Книга Мистическая Прага - Генри Болтон
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Ценность кунсткамеры Рудольфа была поистине неслыханной: археолог Юлий Цезарь Буленгер, умерший в 1628 г., оценил все золотые и серебряные вещицы, драгоценные камни и жемчуга в семнадцать миллионов золотых гульденов. После смерти своего обладателя коллекция была заброшена и впоследствии стала жертвой войн, затронувших Богемию. Внимание всей Европы было приковало к сокровищам, но последние годы Тридцатилетней войны стали завершающим ударом, нанесенным коллекции и окончательно разрушившим ее. Шведская армия атаковала замок на Градчанах практически в момент заключения Вестфальского мира. Богемский историк пишет, что в мародерстве был повинен шведский канцлер Аксель Оксснштерн. Как бы то ни было, несколько кораблей, груженных сокровищами, отправились в Стокгольм, а остальные — в Вену и другие города Германской империи. В Праге же, словно в напоминание о былом величии, осталось лишь несколько экспонатов.
Рудольфа, как защитника искусств, часто сравнивают с членами семьи Медичи, которые своими либеральными указами стимулировали развитие искусств в Италии и дали многим гениям возможность свободно творить. Однако германский монарх уж слишком сильно любил и хвалил итальянскую живопись, из-за чего большинство художников в Праге стали попросту копировать итальянский стиль, не внося в искусство ничего своего.
В поисках философского камня
Что в их Тайне, кроме иллюзий и обмана, кроме сожженного угля и перегнанного спирта! Как могут они, скрываясь за именами Гебера, Арнольда, Луллия или Бомбаста фон Гогенхайма, творить чудеса и обманывать природу?! Как будто титул Философа, этот славный титул, можно выплавить в пламени горна!
Альбрехт фон Больштедт, больше известный как Альберт Великий (Albertus Magnus), крупный ученый Средних веков, составил список качеств, которыми должен обладать тот, кто вознамерился добыть Философский Камень. В своем трактате «Алхимия», написанном в XIII столетии, он говорит так:
I. Алхимику следует быть сдержанным и благоразумным, и никому не раскрывать результатов своих операций;
II. Он должен в одиночестве жить в собственном доме, и в доме этом должны иметься две или три комнаты, предназначенные для экспериментов;
III. С осторожностью должен он выбирать дни и часы для трудов;
IV. Он должен обладать упорством, прилежанием и терпением;
V. Должен он согласно установленным правилам изготавливать порошки, проводить сублимацию, фиксацию, обжиг, растворение, дистилляцию и коагуляцию;
VI. Ему следует использовать только сосуды из стекла или обожженной глины;
VII. Он должен быть в достаточной мере богат, чтобы покрыть расходы на свои занятия;
VIII. Также надлежит ему избегать всяких дел и контактов с дворянами и членами королевских семей.
Весьма мудры были эти советы, но, к сожалению, адепты герметического искусства очень редко следовали последним двум пунктам, бросаясь очертя голову в захватывающую погоню за благосостоянием, не считаясь с ценой, которую приходилось им платить впоследствии. Все они боролись за эфемерную благосклонность и опасное покровительство богачей и сильных мира сего. Пожалуй, исключением из этого правила был один адепт из Вестфалии, имени которого история не сохранила, но чье мастерство в искусстве трансмутации привлекло интерес Рудольфа. Император послал своею поверенного, чтобы тот пригласил алхимика ко двору, но Адепт отверг все посулы, заявив: «Если я являюсь обладателем Философского Камня, то зачем мне император, если же я не знаю Тайны, тогда зачем я императору?» Так что поверенный вернулся в Прагу без остроумного сочинителя эпиграммы, и Рудольфу пришлось оставить упрямого Адепта в покое.
Во времена правления Рудольфа алхимия процветала не только в Богемии, но и по всей Европе, так что великий император был не единственным, кто пытался заигрывать с этой вечно манящей и вечно отказывающей кокеткой. Фредерик, герцог Гейдельбергский, также был посвящен в сию науку, и странствующие алхимики всегда находили радушный прием в его замке. Он тратил на бесплодные эксперименты такие огромные средства, что его советникам пришлось принять меры и издать ряд ограничивающих резолюций. Август, курфюрст Саксонии, не только нанимал за немалые деньги адептов, но и сам работал в своей личной лаборатории в Дрездене, в доме, который горожане прозвали «золотым». Ему, кажется, даже удалось приблизиться к чуду выделения «тинктуры», и в 1577 г. он написал итальянскому алхимику Франческо Форенсе: «Я достиг такого совершенства в трансмутации, что ежедневно могу получать три унции золота из восьми унций серебра».
Один из наемных мастеров Августа, Давид Бойтер, с ранней молодости трудился в королевских лабораториях, прекрасно разбирался в свойствах металлов и одно время работал при монетном дворе. Однажды, когда Бойтер работал в своих покоях, одновременно служивших ему лабораторией, спальней и гостиной, он увидел какой-то штырь, торчащий из трещины в стене. Алхимик схватился за него и с силой потянул на себя: посыпалась известка, а под ней обнаружилась небольшая квадратная дверца из грубо обтесанного камня, за которой он нашел серебряный ларчик с довольно большим количеством философского Камня. Проверив его качество, он пришел к выводу, что Камень прекрасно служит для трансмутации основных металлов и умножения количества (мультипликации) драгоценных. После этого он бросил работу на своего патрона и начал вести совершенно беспутную жизнь, связавшись с сомнительными личностями и проматывая с ними деньги. Нуждаясь в золоте, он производил проекцию с помощью «магистерия»; одно время он держал это в секрете, но вскоре поведал Тайну Великой Работы двум своим ближайшим друзьям, попросив сохранить ее. Естественно, его друзья из зависти рассказали о его открытии правителю, который тотчас арестовал алхимика и приказал ему трудиться на благо государственной казны, а также обучить его, Августа, тайному процессу приготовления тинктуры. Несчастный, оказавшись в тюрьме, не мог удовлетворить алчности своего деспотичного хозяина и попытался бежать, но был пойман и отослан в Лейпциг, где ему предъявили обвинения во лжи. Он был приговорен к испытанию; суд решил произвести над ним допрос под пытками: адепту отрезали средние пальцы на обеих руках и вновь бросили в темницу, чтобы он не открыл секрета какому-нибудь другому правителю. Тем не менее Август проникся симпатией к молодому человеку, который в течение семи лет верно служил ему, и послал ему письмо, в котором буквально умолял его раскрыть свой секрет, но в ответ Бойтер лишь написал на стене своей камеры: «Пойманные кошки не ловят мышей». Узнав об этом, курфюрст приказал освободить алхимика и позволить ему работать в лаборатории, но под строгим присмотром. Несчастный алхимик, не зная, как угодить своему господину, покончил с собой прямо в лаборатории, когда его страж на мгновение покинул помещение.
Жена Августа, Анна Датская, за щедрость и исключительную доброту прозванная в народе «Матушкой Анной», также была увлеченной искательницей Философского Камня, и в своей личной резиденции, Аннаберге, создала две замечательно оборудованные лаборатории. В больших и малых атанорах там всегда горело пламя. Помимо алхимических занятий Анна была также сведуща в фармакологии и изготавливала лекарственные средства. В лаборатории, предназначенной для медицинских занятий, работал одно время Павел Лютер, сын Мартина Лютера, основателя протестантизма, в другой трудились Давид Бойтер и Себальд Шверцер, о котором будет больше сказано несколько позже.
