Книга Потемкин - Саймон Себаг-Монтефиоре

Для того чтобы иметь возможность проводить время вместе с Александрой Браницкой, Екатерина отвела ей покои Потемкина в своих дворцах, но настояла, чтобы сменили прислугу: вид домашних покойного надрывал бы ей сердце. Зубову она поручила многие из постов, которые занимал светлейший, но молодой фаворит показал себя мало к чему способным.

В свое время, вдохновляемая князем, Екатерина почти уверилась в своем плане отстранить Павла от престолонаследия и передать трон внуку — Александру.[1028] Но без поддержки светлейшего у нее, вероятно, не хватило на это сил.

5 ноября 1796 года Екатерина встала, как обычно, рано утром. Когда она закрылась в уборной, с ней случился удар. Как и английского короля Георга II, последний недуг застал ее в тот момент, который объединяет монархов с простыми смертными. Через некоторое время камердинер и горничная взломали дверь, перенесли ее в спальню, уложили на матрас на полу и доктор Роджерсон сделал ей кровопускание. В Гатчину, к великому князю, поскакали курьеры (увидев их, Павел решил, что его собираются арестовать). По приезде в Петербург цесаревич вместе с Безбородко просмотрел бумаги императрицы и, как считается, уничтожил те, в которых говорилось о наследовании престола Александром. Екатерина скончалась 6 ноября, в 9 часов 45 минут, на том же матрасе на полу.

Павел I упразднил все что мог из сделанного матерью. В Таврическом дворце он устроил казармы конногвардейского полка, в Зимнем саду — конюшни. Очень по-ребячески он «наказал» библиотеку Потемкина, «сослав» ее в Казань.[1029] Павел вернулся к прусской парадомании своего отца, уничтожил ненавистные ему потемкинские порядки в армии и превратил Россию в казарму. Его деспотизм и непоследовательность объединили против него недовольных гвардейских офицеров, и в 1801 году он был убит.

Сыновья Павла I, Александр I и Николай I, сохранили прусский порядок, и царская Россия так и осталась «кнуто-германской империей», как называл ее анархист Бакунин.

Софья де Витт вышла замуж за самого богатого из польских магнатов — Феликса Потоцкого, с которым познакомилась в Яссах после смерти Потемкина. Потом, «совершив все грехи Содома и Гоморры», она завела роман со своим пасынком Юрием Потоцким и жаловалась посетившему ее Ланжерону, что не может жить всего на 60 тысяч дукатов в год. В 1805 году, после смерти старика Потоцкого, она прогнала пасынка, посвятила себя воспитанию детей, преумножила свое состояние и умерла в 1822 году, окруженная всеобщим уважением.

Александра Браницкая удалилась в свои имения и стала невероятно богатой. «Кажется, — говорила она, — у меня около двадцати восьми миллионов». Принявшая последний вздох Потемкина, она стала «носительницей его славы». В своем имении она построила усыпальницу в память Потемкина и заказала свой портрет с бюстом дяди на заднем плане. Вигель записал со слов матери, что в 1790-е годы «все почтеннейшие дамы и даже генеральши подходили к ней к руке; а она, умная, добрая и совсем не гордая женщина, без всякого затруднения и преспокойно ее подавала им».[1030] Александр I дважды посещал ее и назначил статс-дамой. Дети ее детей, русские и польские аристократы, уже обзавелись собственными семьями, когда она умерла в возрасте 88 лет в 1838 году.

Графиня Екатерина Скавронская, овдовев, вышла замуж по любви за рыцаря Мальтийского ордена графа Джулио Литта. Младшая из племянниц, Татьяна, похоронив Михаила Потемкина, вышла за уже немолодого князя Н.Б. Юсупова, богача и мецената. Этот брак не принес ей счастья, но, подобно своему дяде, она стала обладательницей огромной коллекции драгоценных камней, включавшей серьги Марии Антуанетты, алмаз «Полярная звезда» и диадему сестры Наполеона, королевы Неаполитанской. Феликс Юсупов, убивший Григория Распутина в 1916 году, гордился своим родством с Потемкиным.[1031]

Скажем еще несколько слов о внучатных племянницах Потемкина. Дочь Браницкой Елизавета вышла замуж за князя Михаила Семеновича Воронцова, сына врага Потемкина — графа Семена Романовича. Михаил Воронцов стал наместником Кавказа и Новороссии. Говорили, что Елизавета Воронцова унаследовала шкатулку с брачной записью о венчании Потемкина с Екатериной II и приказала бросить ее в Черное море.[1032] Англоман «милорд» Воронцов был не в состоянии держать под контролем сердце своей увлекающейся, но обладавшей безупречными манерами жены. В 1823 году она уже состояла в связи с одним из своих кузенов, Александром Раевским, когда познакомилась с сосланным в Одессу Александром Пушкиным. Безусловно, ее родство с великим Потемкиным служило дополнительным магнитом для молодого поэта. Между княгиней и поэтом начался бурный роман. Воронцов выслал Пушкина из Одессы. Тот ответил злой эпиграммой, а через девять месяцев после его отъезда у княгини Лизы родилась дочь Софья, в портретах которой многие усматривают разительное сходство с поэтом. Так, возможно, смешалась кровь Потемкина и Пушкина. В 1837 году, когда Пушкин погиб на дуэли, на руке у него был «талисман» — перстень с надписью на древнееврейском языке, подарок Елизаветы Воронцовой.

Дочь Скавронской, также Екатерина, скандально прославилась на всю Европу. Прозванная «обнаженным ангелом» за свое пристрастие к прозрачным платьям и «Chat Blanc» — «Белой кошкой» — за безграничную чувственность, она вышла замуж за генерала князя Петра Багратиона. От матери она унаследовала ангельское выражение лица, алебастровую белизну кожи, голубые глаза и каскад золотых волос. В 1802 году в Дрездене она стала любовницей Метгерни-ха и от него родила дочь Клементину. Гете встречался с ней в Карлсбаде и восторгался ее красотой, когда она начинала новый роман — с принцем Людвигом Прусским. Ее муж Багратион погиб в Бородинском сражении. В 1814 году она отправилась на Венский конгресс, где соперничала с герцогиней Саган за благосклонность Александра I. Затем она перебралась в Париж, прославилась там многочисленными любовными связями и потемкинскими брильянтами, а в 1830 году стала женой английского генерала и дипломата лорда Хоудена.[1033]

Софья, дочь Самойлова, вышла замуж за сына графа Бобринского, смешав кровь Екатерины, Орловых и Потемкиных.

События русской революции 1905 года начались с произошедшего в Одессе восстания матросов на броненосце «Потемкин», о котором снял свой знаменитый фильм Сергей Эйзенштейн — так имя Потемкина стало одновременно символом большевизма. Лестница Ришелье в Одессе была переименована в Потемкинскую, и теперь французский герцог стоит над ступенями, носящими имя того «необыкновенного человека», которым он так восхищался.