Книга Броня Молчания - Владимир Осипцов

и неизменный дежурный, в чью обязанность входило объявлять тревоги и следить за порядком. Пока принцесса шла через лагерь, эти дежурные приветствовали её, вытягиваясь по струнке и готовые по первому жесту вывести на построение свои казармы. Приходилось упреждающе пресекать излишнюю инициативу — к вящему неудовольствию дежурных. Как-никак, начальство всё-таки, такой шанс…

Очень было непривычно, что офицеры жили вместе с рядовыми — не то что десятники, но даже и самое высшее командование — проходя мимо, она встретилась с легатом, игравшим в какую-то азартную игру с подчинёнными — и, что самое удивительное, проигрывавшего! (Амальцы, не зная игры на деньги, расчёт производили щелчками в лоб — это было так возмутительно и недостойно, что Сакагучи возмущённо засопел, и демонстративно отвернулся — а Кадомацу попросила вестового не привлекать внимания, а провести их кружным путём к примипилу Билинквешу).

Было время послеобеденного отдыха (в условиях полярной ночи, вернее вечера, призраки сочли за лучшее вернуться к календарю и часам родины), поэтому, в старшей казарме первой центурии было маленько оживлённо. Завидев женщину, многие легионеры поспешили застегнуть пряжки и пуговицы, отпущенные на волю по причине жарко натопленных печей, а другие, видать, полагая, что мужчины другой расы не способны привести девушку демонов в смущение, продолжали заниматься своими делами, светя непрозрачными костяками сквозь ночные штаны и майки.

Но первое что Метеа заметила, и что моментально убило в ней всякую надежду договориться — это не босые ноги и небритые черепа солдат, а вальяжно развалившийся и качавшийся на двух ножках стула рядом с Билинквишем сам полустратиг Кверкеш…

— Здравствуйте, господа, — расстроенным голосом проговорила она, с достоинством поклонившись.

— Здравствуйте, маршал Метеа, — чтоб дала принцесса, чтобы увидеть сейчас выражение лица полустратига! Ей показалось или нет, что в его голосе скользнула усмешка⁈

— Ой, как вы не вовремя! Мы только начали говорить о женщинах!

— А теперь что вам мешает⁈ Я с удовольствием послушаю…

— Ну что вы, маршал, неужели мы так вульгарны⁈ Нет, всё-таки, право дело, нам ещё хочется оставаться вашими друзьями. Так что же вас привело сюда Ваше Высочество⁈

Ладно, можно попробовать напрямую:

— Что бы вы сказали, если бы мы всё-таки провели диверсию в Цитадели⁈

— В нарушении приказа драгонария⁈ Право дело, очень интересно, что вы пришли обсуждать подобные истории к центуриону, а не ко мне…

— Нет, это вопрос для вас. Поддержали бы вы подобную идею⁈

— Хм… идею⁈ Понимаете, товарищ драгонарий уже твёрдо решил и не вспоминать об этом. А из меня сенатор бы не вышел — для меня слово командира — закон, так что я предпочитаю даже не обсуждать это… Да и при всём хорошем, диверсия раскроет эту лазейку, это к гадалке не ходи, а вот удастся ли — про то все гадалки молчат. Так что вопрос… Нет, я думаю, что шпион, посланный Сенатом, был бы гораздо более правильным вариантом, чем диверсия. У вас другое мнение⁈

— Постойте… Вот что я вам скажу: будь я на вашем месте, я бы не стал обсуждать такие идеи ни с кем из наших. Слышали такое выражение «стучать»⁈

— Не имела чести. Извините, мне действительно пора…

И когда шаги огненной демонессы и её тяжелого телохранителя стихли, покинув крыльцо, Билинквеш испуганным голосом вскрикнул:

— Ты слышал брат! Они всё-таки собрались!

— Тише, Нимрали. Имей хоть толику благодарности. Конечно, та твоя судимость — честь для нашей семьи, но эта девчонка как-то спасла твою.

— И так что же⁈ Это ты будешь доносить⁈

— Зачем⁈ Право, неужели двое суток ареста сделали из тебя цыплёнка⁈ Должно быть наоборот… Я тебе открою один секрет — тебе ведь, в отличие от меня, нравится в десанте⁈ Так вот, самый верный способ у Тардеша навсегда забыть о слове «повышение» — это вспомнить слово «донос»… Так что давай, пожелаем этой девчонке удачи… и хорошего мужа!.. Убойная баба! — добавил он через паузу с восхищением.

— Наконец-то я вижу старшего брата, а не субстратига. А что мы будем делать с солдатами⁈

— Ну не зря же я живу на восемь минут дольше тебя. Казарма! Подъём! Смирно! Именем братства по оружию, призываю вас, братья легиона, дать клятву в том, что ни одно слово маршала Метеа не покинет стен этой казармы!

— Я, Амаль Игенобарбеш Ирратеш, легионер и верный сын Амаля, старший декан первой центурии первой когорты второго десантного легиона сводного корпуса второго архидрагонария Республики Тардеша, кровью пролитой в сражения, своей частью и дружбой моих товарищей, клянусь…

…На лётном поле Кадомацу неожиданно встретила Злату, свернувшуюся кольцами на пандусе генеральской «собаки».

— Привет! — удивлённо воскликнула та: — Ты откуда здесь выпала⁈

— По делам летала. Не получилось. А ты⁈

— А я не выпадала. Мы с Кверкешем прилетали. Он к брательнику пошел, выпить, отметить — у них же сегодня день рождения, ну, а я здесь сижу, греюсь… Бр-р, сколько ни подкладывай «изоляции», как только глянешь на снег — сразу замерзаешь… У-у-у, и какая это злодейская извращённая душа придумала строить крепость за Полярным Кругом⁈

Демонесса ей на то улыбнулась:

— Ну, что лыбишься⁈ — продолжала ворчать нага: — Вот, тебе хорошо, завернулась в шубу, и греешься, а меня, бедную несчастную, никто не погреет, никто не пожалеет, не прижмёт к мохнатой горячей груди — так и буду ходить нагая и босая… Ты куда намылилась? — резко переменила она тему, заметив осторожные движения подруги.

— К Арслан-аге. К янычарам.

— Заберёшь меня с собой, а⁈.. А то сижу одна, скуу-у-чно! Кверкеш, наверное, бухой придёт, как бы не пришлось на своём горбу тащить. Все дела коту под хвост, пожа-а-алейте бедную девушку…

— Ну, так летим! — озорно предложила зелёноглазая дьяволица, расправляя крылья.

— Э, разбежалась! Ты, значит, лети, а мне — крылышки отращивать⁈ Не-туш-ки, не хочу так. Устала! — Она помедлила, смешно заглядывая ей через плечо за спину: — А «собаки» завалящей у тебя нет⁈ Ну, хотя бы маленькой собачоночки!

— Да, нет, я сэкономила.

— Нашла на чём. Значит…Ты, давай, одна лети. Без меня, — быстро передумала нага: — Одна там сама во всём разберешься, и привет от меня передашь.

— Ладно! — смеясь, согласилась Мацуко: — Ты кстати, имей в виду, что подготовка к четвёртому штурму уже началась.

— Почему Тардешу об этом не сказала⁈ — сразу посерьёзнела змея.

— Рано ещё. Пока ещё не