Книга Возвращение в Чарлстон - Александра Риплей

Дома она дала Гарден снотворное и уложила ее на диване у себя в кабинете. Потом села рядом и не отпускала ее руку, пока Гарден не проснулась где-то около полуночи.

Как только она вспомнила о случившемся, ее снова начала бить дрожь. Элизабет дала ей стакан бренди и заставила выпить.

– Все кончилось, Гарден, – сказала она. – Все будет в порядке.

Ничего еще не кончилось, и не было никакой уверенности, что все будет хорошо, но именно это надо было услышать Гарден. Поэтому Элизабет именно это и сказала.

На следующий день праздник Элен удался на славу. Сиротка Энни пользовалась большим успехом у именинницы. Элен занялась подарками с азартом и разрушительной силой трехлетнего ребенка. Она радостно кричала, когда разворачивала очередной подарок, заставила дать ей примерить меховую парку от «тети Пегги, дяди Боба, Бобби и Фрэнка». Лучшей добычей дня стала газета, которую она выудила из корзины для мусора. Там была фотография ее мамы.

«Арест светской дамы» – гласил заголовок, который Элен не могла прочитать. Рядом была другая фотография – человека на носилках укладывают в машину «скорой помощи». «Мать падает без чувств».

– С Маргарет все в порядке, – сказала Элизабет. – Просто какой-то безмозглый репортер выскочил из кустов перед самой ее дверью и что-то закричал. Ну, она и упала в обморок. Ничего страшного, я разговаривала с врачом.

Когда был наведен порядок, а Элен уложили спать после обеда, Гарден рухнула в кресло и сбросила туфли.

– Мать падает без чувств, – сказала она. Элизабет взяла стул и уселась напротив:

– Я рада, что ты в состоянии смеяться.

– А что мне остается? Я же не могу застрелиться: Элен проснется.

Элизабет улыбнулась.

– Тогда мне тоже придется застрелиться. – Она посмотрела на усталое лицо Гарден. Глаза были закрыты, но вздрагивающие веки говорили, что она не в состоянии расслабиться.

– Логан Генри старше Мафусаила, – начала Элизабет, – но он лучший адвокат в Чарлстоне. Тебе не о чем беспокоиться. Слушание в понедельник будет закрытым, в кабинете судьи Эллиота. Он снимет обвинение, или как это называется, и все будет кончено.

Гарден открыла глаза.

– Нет, не будет. – Лицо ее было совершенно бесстрастно. – Это никогда не будет кончено. Это Вики. Вы же слышали, что сказал мистер Генри. Именно она сообщила в ФБР, что Элен была похищена и что это сделала я. Она никогда не оставит меня в покое. Не могу понять, почему она меня так ненавидит.

Элизабет хотела что-то сказать, но остановилась. Гарден нахмурилась:

– В чем дело, тетя Элизабет? Что вы хотели сказать? Вы что-то знаете? Ради Бога, скажите.

Элизабет вздохнула:

– Я надеялась, что ты никогда этого не узнаешь. Это грустная и некрасивая история… Виктория, как я называла твою свекровь, всегда была избалованным ребенком. Да-да, я знаю ее очень давно. Ее отец был одним из моих лучших друзей. Нет, не так. Ее отец был моим самым лучшим и самым близким другом. Мать Виктории умерла, когда ей было лет двенадцать, и ее растил отец. Они жили в Чарлстоне. Когда ей пришла пора влюбиться, она влюбилась в твоего отца. К сожалению, дело зашло слишком далеко. Она забеременела от него.

– Мой отец? И Вики? Это невозможно!

– И тем не менее это так. Дело обернулось еще хуже. Виктория обожала своего отца, а его убили, застрелили. И застрелил его твой отец. В приступе гнева – одного из знаменитых трэддовских приступов. Виктория осталась с разбитым сердцем. Ее предал и осиротил молодой человек, которого, как ей казалось, она любила. Я была вместе с ней на похоронах ее отца. На его могиле она поклялась отомстить. Я тогда не обратила внимания. Она была совсем девочка. Я отправила ее к родственникам в Нью-Йорк. Позже я узнала, что она сделала аборт.

Гарден покачала головой.

– Может, я и смогла бы пожалеть ее, – сказала Гарден, – если бы так не боялась. Знаете, тетя Элизабет, мне почти хочется, чтобы вы не рассказывали мне все это.

– А мне хотелось бы, чтобы нечего было рассказывать. Когда она согласилась на ваш брак, я подумала, что, возможно, ошиблась, что она решила обо всем забыть. Я надеялась, она тебя полюбит. Ты была такая юная и беззащитная… Только когда ты появилась здесь в тот вечер, прошлым летом, я поняла: что-то не так. Твои письма были… жизнерадостные. Потом этот судебный процесс… Одного этого хватило бы для любой мести. И никаких алиментов – ни тебе, ни Элен. Я решила, что это уже конец. Просто не представляю, почему ей все еще мало.

В понедельник они узнали ответ. Обвинение в похищении ребенка было снято немедленно. Гарден была матерью Элен, и о похищении не могло быть и речи. Но адвокат Вики красноречиво доказывал, что, выдвигая обвинения против Гарден, Вики руководствовалась самыми лучшими намерениями. Она просто хочет, чтобы у Элен было все самое лучшее, объяснил он. Принчипесса не испытывает никаких дурных чувств к Гарден. Но она убита горем после смерти сына. Внучка – единственное, что у нее осталось.

Уже после слушания он сделал мистеру Генри предложение: принчипесса заплатит Гарден миллион долларов, если та отдаст ей Элен. Если Гарден не согласится, Вики намерена все равно получить девочку каким-то другим путем.

– Боже мой, – вздохнула Гарден, когда они наконец остались вдвоем с Элизабет, – сколько я еще смогу вынести? Скай умер. Я люблю его, всегда буду любить, а он умер… И Элен не будет в безопасности от Вики, что бы я ни сделала… И у матери сердечный приступ… Все из-за меня. Я поняла одно. Я была так счастлива – и все рухнуло. Совсем как во времена Хемпстед Хис и большого краха. Я больше никогда не смогу поверить в счастье.

96

Три предрождественские недели оказались очень оживленными для «Лоукантри трежерс». Джордж Бенджамен предупредил Гарден, чтобы она не рассчитывала на большой доход в течение по крайней мере трех лет, а возможно и дольше, из-за депрессии. Но после Дня Благодарения страницы бухгалтерской книги быстро заполнялись одна за другой. Похоже, что уже после первого года работы она получит прибыль.

Она оглядела магазин и мысленно погладила себя по головке. Теперь здесь было не так мило, как в первые месяцы, но гораздо удобнее для покупателей. Не было больше массивной мебели, которая занимала так много места, разумеется, за исключением комода Эльфа. Теперь здесь было много столов и целую стену занимали полки, на которых стояли разные недорогие безделушки. Людям, как и прежде, хотелось делать друг другу подарки, но даже в Чарлстоне депрессия давала себя знать. Два доллара были немалой суммой. А двадцать просто неслыханной. На аукционах Гарден искала теперь по большей части вещи, которые хорошо покупаются, а не какие-то редкие, необычные. Конечно, это делало ее поездки менее увлекательными, но она напоминала себе, что это работа, а не развлечение. И такой подход оправдывал себя. Паула Кинг, жена моряка, приходившая раньше только по воскресеньям, теперь приходила каждый день, и они вдвоем по очереди упаковывали купленные вещи. Это была грязная и тяжелая работа. Они поставили во дворе стол с бумагой, бечевкой и коробками упаковочной стружки. В солнечные дни единственной проблемой был ветер, но когда было пасмурно, приходилось чаще сменять друг друга, потому что они быстро замерзали.