Книга Синий город на Садовой - Владислав Крапивин

— Митенька, всякий журналист — немного сыщик!

— И ты?

— И я…

— И что же ты «сыскала»?

— А вот что. Ты-то вскоре после этого сошел, а я поехала дальше, к маме на работу. И народ в трамвае поменялся, и лопоухий твой сошел, а этот «англичанин» все сидит. И тут появились опять несколько мальчишек, тоже класса из третьего, как твой герой. Сели кучей на одну скамейку впереди рыжего и давай разглядывать одну игрушку. Такая круглая стеклянная баночка. А в ней блестящий шарик бегает. Это я заметила, когда пригляделась.

— Ты всюду проникаешь своим корреспондентским носом…

— Это комплимент? Или…

— Не «или», не «или». Комплимент.

— Тогда мерси. Слушай дальше. Этот «англичанин» тоже залюбопытствовал. Встал, нагнулся над теми ребятами и спрашивает:

«Это что у вас за штучка?»

А те объясняют, что это, мол, самодельная игрушка. Надо каплю ртути загнать в одну из ямок с цифрой. Чья цифра больше, тот и выиграл. Но загнать трудно, потому что ртуть гораздо капризнее обычного твердого шарика.

Англичанин и говорит:

«Она не только капризная, но и опасная. У нее очень ядовитые пары».

А они ему в ответ:

«Она же в склянке, а склянка запаяна наглухо».

«А если разобьете?»

Тут один, растрепанный такой и храбрый, отвечает:

«Тогда будет шарах-тарарах! Ртутная бомба!»

Ну, «англичанин» пожал плечами и пошел к выходу, на остановке «Одесская». А растрепанный ему вслед:

«Ты, Кеша, не вздумай кому-нибудь стукнуть про нашу игрушку». — И тут же за ним к двери. Наверно, они в одном дворе живут, на Одесской, и знают друг друга.

— Ну и что?

— Неясно, да? А еще писатель… Есть метод доказательства: нахождение точки по двум линиям. Не слыхал?

— Это из геометрии? Я в математике чайник…

— Смотри, чайник-кофейник! Рыжий слушал твой рассказ про телефон…

— Многие слушали. Наверно, из-за этого на меня и подумали в субботу и кто-то брякнул завучу…

— Я не о том! Да, многие слушали, но и он — тоже. Это точка на одной линии. Потом он услышал про ртутную бомбу… Да, про нее тоже кое-кто еще мог слышать, но они не слыхали твой рассказ про телефон в буераках. Потому что те слушатели все уже вышли из трамвая. Кроме рыжего. И тут, значит, точка на другой линии. Та же самая, рыжая. Потому что на двух линиях может быть только одна точка! Когда они пересекаются.

Митя помолчал. Помигал. Да, логика, никуда не денешься. И все же он возразил:

— Да зачем ему это надо-то?

— Вот этого я не знаю. Но уверена, что это он.

— Он, по-моему, даже не из лицея. Не встречал я там его…

— Не из лицея.

— Тогда — зачем?

— Вот найдем его и узнаем!

— Так он тебе и скажет!

— Припрем к стенке.

Митя совсем не был уверен, что рыжего удастся припереть. Так и сказал. А Жаннет сказала, что он, видимо, всю свою храбрость израсходовал в кабинете у директора.

— Ну и… может, израсходовал… А где его найдешь-то, твою «рыжую точку»?

— Подумаешь, трудное дело! Он приметный. Зовут Кеша. К тому же, он с ракеткой был, значит, занимается теннисом, дополнительная деталь. Пройдемся по дворам на Одесской, поспрашиваем. Вот и будет тебе финал репортажа.

3

Чем хороша Жаннет, так это решительностью. Никогда не откладывает важных дел на потом. И тут же она доказала Мите, что ехать на Одесскую надо немедленно. «Чем больше проходит времени, тем сильнее стираются следы».

И поехали. А что еще было делать-то, в конце концов? Не идти же в самом деле учить уроки!

Все равно скоро он вернется в прежнюю школу. В шестьдесят четвертую. Как говорится, по месту жительства. Жаль, что реже будет видеться с Жаннет, зато ближе к дому. И с Елькой в одной школе. Правда, в разные смены… Елька сейчас, конечно, на уроках, так что к нему идти не имеет смысла. Ладно, потом все равно Митя устроит ему нахлобучку. А пока…

А пока им снова очень повезло. Почти как с фотобумагой. В первом же дворе на Одесской Жаннет углядела на деревянной горке, среди галдящих пацанят, «того, растрепанного».

Скомандовала:

— Люди! А ну, идите сюда!

«Люди» подошли с любопытством и бесстрашно. А чего бояться? Они в своем дворе. Уставились на яркую курчавую девицу с серьгами. А на Митю — так, полвзгляда. Потому что чего в нем особенного? Обыкновенный белобрысый пацан, здесь таких полно…

Жаннет взяла быка за рога:

— Разыскиваем одного человека. Надо взять интервью для газеты. Знаете, что такое интервью?

Мальчишки знали — образованный народ, каждый день телевизор смотрят. Растрепанный склонил голову к плечу в порванной майке.

— Что за человек?

— По-моему, ты его знаешь. Такой рыжеватый, с гладкой прической, ходит с теннисной ракеткой. Звать, кажется, Кеша…

— А! Кешка Мигутин!

— Как? — машинально сказал Митя.

— Как его зовут? — строго переспросила Жаннет. — Иннокентий Мигутин?

— Ну да. А чё?

Митя и Жаннет посмотрели друг на друга. Выражаясь языком старинных романов, «образ князя Даниила встал перед ними».

«Совпадение», — подумал Митя. А Жаннет поинтересовалась небрежным тоном:

— У него случайно нет родственника-учителя?

— Есть, конечно! — обрадовался мальчишка с замызганным бинтом на локте (он стоял рядом с растрепанным). — Он по географии. Они в нашем подъезде живут, только не на четвертом этаже, а на третьем. Они братья.

— Двоюродные, — уточнил растрепанный.

— Но это ведь все равно братья, — сказал пацан с бинтом.

Растрепанный опять перехватил инициативу:

— Они оба теннисом занимаются, только большому некогда, он же в школе вкалывает каждый день по две смены, а Кеша — он чемпион…

— Вот-вот, — покивала Жаннет. — Нам и надо интервью от чемпиона. Вы можете позвать его на двор?

— А его нету дома! Он ушел на пустыри, к стенке! Там тренируется мячиком!

— Идем! — обрадовалась Жаннет.

«Стенка» — это была та противопожарная стена, за которой застрял когда-то в снегу Елька. Место известное. Там часто тренировались те, кто увлекался теннисом. Площадка перед кирпичным отвесом к концу лета оказалась вытоптана и утрамбована.

До пустырей было недалеко, три трамвайных остановки.

Когда спешили к трамваю, Жаннет с кровожадной задумчивостью произнесла: