Книга Сумеречный ветер - Ольга Коротаева

– Ты извиняешься? – совсем нехорошо улыбнулась Кеона и сузила глаза. – Что, положила глаз на моего капитана? Признавайся, мерзавка!

– О чем ты? – непослушными от страха губами пролепетала Окара.

– Умоляю тебя, сестренка, откажись от него. Не лишай меня надежды на счастье, – отпустив плечи, попросила Кеона. Ее руки плетьми повисли вдоль тела. – Не стой между нами. Не надо.

– Между вами? – растерянно переспросила Окара. Вспомнив, как мечтала о поцелуе с Доаром, вновь почувствовала себя виноватой перед сестрой и упавшим голосом уточнила: – Ты нравишься ему?

– А ты думала иначе? – обиделась Кеона. – Неужели думаешь, что будь по-другому, Доар почтил бы своим визитом дом нашего отца? – Девушка вновь разозлилась, и ее лицо некрасиво исказилось от гнева. – Или считаешь, он ради тебя на бал пришел? Ради той, о существовании которой и не подозревал? – неприятно хохотнула она и смерила сестру высокомерным взглядом. – Ты никто! Пустышка, пригодная для одного – развлекать будущего мужа. И маг из тебя никакой, прямо как из служанки королева! Ты бесполезна. Сочувствую Доару. Ему придется связать судьбу с той, что умеет только перышки поднимать. Представляешь, каким позором ты станешь для бессмертного? За его спиной будут смеяться. Но он предан империи и подчинится жрецам.

– Но он говорил… – попыталась вставить хоть слово Окара.

– Неважно, что он говорил, – оборвала ее сестра. – Доар соврал тебе. Он не обидит ту, что слабее его. Тем более невесту. Его долг перед империей и самим собой защищать тебя, с чем он прекрасно справляется. А ты развесила уши и веришь каждому его слову. Доар не терпит слабость, но ему придется жениться на одной из тех, кого он презирает. Какой удар судьбы.

– Презирает? – растерянно переспросила Окара.

Она не могла себе представить, что хард вчера потешался над ней, но в словах Кеоны было слишком много правды, чтобы взять и просто отмахнуться. Окара слабый маг, и этого не изменить. Все, что у нее есть— это приятная внешность и хорошее происхождение. Даже не писанная красавица. Если бы не семья, Окара стала бы… никем! А вот Кеона добилась высокого положения и гордится этим по праву. Скорее всего, хард на самом деле разочарован выбором жрецов. Настолько, что откровенно потешался над суженой в саду, а она приняла его ухаживания за чистую монету. Какая она все-таки наивная.

– Пойми, сестренка, – сменила резкий тон на ласковый Кеона и, обняв Окару, мягко проговорила: – Я же о тебе, глупая, беспокоюсь. Бессмертные всех слабых магов презирают, а ты одна из них. От этого никуда не деться. Согласно традициям Доар женится на тебе, а после обряда выждет время и избавится.

– Избавится? – встрепенулась Окара. – Как?

Кеона лишь криво ухмыльнулась и неопределенно повела плечами:

– На кораблях иногда происходят несчастные случаи. Никто не удивится, если непривыкшая к корабельной жизни жена харда случайно споткнется и упадет за борт. До земли далеко. Тебе не выжить.

У Окары от этих слов словно сковало льдом затылок. Девушка в отчаянии прошептала:

– Что мне делать?

– Откажи бессмертному, – с пылающим взором прошипела сестра.

– Папа меня убьет, – испугалась вторая.

– Хватит тебе. Покричит и простит, – отмахнулась Кеона. – Он любит тебя. Ты всегда была его любимицей – папиной дочкой. Вряд ли отец сам доволен выбором жрецов.

– Не может быть, – удивленно посмотрела на нее Окара. – Папа счастлив.

– Не думаю, – нахмурилась Кеона. – Выдать дочь замуж за бессмертного, безусловно, почетно, но до объявления жрецов я подслушала разговор Кефилла с одним из его дружков. Тот хотел просить твоей руки, а брат отказал ему, намекнув, что один весьма высокородный ворк уже заключил с отцом устный договор. Понимаешь, что это значит?

– Нет, – честно призналась Окара.

– Отец уже одобрил твой брак с одним из принцев. Возможно даже с Ирвиком, – загадочно улыбнулась сестра и многозначительно посмотрела на Окару. – И что бы предпочел папа: отдать тебя бессмертному и больше никогда не увидеть? Или же выдать за наследного принца и переселиться во дворец?

Окара затаила дыхание. Принца? Неужели один из принцев просил ее руки? Но кто? Вряд ли это был Ио. Такого, как он, ничто не заставит жениться. Он скорее руку себе отгрызет, чем позволит связать себя брачными узами. Сердце Окары дрогнуло: а может, это действительно Ирвик? Приятная внешность, добрая улыбка – имперский наследник точно бы не стал выбрасывать ее с воздушного судна. За него бы она пошла с удовольствием.

Кеона внимательно следила за сестрой и неустанно твердила:

– Откажи бессмертному, Окара. Ради себя, ради отца и ради меня…

Глава 10

Неоправданные ожидания

После разговора с сестрой Окаре было над чем подумать, но, к сожалению, а возможно, и к счастью, времени предаваться печали не осталось. Стараниями Кефилла и матери ее день был заполнен примерками, наставлениями, обтираниями и окончательными сборами в храм жрецов, куда не ступала нога даже самого императора. Только для бессмертных и их избранниц открываются двери в святая святых посланников Гвербоса – повелителя безымянных. Ступив во служение Гвербосу, жрецы отказываются от всего мирского. Они получают доступ к скрытому и неведомому. Они несут слово своего повелителя и с его дозволения делятся загадками будущего, направляют и следят за балансом, чтобы мир не рухнул, а безликие не победили.

Сидя на мягких подушечках в обитой бархатом карете, Окара любовалась струящимися гривами быстрохвостов. Они внешне походили на лошадей, но были в полтора раза больше, намного быстрее и выносливее. Чтобы карета, не приведи Гвербос, не развалилась на ходу, ударившись с размаху о какую-нибудь колдобину, ее пропитывали магией, отчего скольжение становилось плавным, а рытвины и резкие повороты совсем не ощущались.

До храма девушка ехала без сопровождения, как и полагалось невесте бессмертного, чтобы никто и ничто не затуманивало ее мысли. Никто из жителей империи и за ее пределами не должен сомневаться, что согласие невесты добровольное. На самом деле поездка была формальностью. Об отказе избранницы, естественно, не помышляли. До этого дня.

Окара, перебирая в памяти разговор с сестрой, задумалась. Ей не верилось, что Доар может пойти на убийство жены. Перед глазами встало волевое лицо жениха, его уверенный ироничный взгляд, и она сама не заметила, как воспоминания о прогулке с бессмертным в императорском саду затуманили взор. Ей нравилась его непоколебимая уверенность, твердость голоса, легкая, притягательная небрежность в движениях и то, что при желании он мог быть возмутительно обаятельным. Она с грустью вынуждена была признать, что со временем, возможно, смогла бы его полюбить.

Сестра много от нее требовала. И дело уже не только в гневе отца, который быстро не утихнет, а в том, что Доар нравился младшей Тоберон. Ей сложно было поверить в его кровожадность.