Книга Гольф с моджахедами - Валериан Скворцов

Просчитывая варианты исхода, Ефим подумал: если только его не выдал проводник Пайзулла Нагоев.

3

Ощущение возможности измены профессионал не сбрасывает со счетов. Инстинкт не подводит. Случается, конечно, что он срабатывает по инерции как говорится, на старых дрожжах. Или лучше сказать, на испарениях от навоза, натасканного в душу предыдущими предательствами. Как паранойя. Или в результате замотанности.

В отношении Нагоева Ефим тревожился с первого же контакта. Слишком гладко произошло появление проводника, словно его и не искали. Чеченец будто готовился к встрече и заранее ждал случая подвернуться Ефиму…

Спустя четверть часа после тревожного звонка из Парижа Ольга Севастьянова возникла в телефонной трубке Ефима второй раз и сообщила, что, слава Богу, все обошлось. По мобильному на неё вышел шеф курортного квартирного бюро из Новороссийска и сообщил, что мужа увез на шашлыки владелец продающегося в Лазаревском дома. Сотовый Севастьянова не прозванивается, наверное, экранируют горы или сел аккумулятор. Всех и дел-то.

— Новороссийский посредник оставил координаты? — спросил Шлайн по привычке фиксировать мелочи, касающиеся его агентов, действующих или спящих, подчиненных по службе или работающих по найму.

Ольга дала номер телефона и назвала бюро — «Серноводск». Имя агента не запомнила. Какое-то восточное.

В базе данных квартирных бюро и риэлторских заведений, зарегистрированных на Черноморском побережье, фирма «Серноводск» не числилась. При компьютерном поиске по названию она выскочила в списке частных охранных предприятий. Причем, в Новороссийске — география совпадала.

Возможно, человек, говоривший с Ольгой, представился агентом квартирного бюро из деликатных соображений: клиент попросил оповестить жену опекаемого гостя, что супруг благополучно здравствует… Проявил агент и корректность. Название и координаты охранной структуры, тактично не обозначая её характера, сообщил точно.

Шлайн соединился с Новороссийском и попросил квартирное бюро «Серноводск» передать по факсу перечень предоставляемых услуг. Послание пришло через несколько минут. В левом верхнем углу бланка была изображена львиная морда, скопированная с заставки киностудии «Метро Голдвин Майер». Бездна вкуса, как сказал бы Шемякин, пижон и сноб по причине закомплексованности своим происхождением из крестьянского генофонда.

Потенциальному клиенту сообщалось:

ОХРАННО-СЫСКНОЕ ЧАСТНОЕ ПРЕДПРИЯТИЕ «СЕРНОВОДСК»

Пять лет на рынке комплексной безопасности.

1. Весь спектр детективных услуг.

2. Сбор экономической информации о компаниях Юга России и Северного Кавказа, а также сопредельных стран ближнего и дальнего зарубежья.

3. Деловые кредитные истории.

4. Работа по конкретным уголовным и гражданским делам.

5. Проведение комплексных расследований с применением полиграфа («детектора лжи»).

6. Преднаймовые и последующие психофизиологические тестирования персонала.

7. Вооруженная охрана: личная, стационарная, сопровождение грузов и ценностей.

8. Консалтинговые и технические мероприятия.

Предоставляет также: бронеавтомобили и автомобили представительского класса, профессиональную радиосвязь, вооружение и средства защиты.

Обещает: разумные цены и сжатые сроки.

Заявляет:

«Предвидеть и предотвратить сложнее, но эффективнее, чем бороться с последствиями».

Международные связи: входит в

World Association of Detectives Inc., (WAD) — Всемирную Ассоциацию Детективов,

World Investigators Network (WIN) — Всемирную Детективную Сеть,

American Society of Industrial Security (ASIS) — Американское Общество Промышленной Безопасности.

Ефим Шлайн прикинул: для провинциального сыскного бюро — работа неподъемная.

Скорее, некий филиал, созданный в собственных целях ВАД, ВДС и кем-то там еще. Филиал, прикрывающийся «Серноводском», возможно, и вывел Бекбулака Хасанова или тех, кто за ним стоит, на Льва Севастьянова в Париже.

Далее — почему именно «Серноводск»?

Городок находился в Чечне. По справкам — бальнеологический курорт в 50 километрах к западу от Грозного, в 3 километрах от станицы Серноводская близ железной дороги, у южного склона Сунженского хребта на высоте 310 метров над уровнем моря. Средняя температура января — минус 4. Разрушен в первую чеченскую войну в 1996 году. Пять лет назад. И ровно столько же лет ЧОП, то есть частное охранное предприятие, «Серноводск» подвизается на рынке, как они его называют, комплексной безопасности.

Второй раз в бюро «Серноводск» Ефим позвонил из почты в Адлере, куда прилетел на следующий день утренним рейсом, поскольку билетов на Новороссийск не оказалось.

Секретарь ответила, что шеф на месте, в Новороссийске, и может встретиться с потенциальным клиентом в шестнадцать ноль-ноль, если устраивает время, в конторе или любом удобном для клиента месте. Ефим ответил, что время подходит, а относительно удобного для себя места сообщит за полчаса до встречи. На том и расстались.

Шлайн приехал из Адлера в Новороссийск на такси. Намотавшись по серпантинам прошлого века, Ефим расплатился с таксистом, завернув в платный туалет, чтобы провериться насчет хвоста, и отправился далее пешком по центру города, переполненному подержанными иномарками с правым рулем, — к дому 18 по улице Советов. Юридический адрес ЧОП «Серноводск» принадлежал, оказывается, безликому зданию городской администрации.

В Москве Ефим замерзал и кутался в шарф, в Адлере снял кожаное пальто, а потом и картуз «под Жириновского». В Новороссийске же и при пятнадцати выше нуля парило из-за влажности. Постовой у стойки при входе в городскую администрацию покосился на раздувшийся бесформенный портфель, куда Ефим втиснул верхние пожитки, и сказал, что пропустить не может. В здании вырубилось электричество, установка на проверку ручной клади, как сказал постовой, не функционирует, и допуск в администрацию в таких случаях прекращается. Между тем, мимо пробегали суетливые люди в цветных пиджаках, прижимая крышки атташе-кейсов оттопыренными пальцами чаще всего с перстнем-печаткой.

Назвав номер ЧОП «Серноводск», Ефим Шлайн спросил, действительно ли контора с таким телефоном расположена в здании. Постовой, застряв взглядом в конце многостраничного списка, скрепленного нитяной прошивкой, нахмурился и ужесточил тон:

— А вы кто?

— Насчет сертификации чайного листа.

— Нет, это другое учреждение. Пройдите за дверь. Разберитесь в бюро пропусков.

Адлерского таксиста звали Иван Халявка. Это сообщалось на плашке, приклеенной скотчем у панели приборов. Новороссийского, который вез Ефима Шлайна на разболтанном BMW с правым рулем, тоже звали Иван, но фамилия была Хворостин. Он считал портовый ресторан наиболее подходящим для обеда, поскольку там круглосуточно подавали борщ с салом. Кубань для России колонизировали, видимо, запорожцы.