Книга Незримого начала тень - Елена Руденко

Северина разрыдалась. Не узнай я новостей от Аликс, то поверил бы в искренность ее слез.

— Если бы я вела себя сдержаннее, если бы я просто поговорила с ним, не навязывая вновь свои чувства… Возможно, Кравцов был бы жив! — вздыхала она.

В гостиную вошёл опекун барышни. Племянница улыбнулась в ответ на суровый взгляд дядюшки.

— Я готова послушаться и сменить траурный наряд! — весело произнесла она. — Надеюсь, мои слова удовлетворили интерес господина Вербина, и я могу удалиться?

— Благодарю, мадемуазель, вы мне очень помогли, — ответил я.

Барышня вопросительно взглянула на опекуна, прося позволения оставить нас.

Дядюшка кивнул, и барышня спешно скрылась за дверью.

— Одни огорчения с этими несносными детьми, — проворчал он, — моя покойная супруга их слишком избаловала… Признаюсь, я рад, что моя племянница больше не будет выставлять себя на посмешище! — добавил он по-военному прямо.

Похоже, его не волновало, что я веду следствие смерти Кравцова. Уверенность, достойная невиновного? Неужто записать генерала в подозреваемые? Выходит, я стал слишком мнительным.

— Нет-нет, вы не подумайте, что меня радует смерть доблестного офицера! — спешно добавил Северин. — Всем сердцем желаю вам отыскать убийцу!

— Позвольте узнать, вы были лично знакомы с Кравцовым? Для меня важна любая помощь, — произнес я настойчиво.

— Разумеется, я вздрагивал от одного его имени! — воскликнул генерал. — Хотя уважал благородство Кравцова, которое не позволило ему воспользоваться поведением моей дочери… Признаюсь, в душе я сочувствовал ему, никому не пожелаю попасть в подобную щекотливую ситуацию… Эх, дети — сплошное огорчение! — он махнул рукою. — А сын мой завязал знакомство со старым плутом Ламанским, мой мальчик такой доверчивый! Его могли обобрать до нитки! Обычно такие злодеи собирают компании шулеров, в которые втягивают юнцов, а потом обыгрывают их до подштанников, простите за прямоту… Прошу вас обратить особое внимание на Ламанского. Его дела не чисты, всякий понимает, но, как говорится, не пойман — не вор! Эх, в наше время — такого сразу в острог!

Северин раздраженно махнул рукою, кляня распущенность современных нравов.

— Вы хотите сказать, что ваш сын дружен с Ламанским? — осторожно поинтересовался я, опасаясь обидеть собеседника.

— Слава Богу, общение моего сына с этим жуликом прекратилось, — вздохнул генерал, — они не были друзьями, но сын иногда бывал в гостях у Ламанского, когда тот жил в Пятигорске… Признаюсь, мне это не нравилось… Вы можете сами расспросить Василия… Эх, скорей бы следующая экспедиция, там под пулями он быстро перестанет думать о всяких глупостях… Вы бывалый офицер, Вербин, меня поймете…

Я задумался, проникшись пониманием к усталому отцу.

Надеюсь, в скорости у нас с Ольгой будут дети. Мне даже страшно представить, как придется заниматься их воспитанием, на одних гувернеров полагаться не стоит.

* * *

Корнет Василий Северин разделял тягу сестры к авантюрам. Я узнал в нем тех молодых людей, которых непрестанно тянет ввязаться в сомнительное приключение. Они мечтают о больших подвигах, а совершают мелкие шалости. Меня порадовало, что молодой Северин не из числа, так называемых вольнодумцев, поносящих традиции наших отцов, без зазрения совести променяв их на идеи безумцев. Их глупости вызывают у меня неприкрытое раздражение. Выслушивать надменные бредни сейчас было бы превыше моих душевных сил.

— Полагаю, служба сыщика весьма интересна! — пылко воскликнул корнет. — Какое, наверно, отрадное чувство, когда злобный убийца оказывается в вашей власти…

Признаюсь, мне было приятно услышать столь лестный отзыв о моей службе, обычно сыщиков любят не больше городских жандармов, сочиняя пошловатые байки. Однако стоит только весельчакам встретиться с сыщиком лицом к лицу, былая бравада и насмешки исчезают, уступая место неприкрытому страху, который заставляет их изливаться льстивыми речами и пресмыкаться пред теми, над которыми они недавно хохотали в светских гостиных.

— Вы правы, я испытываю необъяснимую радость от долгожданных догадок, — честно признался я.

— Вы расследуете убийство Кравцова? — с нескрываемым любопытством спросил Северин. — Моя несчастная кузина любила его, — он печально вздохнул, — мы с отцом напрасно пытались ее образумить…

Он печально развел руками.

— А вы были лично знакомы с Кравцовым? — поинтересовался я.

— Да, я знал его, мы виделись в общих компаниях, только и всего, — спешно ответил юноша.

Спешная речь всегда может оказаться ложью.

— А господин Ламанский… говорят, они с Кравцовым не ладили… — вслух размышлял я.

Разумеется, я не слыхал ничего об этом, мне лишь хотелось разговорить Василия Северина. Не оставалось сомнения, что честолюбивый малый, немедля захочет проявить себя, если ему, действительно интересна служба сыщика.

— Вы совершенно правы! — уверенно произнес Северин. — Я готов открыть вам тайну… Ламанский желал заполучить государственные бумаги, которые были у Кравцова…

Новость оказалась весьма неожиданною, сразу я не сумел сообразить, верить ли мне словам собеседника.

— По какой причине? — спросил я.

Довольный собою Северин продолжал свой рассказ.

— Ламанский желал, чтобы граф Апраксин занимался поиском бумаг, а его не донимал! — важно произнес он. — Ламанский хотел бросить подозрения в воровстве на турка. Началась бы суета в тайной канцелярии, и Апраксин надолго позабыл бы о Ламанском…

Северин гордо смотрел на меня.

— Весьма занятно! Вы мне очень помогли! Позвольте узнать, откуда вам известно столько любопытных фактов? — поинтересовался я.

Пожалуй, этого вопроса мой собеседник не ожидал. Северин замялся и стушевался.

— Я бывал в гостях у Ламанского, он весьма разговорчив за карточным столом… — также спешно пробормотал он.

Карточный стол? Весьма любопытно. Думаю, опасения его отца оказались не напрасны. А как же долги? Неужто юный Северин оказался достаточно благоразумным, чтобы не спустить все свое отцовское содержание на годы вперед? Держу пари, что карточное жульничество не основное занятие господина Ламанского.

Решив, что его объяснения не вызвали у меня подозрений, Северин продолжал.

— Но я бы обратил внимание на турка… Зачем Ламанскому убивать Кравцова? Если он убийца, почему не исчезли бумаги, — заметил он твердо.

Интересно, а откуда он знает, исчезли бумаги ли нет?

Беседа с Севериным вызвала у меня множество вопросов. По дороге домой я погрузился в размышления. Василий Северин рассказал очень много. Не думаю, что Ламанский оказался столь откровенен за карточным столом, обычно такие люди не склонны делиться своими делами с первыми встречными партнерами в карты.