Книга Дылда - Леонид Гришин

– Я не знаю, есть у него ещё жильё или нет. Он не говорил. Но я видела, какими влюблёнными глазами он смотрит на тётю Веру, а она на него. Наверное, скоро поженятся и будут жить вместе, – сказала девушка так, будто говорила какие-то прописные истины.

– Как поженятся? – Алексей уже перестал что-либо понимать.

– Какой же вы непонятливый! – воскликнула девушка, – я же вам объясняла, что они здесь жили, а тётя Вера и Фёдор Петрович – они почти родились в один день. И их папы и мамы тоже дружили. Рядом жили. Видите, здесь даже забора нет. А этот бассейн видите? Это ещё дедушка Фёдора Петровича построил. А когда родились Фёдор Петрович и тётя Вера – они в этом бассейне купались. И я даже видела фотографию, они там вдвоём с тётей Верой нагишом. Ещё маленькие совсем.

– А тётя Вера замужем?

– Нет, она не замужем. Но у неё есть сын.

– Значит, она была замужем?

– Совершенно непонятливый человек, – сказала она, будто обращаясь к кому-то, – не была она замужем. У неё сын есть. Как бы сын, все считают, что это сын Фёдора Петровича. Его тоже зовут Федей. С ним я дружу. Вот я вам сейчас что-нибудь расскажу, а они потом будут обижаться, что я вам всё выложила. В общем, придут они, сами всё расскажут. А у Феди, с которым я дружу, – у него был день рождения. А Фёдор Петрович подарил ему скутер. И он сейчас уехал куда-то на нём… А день рождения будут отмечать завтра. Мы с Федей сдали экзамен раньше – досрочно, и вот приехали. А Фёдор Петрович уже все обязанности взял на себя. У его бывшего одноклассника здесь своё кафе. Фёдор Петрович заказал в нём все блюда, там сейчас идёт подготовка полным ходом. Представляете, какой он молодец? А отмечать будем здесь, в беседке. Нас будет двенадцать человек. Вот, Фёдор Петрович, видите? Скамейки поставил, но кресла ещё не убрали. Но Фёдор Петрович установил дополнительные скамейки. И получается, что здесь сможет человек шестнадцать поместиться.

– А почему шестнадцать, вы же сказали двенадцать?

– А вдруг ещё кто-то приедет или зайдёт? И мангал уже Фёдор Петрович приготовил. А дядя Андрей уже замариновал шашлыки. Там разные будут. Один даже из нутрии. Вы любите нутрию? – внезапно перевела тему собеседница Алексея.

– А что это такое?

– Ну, какой же вы непонятливый! – снова недовольно воскликнула она, – нутрия – её ещё водяной называют. Она живёт в воде. У неё шкурка идёт на шубы, на шапки. А мясо считается очень вкусным. Я, правда, не ем. Мне как-то не очень. А Федя, с которым я дружу, говорит, что это очень вкусно, особенно рёбрышки. Попробуйте! Вы же не уедете?

– Я не знаю.

– Как не знаете?

– Ну я приехал, а насчёт уезжать – я ещё не знаю, как…

– Ну раз приехали, то останетесь. Кто же будет уезжать, когда здесь праздник?

– Но праздник-то не мой…

– Ну раз вы приехали к Фёдору Петровичу, то и вы будете приглашены.

– Ну наверное, может быть…

В это время раздался звук работающего мотора – это подъехал Фёдор. Он издалека увидел Алексея и подошёл к нему поздороваться.

– Я сейчас, Фёдор Петрович, тоже принесу вам компот.

– Хорошо, спасибо, Аня.

– Слушай, а кто это такая? – тихо спросил Алексей, когда они остались наедине.

– А можешь приударить, – хитро улыбнувшись, ответил Фёдор.

– Как? Она сказала, что у неё парень есть…

– А! У парня этого своя позиция. Он на днях сказал, что жениться будет только после тридцати. Так что она, считай, свободна. Ты чего такой напряжённый?

– Нет-нет, Федя, ничего… Всё в порядке! Наверное…

Глава шестая

В гостиничном номере раздался телефонный звонок. Этот звонок разбудил спящего Владимира. Звонил Фёдор.

– Алло, Володя… Спишь, что ли?

– Нет, уже не сплю…

– А что голос такой сонный? Слушай, можешь приехать ко мне завтра?

– Куда?

– Красносельск, Железнодорожная, 27.

– Ладно, я постараюсь, – сказал он и положил трубку.

Владимир включил ноутбук, посмотрел по карте, где находится то место, где он должен быть завтра. Он не то с грустью, не то с интересом для себя отметил, что путь проходит как раз через его, Владимира, родной город. Вот только заезжать ему туда или нет? Если заедет, то придётся встречаться с двоюродным братом, а, значит, и с Изольдой, с их детьми… Неприятно это было для Владимира, потому что Изольда его женой была когда-то. «По дороге решу», – подумал он и спустился к машине.

Путь был не близкий, а делать было нечего. Владимир ехал и всё думал, заезжать ему или не стоит. Как же получилось так, что жена его стала женой его брата?

…Случилось это на втором курсе, когда Владимир прошёл на городские соревнования по боксу. В институт он поступил после армии, а там, да и в школе до этого, он занимался боксом. После армии получил долгожданный первый разряд. В институте об этом быстро узнали и стали направлять его на разные соревнования – представлять учебное заведение.

Участвуя в городских соревнованиях, он пропустил важную контрольную работу по математике. Преподаватель Евгения Петровна была женщиной принципиальной, хоть и молодой. А потому его и других четверых ребят она пригласила на кафедру. Среди других была и Изольда… Но если те четверо завалили, то Владимир контрольную пропустил. Евгения Петровна только раздала ребятам задание, как вдруг в дверях появился Петухов… О нём по институту ходили слухи, что он очень не любил иногородних студентов. Он считал, что они недостойны учиться в Ленинграде, что школы их недостаточно подготовили, что нечего им ехать в Петербург, когда родились в деревнях. Считалось, что если попадёшь к Петухову, то обязательно провалишься. Увидев пятерых ребят, он сразу догадался, что это, должно быть, несдавшие.

– Ну что, опять дураков притащила сюда? – сказал он Евгении Петровне, – что ты их вечно таскаешь, им в колхозах сидеть да коров пасти надо. А они ползут сюда, в Ленинград, в культурную столицу…

Он подошёл и сел рядом за стол к Владимиру.

– Что ты сидишь, как баран вытурился? Первый раз видишь задание? Тебе, дураку, нужно коров пасти, а ты в институт пришёл. Ну, что ты, дурак, смотришь на меня? Решать надо!

Владимиру обидно было слышать такое, но он сдержался.

– Ну, баран ты и есть баран, дурак ты самый настоящий. Свиней надо тебе пасти, а не в институт лезть.

– Я никому не позволю себя обзывать, – медленно произнёс Владимир, – тем более дураком.

– А чего тебя называть, ты и есть дурак! Дурак, потому что припёрся сюда. Сидел бы в колхозе да быкам бы хвосты крутил. А ещё и…

В этот момент Владимир не выдержал. Он не дал договорить Петухову – правой снизу он ударил его так, что только ноги сверкнули в воздухе. Петухов рухнул вместе со стулом. Владимир встал. Все столпились вокруг Петухова, а Владимир извинился перед Евгенией Петровной и вышел.