Книга У всех свои муравьи - Даниэль Глаттауэр

Гель, гё, гои (II)

Читательница Сара Л. утверждает, что словечко «гель», которое нам, австрийцам, очень помогает достойно реагировать на любое подобного рода бессмысленное изречение, якобы происходит от глагола «вознаграждать, отплачивать за что-либо» (vergelten) и больше того, от библейского «подай, Господи»[47]. Этим можно было бы объяснить скепсис венцев по отношению к слову «гои», которое так любят и жители Мюльфиртеля[48] и от произношения которого получают прямо-таки физическое удовольствие. Его происхождение в таком случае следует произвести от деструктивного выражения «Расточи или растрать, Господи»[49]. Творец сущего и слов такого явно не задумывал.

Как мало мы здесь, в Вене, знаем, на каком языке говорят в Каринтии[50]. Это нам наглядно продемонстрировал читатель Эди Г. Недавно он ездил в Альпы навестить свою восьмилетнюю племянницу Мириам. И среди прочего услышал такое: «Heit gemma mia wieda in die Schwammalan, ga?»[51]. Или: «Edi, der Ralf liagt schon wieda umma, ga?»[52]. Или: «Mama, zu Weihnocht’n kriag i heia schon a Ple Steschn, ga?»[53].

Из Паннонской низменности тоже поступают примеры манипуляции с «гелем». У паннонцев галопирующий выговор, отчего это слово воспринимается здесь на слух как «гаийоу». Как бы то ни было, бургенландцы[54] были первыми, кто на наводящий вопрос, заканчивающийся словом «гель», научился не раздумывая отвечать утвердительным «да». И даже молодое поколение, которым для изъяснения хватает всего нескольких слов – супер-круто-пока-пока, – находит в том что-то забавное. Оно клянется на «геле».

Гель, гё, гои (III)

Пожалуй, мы еще ненадолго задержимся на этой теме, гель? Для тех, кто присоединился недавно: мы говорили о том, что австрийцу для смягчения тона в разговоре требуется дополнительное устное обращение к собеседнику в виде вопросительного словечка «гель» или «гелль» на конце. Наша тетя Хельга, помнится, говорила: «Гельт?», и мы отвечали: «Да, с удовольствием!» – однако не получали ни шиллинга. Настоящий венец произносит это слово скорее как «гё» (например, «Net deppert schaun, gö?»[55]). Житель Верхней Австрии завоевывает мир своим «гои». Житель Бургенланда божится с «гаийоу». Баварец обрубит на слоге «гэ».

Так вот, есть еще и «гелле». Этот вариант произношения мы приписываем поколению «супер-круто-пока-пока». Это наше утверждение пытается активно оспорить читатель Ханс М. из Франкфурта-на-Майне. «Означенное поколение, – пишет он, – его переняло в других местах и принесло в Австрию». И второе: «То, что «гелль» и «гелле» без потери характера наводящего вопроса спокойно могут стоять и в начале предложения, – поясняет нам господин Ханс, – хорошо показывает песня, которую поют в канун карнавала в Майнце». Мы, конечно же, не можем не познакомить читателей с этой песней: «Gell, du hast mich gelle gern, gelle ich dich a, gelle wenn ich lache tu, gell, dann luchste a»[56]. – Здесь ничем не поможешь, уж очень выразителен этот немецкий юмор.

О культуре пития

Дорогие владелицы и владельцы лучших ресторанных заведений Австрии, вы знаете, как мы вас ценим. Мы любим ваши блюда, которые подчас состоят больше из слов, нежели из съедобного вещества. Мы все отдаем за то, чтобы получить мизерные порции, хоть и на самых больших тарелках. Да что там, у нас выработалась потребность выходить из ваших храмов для гурманов голодными, заранее предвкушая, как первого числа нового месяца мы вновь будем лакомиться у вас и вновь, как по кругу, выводить шлаки из организма.

Но, пожалуйста, прекратите свои фокусы с вином! Когда мы заказываем бутылку вина, то хотим, чтобы она стояла у нас на столе. Так что перестаньте уносить бутылки, едва помелькав этикеткой и продемонстрировав пробку. Зачем вы уносите ее куда-то, где она нам недоступна? И не заботьтесь о том, чтобы вовремя подойти и снова наполнить нам бокалы. Нам лучше знать, когда самое время сделать еще по глоточку.

Впрочем, кому-то, возможно, может показаться особым шиком, когда у него перед носом ополаскивают вином графин, ради которого он решил тряхнуть мошной. Однако ради такого дела разумнее взять простое «Бюргерштольц» из «Цильпункта»[57], а не наше дорогое каберне Совиньон.

А если одной бутылки нам будет многовато, то предложите, если угодно, подобающую четвертинку, а не мучайте ампулами в сто миллилитров по сорок и больше шиллингов. Если так пойдет и дальше, то в скором времени вы начнете продавать вино рюмками в розлив!

Отпуск с похищением

Не так давно некая женщина по имени Гудрун в одной передаче о культуре размечталась о том, чтобы побывать в Йемене – стране весьма привлекательной для туризма, где в общем и целом пока что ни о каком туризме и речи быть не может, а единственной предпосылкой пока остаются лишь предельно дружелюбные арабы. Миллионы телезрителей чуть было не бросились заказывать авиабилеты до Йемена, как ведущая передачи позволила себе вслух выразить некоторую озабоченность: «А эта страна безопасна? Разве там не принято похищать женщин?» Гудрун вопрос развеселил, и она ответила в шутливом тоне: «Да-да, особенно туристок, однако с заложницами обращаются хорошо и после отпуска никто не жалуется».

Это уже мало походило на диалог. Это был вызов. Ведь мы, отпускники, все в каком-то смысле искатели приключений. Разве не мы взбирались на неподвижных, как скала, слонов, не спускались рафтингом по полуобмелевшим рекам? Кто, как не мы, прошивали океан на глубину до целых десяти метров в масках для подводного плавания и там, под водой, вглядывались в увеличенные втрое от изумления глаза нашего соседа – владельца табачного киоска? Нас больше ничем не удивишь.