Книга Сожженные цветы - Яна Розова

С.: Вот, будь вы поумнее, мне не пришлось бы собой рисковать! Выйти от них можно только через смерть. Ладно. Все равно уже. Секта начинает приносить в жертву людей. Это молодые женщины. Одинокие или почти одинокие.

А. М.: По сатанинской традиции это должны быть девственницы!

С.: Много вы знаете! Ритуалы бывают разные. А. М.: А убитых женщин не ищут?

С.: Заявлений о пропаже в милиции нет.

А. М.: У вас и там связи?

С.: Крупный милицейский чин — один из старших братьев ордена.

А. М.: Какого ордена? Мы говорили о секте! С.: Орден левой руки — так это называется сейчас. Раньше были просто братья, а теперь все куда сложнее! Теперь обязательно на собраниях всех ступеней сливать несколько капель своей крови в общую чашу и пить ее по очереди с другими. Обязательно читать сатанинскую библию. Обязательно при входе достать принесенный с собой православный крест, плюнуть на него и бросить в огонь. Обязательно платить оброк сатане. Если член секты совершил проступок — его наказывают. Заставляют есть мышей, жечь иконы, раскапывать могилы и доставать из них черепа для церемоний…

А. М. (с отвращением): Есть мышей?

С. (смеется): Да, есть мышей. Живьем. Что вы морщитесь? Вот буквально на днях директор одного областного завода съел живую мышь. Он не уплатил оброк за полгода.

А. М.: Кто руководит сектой?

С.: Черный отец.

А. М.: Кто он?

С.: Не знаю. Никогда не встречал в жизни за пределами ордена. Всех остальных видел: на заседаниях городской Думы, на совещаниях правительства области, в министерствах. Адвокаты, прокуроры, крупные чиновники городской и областной администрации.

А. М.: Все?

С.: Сами теперь думайте — кто. Почти все, у кого вы брали интервью за последние несколько лет.

А. М.: Это очень похоже на подставу!

С. (торжествующе): Ага! А вы предложите всем, кто отрицает свое членство в секте, снять штаны!

А. М.: ?!!

С.: У каждого члена секты на левой ягодице клеймо в виде пентаграммы.

А. М.: И у вас?

С.: И у меня, естественно. Могу предъявить! Только в машине это делать неудобно, а выходить я не буду. Боюсь, у вас фотограф в засаде. Кстати, обратите внимание: это именно клеймо, а не татуировка. Она наносится каленым железом без анальгетиков.

А. М.: Но, значит, родственники, жены, любовницы могут увидеть?

С.: А вот надо, чтобы не увидели. Это сложно, но так надо. Сатанист всегда должен помнить о том, что он отличается от других людей, даже близкие находятся за пределами тайны. Он должен скрывать свою истинную жизнь со всем тщанием. Идти на некоторые ограничения. Например, не посещать сауну с посторонними, не трахаться абы с кем, кто разболтает о разрисованной жопе всем вокруг. Он должен быть осторожен. В случае раскрытия тайны — смерть!

А. М.: Кого-нибудь убили за разглашение?

С.: Убили. Только я не буду об этом говорить.

А. М.: Хорошо. Итак, вы считаете, что игра зашла слишком далеко и надо ее прекратить?

С.: Как рассказывают старейшины, вначале эта дурацкая организация была просто чем-то вроде тайного клуба для избранных. Ребята хотели побаловаться и стали устраивать вечеринки при черных свечах. (Насмешливо.) Они считали, что издевательство над общепринятыми нормами морали сделает их избранными среди сынов человеческих. Понимаете? Костюмированный бал, и больше ничего. Потом стало модно вступать в эту секту. Ее наполнили жиреющие бизнесмены и дуреющие политики. Духовный вакуум втянул в себя черный дым и гарь от шабашей. Думаю, от гари этой и чернели постепенно души. Игра становилась все более увлекательной. Однажды сатанисты осознали, что в их рядах собрались самые влиятельные люди области, значит — можно секту использовать в своей деловой жизни. А теперь, мне кажется, их самих используют… Орден левой руки на базе шутовской секты создал кто-то посторонний, не отсюда. Очень влиятельный человек, очень умный. Он затевает нечто страшное, что уже начинает происходить. Иногда мне становится жутко: а вдруг на самом деле есть какие-то черные силы? Вдруг они проснутся после всех этих жертвоприношений? Вдруг пылающие храмы разбудят их?

А. М.: Это мистика, а вот как получилось, что посторонний сумел стать кукловодом?

С.: Очень просто. Помог с карьерой паре таких дураков, как тот молодой политик, который привел меня в секту, и как я сам. Создал преданное себе большинство и стал дергать за ниточки.

А. М.: Что из происшедшего за последнее время в экономике и политике области вы считаете результатом целенаправленной деятельности членов секты?

С.: Ага. Умный вопрос. Я считаю, что все в экономике и в политике области результат целенаправленной деятельности членов секты. Посмотрите вокруг. Поищите, куда деньги плывут, и вы найдете нас.

А. М.: А вы не преувеличиваете? Не развиваете сектофобию?

С. (смеется): Сектофобию? Да вы все давно ею страдаете! Сектофобия есть, а реальные меры не предпринимаются! Надо остановить сатанистов. Они начали убивать людей и жечь церкви. Разве это не страшные преступления? Я сказал достаточно. Думайте, пока не произошло нечто страшное.

А. М. (не без иронии): Конец света?

Сатанист не сказал больше ни слова. Он завел мотор, и вскоре я оказался в своем кабинете в редакции.

А. Маловичко, «Алхимик», 4 августа 2003 года

25 июня 2003 года

— Светка, приве-ет!

Голос Наташи Напханюк вначале разговора всегда звучал так, будто она вела самое дурацкое в истории человечества телевизионное шоу.

— Ой, привет, Наталья! Как твои дела?

— Мои дела? — переспросила Наташа уже нормальным голосом. — А как жопа бела!

— Очень смешно. Подожди, я за сигаретой схожу!

По звуку в мембране стало понятно, что Света, положив трубку на стол, застучала каблучками прочь. Цоканье приблизилось, Света подняла трубку. Выдыхая дым, сказала:

— Я здесь! Ты еще не заснула?

— Нет. Я вообще теперь плохо сплю.

— Почему это?

— Ой, да так все надоело! Гриня звонил, сволочь, говорит — денег у него нет, в этом месяце он не заплатит мне ничего, кроме алиментов. А это, сама понимаешь, копейки! Козел. На работе задолбали, родители требуют, чтобы я ездила к ним в деревню на выходные огород полоть! Ну, ужас! Всю неделю пашешь, а потом прешься в деревню и снова… пашешь. Но Гриня — сволочь, хуже всех!