям.