Книга Любовь красного цвета - Салли Боумен

– Стар, эта кассета скоро закончится. Ты не беспокойся, у меня их много. Разреши мне вставить новую…

– Нет. Не надо новой. Все кончено. Все.

– Нет, Стар, не все. Не может быть, чтобы все. Я… Мне еще так много надо у тебя спросить. Людям ведь небезразлично будет, как повела себя Мария, когда ты сказал ей, кем являешься на самом деле. Ведь ты сказал ей, не правда ли, сказал?

– Да, сказал.

– Вот люди и захотят узнать, что она тебе ответила. Им будет интересно, что было дальше… – Она, сдвинув брови, снова пристально посмотрела на Паскаля. – Люди захотят узнать, почему ты решил убить Жана Лазара и что случилось после того, как ты сделал это.

Ни один мускул не дрогнул на лице Паскаля. Он видел: таким образом Джини пытается ввести его в курс дела, а заодно тянет время. «А ведь это, должно быть, кровь Лазара – эти засохшие пятна на его руках и лице», – только сейчас осознал он.

– Людям потребуются факты, пойми, Стар, – продолжила Джини. – Тебе и Паскаль то же самое скажет. Ведь правда, людям все это будет интересно? Скажи, Паскаль, правда?

– Конечно. – Паскалю, несмотря ни на что, удалось сохранить ровный тон. – В подробностях – соль любого материала.

– Почему я убил его? – рассмеялся Стар. – Как убил? Как я убил бы эту гниду – свою мамашу, если бы только мог дотянуться до ее горла? Что ж, могу объяснить…

Он поднял пистолет и упер дуло в затылок Джини. «Реакция стала еще более заторможенной, – подметил Паскаль. – Ему потребовалось почти пятнадцать секунд, чтобы понять вопросы Джини».

Стар переставал замечать течение времени. Не заметил он, судя по всему, и реплики Паскаля. Одурманенный мозг отказывался служить ему. Во всяком случае, так казалось Паскалю.

Стар позволил Джини нагнуться к диктофону, чтобы заменить кассету. Паскаль выжидал. Однако удобная возможность все не появлялась. Примерно через двадцать секунд после того, как новая кассета была вставлена и Джини нажала на кнопку «запись», Стар рывком притянул ее к себе и заговорил вновь.

– Ты хочешь знать, как это произошло? Он упрашивал меня не убивать его. – Его голос становился все громче. – Это он-то, великий Жан Лазар! Великий повелитель, ползающий на коленях, умоляющий меня не стрелять, предлагающий мне все, что я только захочу, лишь бы я пощадил его. Честно признаюсь: мне это понравилось. Скажу больше: я получил истинное наслаждение. Мой сраный папаша, ползающий передо мной на коленях… Господи, как же долго я ждал этого…

Паскаль увидел, что избран неверный подход. Обсуждение подобной темы было чревато смертельной опасностью. Стар снова входил в раж. В его больной голове, по всей видимости, между унижением и сексом существовала прямая связь.

Перестав говорить, маньяк грубо притиснул Джини к себе и принялся торопливо ощупывать ее тело. Он сладострастно терся о ее спину, не спуская при этом глаз с Паскаля. Он улыбался, его глаза остановились и заблестели неживым, стеклянным блеском.

– Не вздумай, Паскаль. Мой пистолет снят с предохранителя. И очень хочет выстрелить. Ты в пистолетах разбираешься? В обойме этого – пятнадцать патронов. А пульки противные-противные. Эти пульки очень многое могут – я от них просто балдею. Ты и шагу не сделаешь, как такую схлопочешь. И она тоже. – Его голос зазвенел с новой силой. – Что, Паскаль, не нравится? Расстроен небось? Слабеньким себя ощущаешь? Может, даже импотентом? Сочувствую тебе, старина. И я то же самое когда-то испытал. Долгие годы все плевали на меня, макали меня в парашу, держали взаперти, помыкали мною как хотели. Ты знаешь, что такое пресмыкаться в приютах перед старшими педерастами, ублажать их по ночам? Знаешь, сколько лет мне было, когда впервые пришлось хлебнуть этой радости? Пять! И имели меня по полной программе – со всех сторон. Десять, нет, двенадцать лет я провел в этом аду. И все эти годы со мною обращались как с дерьмом собачьим, как с последним ничтожеством…

Паскаль словно окаменел. Джини, застонав, обеими руками зажала рот. Паскаль двинулся вперед. Он видел, что Стар вот-вот начнет стрелять. Лицо сумасшедшего напряглось, и он начал засовывать ствол пистолета в рот Джини. Но в этот момент зазвонил телефон. Стар еще некоторое время возился с пистолетом, однако после пятого звонка повернулся к телефону. Наконец-то услышал… Короткая судорога пробежала по его телу. Лицо Стара превратилось в застывшую белую маску, однако уже через секунду он пришел в себя и ткнул пистолетом в ребра Джини:

– А ну пошла к нему, быстро! За столом стойте, так, чтобы я вас обоих видел. Никому не двигаться. Мне нужно ответить на срочный звонок. – Его еще раз передернуло, и он залился почти счастливым смехом. – Пора побеседовать с моим личным психоаналитиком.

Джини, пошатываясь, побрела к столу. Стар цепким взглядом проводил ее и успокоился, лишь когда она встала у противоположного края стола рядом с Паскалем. Его от них отделяло около семи метров. Держа обоих на прицеле, он снял трубку и прижал ее щекой к плечу. Лицо его расплылось в широкой улыбке. Паскаль не мог разобрать, что говорят Стару. До его слуха долетало лишь глухое бормотание. Насколько можно было понять, бормотал мужской голос, причем бормотал спокойно и уверенно. Паскаль крепко обнял Джини за плечи. Кто бы ни был этот мужчина, звонивший сейчас по телефону, он молился за него. И еще за то, чтобы говорящий понял, насколько срочно нужна им помощь.

Обнимая дрожащую от страха Джини, Паскаль поцелуями осушал слезы, струившиеся по ее щекам. Он, как мог, пытался успокоить ее, помочь ей унять дрожь. Воспользовавшись тем, что Стар начал говорить по телефону, Паскаль прильнул губами к уху Джини. Зашептав, он тут же почувствовал, как напряглись ее плечи.

Оба знали, что это, возможно, их последний разговор. За короткое время им нужно было сказать друг другу очень многое.

– Нам отпущено совсем немного. Ты понимаешь это, Джини?

– Понимаю. Я думала, он выстрелит раньше.

– Он уже готов был сделать это. Он дошел до точки. Но ему нужны фотографии, и, кажется, это дает мне шанс… – Он замолчал в ожидании, когда Стар заговорит опять. Тот начал что-то бессвязно выкрикивать в трубку, и Паскаль снова еле слышно зашептал. Джини слушала его с остановившимся взглядом. Его губы нежно щекотали ее кожу, но то, что он говорил, заставляло цепенеть от ужаса.

– Нет, – тихо пробормотала она в ответ. – Нет, Паскаль, прошу тебя, не надо. Он убьет тебя. Он и так хочет убить тебя первым. Мы должны ждать, стараться увлечь его разговором.

– Мы обязаны попытаться. Ты же видишь, какой он дерганый. Настроение меняется каждую секунду. Полиция наверняка будет тянуть резину, пытаться измотать его, выпустить из него пар. Но у нас нет времени ждать.

Он умолк. Стар расхохотался, внимательно выслушал, что ему говорят, и заговорил сам. Паскаль в это время задумчиво смотрел на мучнисто-белое лицо Джини. Сколько же времени у них осталось? Минут десять-пятнадцать? Наверное, меньше.

– Паскаль… – Ее рука коснулась его пальцев. – Скажи, ну почему ты не ушел? Ведь ты был с Марианной. У тебя было достаточно времени, чтобы спастись. Господи Иисусе…